Разум на торги

— Слышишь их вот тут, Викинг? — Али постучал себя по лбу.

Дэйн не видел жеста, сидя спиной. И не ответил.

Али пожал плечами, бросил заинтересованный взгляд в сторону Рипа и той же небрежной походкой направился взять себе чего-нибудь съестного. Рип, глядя на него, подумал, что какое бы лекарство Камил ни принимал, на его аппетите оно не сказалось.

Через пару минут показалась Туи. Как с удовлетворением заметил Рип, к ней стала возвращаться ее прыгающая походка, хотя и сильно умеренная неослабным тяготением. Она насыпала себе в тарелку нарубленных замороженных клубней, которые так любила, смешала их с рисом и плюхнулась на стул, подобрав паутинистые ноги на кресло и подняв колени выше ушей, а тощие локти прижав к телу. Ее поза казалась Рипу весьма неудобной, но для нее, судя по энергии, с которой она набросилась на еду, эта поза была естественной.

Иоган Штотц появился в дверях и огляделся.

— Нам нужен перечень припасов и оборудования этих Торговцев, как только ты его достанешь, — сказал он Дэйну без предисловий. — У нас не так много собственных припасов, чтобы мы могли позволить себе дубликаты.

— Нам еще надо устранить ночное недоразумение, — напомнил Дэйн.

— Так сделайте это. — Иоган отхлебнул глоток джекека. — Мы с Крейгом прикинули кое-какие цифры скорости ветра и приливной деятельности, и оба боимся, что мало что сделаем, если зимы здесь такие, как выходит по нашему прогнозу. А мы были в нем осторожны. Если мы хотим, чтобы это приключение окончилось без убытков, надо шевелиться.

— Мы выходим этой ночью, — сказал Рип. — Это если туман поднимется. И не разразится очередной девятибалльный шторм. — Он обратился к Туи:

— Ты назначаешься нашим локутором. Пойдешь с нами.

Туи вскинула глаза, и ее гребень вскочил под самым живым углом. Маленькое существо лучилось энтузиазмом.

— Я помогаю! — засвистела она флейтой. — Я говорю по-татхски!

Все улыбнулись. Рип указал на Штотца и сказал ей:

— И не забудь, что просил Иоган. Позже подумаем об этом детальнее.

Тут вошел Крейг Тау, и Рип обратился к нему:

— Я тебе забыл сказать прошлой ночью. Одна из них, кажется, больна. Мы спросили о ней, но нам объяснили, чтобы не лезли.

— “Паркку кончает жизнь в свободе”, — вспомнил Дэйн. — Эти слова или близкие к ним. — Он посмотрел на Туи. — Наверное, опять эти дела с обязательствами.

Туи энергично закивала:

— В общем, если мы все разъясним, то может понадобиться твоя медицинская помощь.

— А что у них за биология? — спросил Тау.

— Я толком не разглядел, — сказал Дэйн. — Небольшое существо, гуманоид — все они гуманоиды. Пестрая кожа, разные оттенки коричневого. Похожа на шкуру слона. Я видел только руки и лицо, остальное было под формой Торговца. — Он показал на собственную гимнастерку.

— Паркку, — повторил Тау. — Звучит, как берранское имя. Мелкие черты лица, широкая спина, почти похожая на черепашью?

— Теперь я и сам заметил, когда ты сказал, — щелкнул пальцами Дэйн. Тау кивнул.

— Берране редко покидают родной мир. В остальной вселенной для них слишком жарко. — Он улыбнулся. — Этот экипаж приспособлен к этой планете лучше любого из нас. Мех татхов водоотталкивающий и отлично их изолирует, а берране привыкли к минусовой температуре и пронизывающим ветрам.

— Похоже, Гесперида-4 для них просто место для пикника, — произнес Али, откидываясь на стуле. — Жизнерадостная мысль.

— Если мы устраним недоразумения и сможем работать с ними одной командой, хотя бы временно, это будет к нашей выгоде, — произнес Мура из дверей камбуза.

Туи кивнула.

— Мы все починим, — сказала она и высвистела быструю серию нот. Потом хлопнула себя ладонью по тощей груди. — Я знаю про татхов, да!

Они живут для Торговли!

Через несколько часов Рип вспомнил эти слова, видя, как татхи медленно выходят из своего лагеря.

Он, Дэйн и Туи надели зимнее снаряжение. У каждого был шлем с фонарем, освещавший путь, пока они боролись с поднимающимся ветром. Этот поход в лагерь казался куда дольше первого — было тут дело в ветре или в ожиданиях, Рип не знал. Он только мечтал, чтобы у них был какой-нибудь транспорт. Карабкаться через скалы под штормовым ветром — это никому душевного покоя не прибавляет.

Он видел, как Дэйн нависает за спиной Туи, которая боролась с ветром и неровной дорогой. Она надела обувь — Рип подозревал, что первый раз в жизни, — те самые туфли, на которых настоял для нее Дэйн в тот день, когда ее приняли в команду. Она утверждала, что туфли удобные, но шла в них так, будто кто-то подложил туда яйца. Рип подозревал, что усилия, которых требовало удержание равновесия на бугристом крутом склоне, сильно добавляли работы ее мышцам. Но она не жаловалась, только щебетала жалко звучащие слова благодарности, когда Рип подхватывал ее, чтобы не споткнулась и не упала. Это случалось куда чаще, чем хотелось бы Рипу, — особенно к концу пути.

Но они добрались до лагеря без особых прикаючений, и как только появились Торговцы, Туи собрала силы откуда-то изнутри и бросилась в поток татхских слов. Наверное, она говорила слишком быстро: Рип слышал фразы, которые казались ему ригелианскими, и иногда слышались терранские слова, но Торговцы слушали не перебивая.

Когда она закончила, они быстро заговорили друг с другом, куда более оживленно, чем приходилось видеть Рипу с Дэйном. Не только татхи, но и остальные. Рип понял, что один из татхов переводит другим, когда услышал фразы на языке Торговцев вперемешку с каким-то еще языком.

Наблюдая эту интермедию, он понял также, что Лоссин, локутор, не был здесь предводителем. Как Туи, он был выбран за знание терранского. А все обращались к высокой самке, у которой мех серебрился седыми прядями. Она была самой спокойной из четырех татхов и слушала всех.

И наконец она заговорила, тихо и быстро, низким и мягким голосом, который напомнил Рипу какой-то духовой инструмент.

Лоссин подошел к Туи.

— Тасцин говорит. Мы торгуем.

Седая предводительница наклонилась над Туи и вытянула руку — ладонь наружу, пальцы вверх. Туи протянула ей навстречу крохотную ладошку, и их руки встретились.