Страница 9 из 69
Антон, порезавшийся о разбитую посуду, выглядел жалко. Макс бросился ему на выручку.
Рыч с помощниками, ожидавший Кармелиту снаружи, заглянул на шум в ресторан. И с удивлением обнаружил свою подопечную внутри, в самом центре драки. Он тут же жестами показал охранникам, чтобы они прикрыли Кармелиту собой и увели ее.
Но тут и Антон, увидев, что Кармелиту уводят, ожил. И весьма решительно бросился к ней. Охранники пошли на Антона. И снова на его защиту героически встал Макс. Рыч набросился на Макса.
В пылу драки никто не заметил, что с Кармелиты упала шаль, а Антон уронил барсетку.
Вдруг кто-то заорал: «Менты едут!» Клиенты, а вслед за ними официанты, бросились врассыпную.
Драка прекратилась сама собой.
Пошел к выходу и Рыч, успевший обменяться с Максом парой крепких ударов. А Макс пошел к Антону, полусидевшему-полулежавшему в одном из углов.
— Мы с тобой еще встретимся, щенок! — прорычал Рыч вдогонку.
— Встретимся, обязательно встретимся, — ответил Максим.
Уходя, Рыч по-хозяйски оглядел помещение: ничего ль не забыли?
Точно! Забыли — вон шаль Кармелиты! Баро еще хвастался — французская. И барсетка рядом. Наверно, кто-то из наших уронил, когда утаскивал Кармелиту…
Антону досталось изрядно. Максим взял его на закорки и потащил к выходу.
…А насчет милиции — это кто-то пошутил. Или просто хотел прекратить побоище. Кстати, с клиентов крепкие официанты успели взять все — и за стол, и за бой посуды.
В общем, отлично посидели!
Миро сразу нашел табор. Цыгане решили далеко не отъезжать от места аварии. Расположились тут же, на полянке, недалеко от перекрестка.
Починка «газели» потребовала намного больше времени, чем казалось вначале. То есть, возможно, все исправили бы и побыстрее, если б не бесконечные шутки Степана на тему «Одни ломают и убегают, а другие стоят и чинят».
Миро зашел в отцов трейлер. Бейбута не было. Что делать, как жить дальше? Раньше была Люцита, была Кармелита. Больно было обидеть и ту, и другую. А вот появилась прекрасная всадница и в один миг вышибла из мыслей обеих. Так может, хорошо, что она появилась? Говорят же люди, что сердце свое слушать надо. А тут сердце так громко кричит, что попробуй его не услышать.
Задумавшись, Миро закрыл глаза. И не услышал, как вошла Люцита.
— Миро… Миро…
Цыган открыл глаза. Люцита увидела в них боль и растерянность.
— Ну как, съездил к Баро? Невесту повидал? — спросила ревниво.
— Нет, не видел, — ответил Миро, совсем безразлично.
Девушка обрадовалась и этому:
— А я так соскучилась по тебе… так соскучилась… Миро, знаешь, я ради тебя на все готова. Хочешь — буду твоей, только позови…
Миро вздохнул тяжело, глубоко:
— Люцита, говорю тебе, как старший брат сказал бы. Не надо этого. Подстережешь меня, добьешься своего, я первый тебя уважать перестану. И люди осудят.
— Значит, я совсем тебе не нужна…
— Ну почему же не нужна, глупенькая! Нужна! Как сестра, как друг…
— Дурень ты, дурень! Не того я от тебя хочу!!!
— А того, что хочешь, у нас, извини, не получится…
— Из-за невесты?
— Нет, не из-за нее…
Люцита задохнулась от возмущения:
— НЕ ИЗ-ЗА НЕЕ? Так ты успел еще где-то приблудить? Кобель! Черт! — и в бешенстве выбежала из трейлера.
Стало тихо-тихо. Опять вспомнилась Груша верхом на коне. А если закрыть глаза, то вспоминается и мечтается легче.
Но закрыть глаза Миро не успел, вошел отец. Примерно в том же настроении, в каком Люцита вышла (из трейлера и из себя).
— Это Люцита отсюда выбежала?
— Да, — мирно ответил Миро. Господи, хоть бы с отцом не поругаться, отдохнуть бы немного от этих споров.
Но отец, похоже, не оценил его миролюбия.
— Ты что, не понимаешь, что твоя невеста — дочь Баро? Что за шашни с Люцитой? А если они до Зарецкого дойдут?
