Страница 4 из 8
— Тебе смешно, идиот?
— Ну, давай же, расскажи нам, какие у тебя проблемы. — Кирилл, встал из-за стола и сложил руки на груди, как всегда, в последнее время. Я видела, как напряглись его мышцы на руках, вероятно, это сопровождалось внутренним напряжением. Он боится, что я настучу на него, идиот. Такое ощущение, что мы не то что, не дружили десять лет, а вообще познакомились сегодня утром.
Кирюха знал, что мне можно доверить любую тайну и я никогда никому о ней не расскажу, но сейчас проблема в том, что Кирюхи больше нет, есть Кирилл Романов, которого мне хочется придушить.
Я искоса взглянула на него и убежала с кухни, направившись к себе в комнату, мечтая закрыться там и никогда не выходить. Я бы укуталась в одеяло, слушала тихую музыку, своей любимой группы и читала "Великого Гетсби", но все это было по ту сторону реальности, потому что, открыв дверь, я так и не успела войти. Сильная рука ударила по двери, закрыв ее, а я оказалась прижатой к стене.
Младший Романов стоял, буквально, в двух сантиметрах от меня, сдавливая мои плечи своими сильными руками. Я закрыла глаза и ждала, что будет дальше.
— Смотри на меня. — Сказал он, и я открыла глаза. Увидев его сумасшедший бегающий взгляд и то, насколько близко друг к другу мы стояли, мое сердце ускорило ритм, дыхание перехватило, мне хотелось вырваться из этого плена и убежать, как можно дальше, чтобы никогда не сталкиваться с этим лицом напоминающим о чем-то хорошем и в то же время о нечто ужасном, ломающим меня изнутри.
Кирилл убрал одну руку и немного отстранился, переводя взор на мою правую руку, он посмотрел на нее, а потом снова в мои глаза.
— Я заметил его сегодня за ужином. Почему ты все еще носишь его?
Я стояла и молча пялилась на него, как дура, даже не от того, что мне было нечего сказать, а скорее от того, что я боялась показать свое волнение, ведь сейчас, мне кажется, я даже не дышала.
— Ты что глохла? — Прошипел Кирилл и сильно ударил рукой о стену, прямо у моей головы. Я зажмурилась и выдохнула весь воздух, который находился у меня во рту, ведь до легких он так и не дошел.
— Я не видел его на тебе уже очень давно.
Я открыла глаза, когда почувствовала, как он трогает мое запястье, на котором был браслет, на нем было написано "Кирюха". Именные браслеты дружбы, я сделала их для нас, когда мне было четырнадцать, у Кирилла тоже был такой, только с моим именем, а теперь он сгниет на какой-нибудь свалке, вместе с велосипедом, нашей дружбой и моим сердцем.
— Ну, наверное потому что, ты обычно хватаешь меня за другой запястье. — Язвительно ответила я. Посмотрев на Романова, с призрением, я дернула свою руку, но почувствовала, что стала зажата еще сильнее.
— Мне больно, — сказала в пол тона я, глядя на свою руку, крепко сжатую в ладони Кирилла. Видимо, он не собирался ослаблять хватку, но я почувствовала, как он, постепенно, отпускает мое плечо.
— Я не хочу, чтобы ты носила это.
Теперь он уже держал мое запястье обеими руками, точнее он пытался сорвать или развязать браслет. Я не понимала, почему я не могу двигаться, все как в тумане, я будто застыла и ничего не могу сделать. Резкие движения рук Кирилла привели меня в чувства, и я вскрикнула. — Убери свои руки, придурок!
Я дергала рукой и всячески пыталась вырваться, я почему то не хотела, чтобы он снимал с меня этот браслет, я не хотела расставаться с Кирюхой, и плевать, что его больше нет, он есть в моей памяти и этот браслет был единственной частичкой того, что осталось от того мальчика.
Наконец, последний рывок и я почувствовала, как хватка рук Романова, ослабла, я взглянула вниз и увидела браслет, валяющийся на полу, тот самый синенький браслет, который я не снимала на протяжении нескольких лет. Внутри меня что-то оборвалось, как будто от моего без того разбитого сердца, оторвали еще кусок и вытерли об него ноги.
