Эльфийский лорд

— Да ну? — Киртиана одолело любопытство.

Лидиэль кивнула, и ее волосы изящной волной соскользнули на лицо. Лидиэль нетерпеливым движением откинула их со лба.

— Во-первых, я очень сомневаюсь, чтобы их хоть кто-то видел, кроме их тренера и бывшего владельца. Благодаря этому нам легче будет сделать вид, будто ты приобрел их уже несколько лет назад. Во-вторых, если бы торговля не пришла в такой упадок, вряд ли мы смогли бы их заполучить — их бы на любом рынке с руками оторвали.

— Они что, настолько хороши собой? — Теперь Киртиан был заинтригован до глубины души.

— Ну, потрясающими красавицами их не назовешь, хотя они довольно хорошенькие. В общем, смотри сам.

Они как раз подошли к двери бывшей детской — рядом с дверью уже стояла охрана. Стражники расступились — лица у них были бесстрастные, словно у каменных изваяний, — и леди Лидиэль, отворив дверь, жестом предложила сыну войти.

Киртиан шагнул через порог и ощутил легкое покалывание второй «двери»; пока ее не уберут, женщины не смогут покинуть эти покои. Обычно такие двери ставились в гаремах, чтобы наложницы не попадались на глаза леди.

Здесь же это было необходимо, чтобы женщины не бродили где попало и не видели того, чего им видеть не полагается.

Трем новоявленным обитательницам гарема явно сообщили, что сейчас придет их новый господин, и они приняли красивые позы, чересчур затейливые для естественных. Киртиану хватило одного взгляда, чтобы понять, что имела в виду Лидиэль.

Трех более несхожих женщин и представить себе было невозможно. Первая была высокой, со светло-золотыми волосами и ярко-голубыми глазами, худощавым лицом и стройной фигурой, тонкой и гибкой, словно у эльфийской леди. На лице ее застыло отсутствующее выражение, словно женщина жила в мире собственных грез. Она стояла рядом с большой вазой, полной цветов, и задумчиво созерцала огромную лилию; ее пышное кружевное платье гармонировало с нежными пастельными тонами букета. Вторая, брюнетка со страстными карими глазами, полными губами и чувственным телом, буквально-таки излучала обещание.

Она прислонилась к колонне так, что грудь подалась вперед и еще сильнее натянула ткань и без того обтягивающего алого платья, — и теперь она искоса бросала на Киртиана вызывающие, кокетливые взгляды. У третьей была копна огненно-рыжих кудрей, веселые зеленые глаза, сильное, подвижное тело танцовщицы и по-детски невинное выражение лица. Она была одета в простую голубую тунику, выставляющую напоказ ноги. Девушка оторвала взгляд от котенка, с которым она играла, и улыбнулась Киртиану.

Лицо ее лучилось весельем. Казалось, будто три эти женщины вобрали в себя все многообразие типов, какое только возможно встретить в гаремах. И разве что камень мог остаться глух к безмолвному приглашению, что они посылали Киртиану, каждая на свой лад.

— Теперь видишь? — негромко произнесла леди Лидиэль, когда наложницы склонились в глубоком реверансе.

Киртиан взглянул на мать и заметил в ее глазах лукавые огоньки. — Ну так как, дорогой, не опасно ли оставлять тебя с ними наедине?

Киртиан, не удержавшись, покраснел. Но ему удалось хотя бы отчасти скрыть это, склонившись в насмешливом полупоклоне.

— Придется, если ты хочешь, чтобы я создал для них убедительные воспоминания, — отозвался Киртиан. Теперь настала очередь Лидиэли краснеть. Киртиан, почувствовав себя немного отмщенным, кивнул ей и повернулся к своим новым «приобретениям».

Киртиан попытался придумать, что бы ему такого сказать, но тут девушки дружно налетели на него, и слова сделались не нужны — по крайней мере, на некоторое время.

Сержант Джель вошел следом за лордом Тенебринтом в Старую башню. Не то чтобы он чего-то опасался, но все-таки на душе у него было малость неспокойно. Леди Лидиэль редко говорила с ним с глазу на глаз, а к ней в кабинет Джель и вовсе был приглашен впервые.