Миро решил не отвечать. Может, если молчать, ссоры не получится.
— Ты понимаешь? Все! Сегодня посмотрел невесту. А завтра же всем табором едем к Баро свататься!
Ну как тут смолчишь?.. А! Говорить, так уж все:
— Отец, я не хочу жениться на Кармелите. И я сказал об этом Зарецкому.
— Что?! Это Люцита тебя надоумила?
— Да при чем здесь она? Просто сегодня я встретил другую.
— Кого это ты встретил? Кого? Молчишь? Тебе нечего объяснить отцу? Запомни, я эту дурь из тебя выбью!
— Выбивай, убивай, делай что хочешь. Воля твоя — ты старший… А я спать ложусь. Можно?
Бейбут сжал губы и вышел из трейлера, хлопнув дверью.
«Да, с такой жизнью наш трейлер скоро совсем рассыплется», — подумал Миро, засыпая.
Бейбут хотел успокоиться, поиграл с медвежонком (эх, пора, пора внуков заводить!). Потом отошел подальше от табора, походил по придорожному леску… В цыганских байках в таких случаях всегда Лесовик — Лесной батька навстречу выходит. Вопросы разные сложные задает. Одним словом, как сейчас говорят, «наезжать начинает». Да только, видно, распугали люди всех лесовиков, теперь сами друг на друга наезжают. Вот и перестали Лесные батьки цыганам встречаться…
На опушке кто-то развел костер, заметный издалека. Бейбут подошел поближе, пригляделся — да это Земфира. Напевает что-то тихонько.
Сел рядом, подпел. На душе стало легче.
— Бейбут… — отозвалась вдруг цыганка. — Как ты думаешь, Баро меня помнит?
Вот уж не ждал Бейбут этого вопроса, сколько лет прошло. Ответил просто, но честно:
— Не знаю.
— А я ведь помню. Как будто сегодня было, все помню…
— Земфира, ты это… если он не узнает тебя, не вспомнит, не обижайся. Время, годы…
— Это верно…
Опять спели. Красиво получилось. Земфира хотела спросить о Миро, о Люците. Но не стала, ведовским цыганским сердцем почуяла, что Бейбут ничего хорошего не скажет.
Вот и получилось, что говорить не о чем.
А петь — напелись уже.
Разошлись спать. Бейбут — в трейлер, Земфира — в автобус, шатер на одну ночь раскладывать не стала…
Глава 5
По дороге домой Антон был особенно хорош. У таксиста выяснял, где тут ближайшая трасса с девушками. Правда, на трассу Макс его не пустил. Так он в отместку не захотел к дому подъезжать. Настоял, чтоб вышли за три квартала.
Цеплялся по пути ко всем, особенно к девушкам (это ему казалось смешным) и к милиции (а это казалось мужественным). Когда начинала идти кровь, трогал больное место пальцем и пробовал выводить им неприличные слова на всем, что попадалось по пути (это ему казалось и смешным, и мужественным).
Максим одному удивлялся, когда ж это его дружок успел столько водки внутрь опрокинуть. И тут же сам себе все объяснил: пока он, не отрываясь, смотрел на Кармелиту, времени было более чем достаточно.
В комнату Максим хотел провести приятеля тихо. Тем более что свет в окнах был слабенький, авось родители уже спят. Но Антон — молодец, быстро разгадал эти коварные замыслы. Шумел так, что проснулись, кажется, не только родители, но и весь квартал.
В общем, пока дошли до двери, она была уже открыта.
Увидев это, Антон изобразил на лице гримасу, которая, по его мнению, должна была означать: «Мама, папа, я совершенно трезвый. У меня просто хорошее настроение…»
И на это, похоже, ушли последние его силы. Потому как, переступая через порог, Антон позорно растянулся во весь рост и во всю ширь прихожей. И тут же пояснил всем (вдруг кто не заметил или недопонял):
— Я упал!
— Вижу, — сказал Астахов. — Что здесь происходит?
— Папа! Здорово! Я стоп… спот… споткнулся и упал.
— Антоша… — Тамара достала из кармана халата салфетку, присела над сыном, утерла кровь. — Кто ж тебя так?
— Мы в ресторане ужинали… — пояснил Макс. — Там с цыганами подрались…
— Что значит подрались?! А документы? — Николай Андреич оттолкнул жену и сам навис над сыном. — Антон, где документы?
Антон помотал головой и пожал плечами, мол, о чем вы?