Я чувствовала Романовский взгляд на себе, но поднять глаза я не решалась, к моему горлу подступил ком горечи, и я жутко боялась разреветься. Кирилл слегка наклонился вниз и, подняв браслет с пола, положил его в карман. Я продолжала смотреть вниз до того момента, как рука этого идиота не оказалась у меня на лице. Он схватил мой подбородок и поднял лицо вверх, так чтобы мои глаза встретились с его. Не смотря на это, я не смотрела на него, просто отвела глаза в сторону. Не хочу его видеть.
— Смотри на меня. — Сквозь зубы, прошипел он.
Я никак не реагировала, внутри меня была такая слабость, что я просто не понимала, что мне нужно сделать, посмотреть на него или ударить, убежать или просто разреветься.
— Я сказал. Смотри на меня.
Романов сжал мое лицо еще сильнее и прижал к стене, точнее не прижал, прижата я была до этого, сейчас он просто силой двинул меня, что я услышала звон в своей голове от соприкосновения со стеной.
Ну, нет уж, я не заплачу, не доставлю ему такого удовольствия, как бы больно мне не было.
— Ты жалкое человеческое подобие. Я ненавижу тебя. И я уже, однажды сказала тебе, не прикасаться ко мне. Никогда.
Кирилл убрал руку, я ждала какой-то реакции от него, на то, что я сказала, но он просто развернулся и пошел к себе в комнату, я выдохнула и увидела, что эта скотина остановилась.
— Я больше не прикоснусь к тебе, если ты сама меня не попросишь.
— Хмм. Что? — Я ухмыльнулась и зашла в свою комнату, громко хлопнув дверью.
Поспешно, я двинулась в сторону кровати и пластом упала на нее, уткнувшись лицом в подушку. Я должна бороться, я должна бороться. Эти мысли не покидали мою голову, и я никак не могла остановить поток слез, льющихся из моих глаз. Что я ему сделала? Я не понимаю. Вероятно, ему не нравится союз наших родителей, но я то, здесь причем? Впрочем, это неважно, я хотела поговорить с ним, но теперь я не собираюсь этого делать, он не хочет жить по-человечески, нормальной жизнью, хорошо, это его проблемы. Я не буду реагировать на его издевки и провокации, посмотрим как долго он продолжит измываться надо мной, не получая в ответ никакой реакции. Я перекрою ему "кислород", он больше не будет подпитываться болью, которую причиняет мне.
4
Утро было ужасным. Мама заставила меня завтракать вместе со всеми, закидывая меня всяческими вопросами, сидя за столом. Я, конечно же, так и не поела, при виде одного изверга кусок в горло не полезет. Настроение Кирилла было на высшем уровне, как ни странно, очень давно его таким не видела, он уплетал завтрак за обе щеки и по-дурацки улыбался. Позже я поняла, отчего он такой радостный, мама и Владимир Николаевич уезжают в "Березки", навестить Зинаиду Михайловну и заодно посмотреть, как там наш дом. Их не будет всю ночь и, видимо, у этого придурка, зародились какие то планы.
Учитывая то, что произошло вчера в университете, идти туда сегодня мне совсем не хотелось, но разве можно было спорить с мамой, которая чуть ли не пинками затолкала меня в такси.
Первая пара, была математика, и идти на нее мне вдвойне не хотелось. Я шла по коридору, замедляя шаг, чем ближе я подходила к аудитории, тем сильнее начинало колотиться мое сердце. Мне действительно было страшно снова встречаться со своими одногруппниками, кто знает, какую гадость они придумали на сегодня, а точнее какую гадость для меня заготовил Кирилл, может именно поэтому он сегодня сверкал, как новый рубль. От этих мыслей, становилось еще больше не по себе.
Я медленно подошла к двери аудитории и потихоньку открыла дверь. В помещении царила абсолютная тишина, каждый занимался своими делами, кто-то читал, кто-то таращился в свой "айфон" последней модели, кто-то просто царапал какие то каракули у себя в тетради. Я с осторожностью и смущением посмотрела на всех, но никто даже не обратил на меня внимания, странно, такое ощущение, что вчерашний день был сном или им является, сегодняшний день. Подойдя к своему месту, я увидела девушку, которая приближалась ко мне. Ну, все, сейчас начнется.