Джель никогда прежде не бывал в Старой башне. Тут вообще мало кто из людей бывал — разве что пара уборщиц, прибиравшихся в кабинетах Лидиэли и Тенебринта.

Да и уборщиц приходилось приводить кому-то из лордов, а то и самой леди; иначе никак невозможно было воспользоваться единственным здешним проходом — странной прозрачной трубой. Джель смутно себе представлял, как по ней карабкаться. Он с подозрением шагнул вслед за Тенебринтом в трубу и обнаружил, что пол у него под ногами начинает подниматься. От езды на этой хитрой штуковине Джеля слегка замутило, несмотря на его близкое знакомство с магией. Уж очень все это казалось.., неестественным.

Мимо него проплывали пустые круглые комнаты — или, точнее, он проплывал мимо них, — и Джель возносился, толком не ощущая движения.

Джель уже засомневался — а доберется ли он когда-нибудь до верха башни? — когда наконец-то в очередной комнате обнаружились некие признаки обжитости, равно как и в следующей. А затем платформа замедлила ход и остановилась на верхнем этаже.

Из кабинета Лидиэли, с вершины башни открывался ошеломляющий обзор; совершенно бесценный для смотрителя замка или для командира, этот замок обороняющего. Стены кабинета были одним сплошным окном, и Джель, осторожно сойдя с платформы, невольно подумал:

«Интересно, а каково здесь в бурю?»

Лидиэль встретила Джеля улыбкой, и его дурные предчувствия тут же развеялись. Леди даже встала, чтобы поприветствовать его — вот нежданная честь! Джель низко поклонился — настолько низко, насколько можно было кланяться без боязни показаться нелепым. Леди Лидиэль не любила, когда перед ней пресмыкались. Да и никто из ее клана этого не любил.

— Сержант Джель, успокойтесь, пожалуйста, — сказала Лидиэль и с изяществом, присущим лишь эльфийским лордам, указала на незанятый стул. — Я позвала вас не по официальному делу, а скорее по личному. Я хочу с вами посоветоваться.

Тенебринт, судя по всему, воспринял эти слова как знак удалиться. Он шагнул обратно на платформу и благоразумно спустился на этаж ниже, оставив Лидиэль и Джеля одних.

Джель уселся на предложенный стул, всмотрелся в лицо леди и быстро понял, зачем она его позвала.

— Киртиан? — спросил он, перейдя прямо к сути дела.

Лидиэль кивнула, уселась на свое обычное место и положила руки на стол.

— Я надеялась, — поколебавшись, произнесла она, словно решилась наконец высказать вслух мысли, которые давно держала в секрете, — что мне удастся удержать Киртиана в стороне от политики, от великих лордов и от Совета.

К несчастью, нынешние времена разрушили мои надежды.

— Похоже, ему придется с этим связаться, хочет он того или нет, — осторожно отозвался Джель, не отрывая взгляда от лица Лидиэли. Он снова занервничал — достаточно, чтобы смотреть леди прямо в глаза. — Моя леди, думаю, нет особого смысла говорить, что мне все это нравится ничуть не больше, чем вам.

— Боюсь, вы не вполне понимаете, в какую паутину интриг он попал, — отозвалась Лидиэль, и на безупречно гладком лбу прорезалась неглубокая складка. Джель так за всю жизнь и не научился понимать, что кроется в изумрудных глазах эльфийских лордов, но леди Лидиэль хотя бы не старалась сохранять вечно бесстрастное выражение лица. — Лорд Киндрет не удовольствуется несколькими новыми магическими трюками. Стоит лишь ему понять, насколько обширны познания Киртиана в военном деле и его практические навыки, и он захочет, чтобы мой сын поставил свой талант на службу старым лордам. Он захочет, чтобы Киртиан повел армию против молодых лордов — это несомненно, — а возможно, еще и захочет, чтобы после поражения молодых лордов он пошел воевать с волшебниками и дикими людьми.

Джель беззвучно выругался. Он был здорово зол на себя: как он сам об этом не подумал? А теперь уже поздно было уговаривать Киртиана не проводить крупномасштабные маневры, на которые тот нацелился. Парень твердо вознамерился доказать лорду Киндрету, что это — единственный стоящий способ обучения бойцов, и ему волей-неволей придется показать гостю, что накладывать эти заклинания на целую армию совершенно нетрудно.