Страница 17 из 89
Брэк разглядел небольшую дырочку в решетчатой панели лишь теперь, когда ему подсказали, где искать. Магианец тем временем оправился от неожиданности, расправил плечи и выглядел даже более высокомерно, чем обычно.
— Так он подглядывал за нами? — спросил варвар.
Нордика кивнула:
— Он утомил меня своей дурацкой ревностью.
— Да. Я был дураком, веря всему тому, что ты говорила мне! — воскликнул Тамар.
— Особенно когда говорила, будто ласки твои дарят мне наслаждение? — Нордика опять усмехнулась в привычной своей манере. Она подошла к магианцу и коснулась его щеки. — Возможно, когда-то так и было. Но теперь… нет. — Она без всякого предупреждения вдруг глубоко вонзила ногти в его плоть.
Магианец закричал, а девушка со смехом отпрыгнула в сторону. На щеке Тамара выступила кровь.
— Ответь мне, с чего это тебе вздумалось шпионить за мной? — потребовала колдунья.
Черные брови Тамара сошлись к переносице. Он тронул пальцами окровавленную щеку.
— Почему ты унижаешь меня перед ним, Нордика? — невнятно проговорил он. — Заклинаю тебя, не веди себя так. Не позорь меня.
— Да кто тебя позорит, ревнивый идиот? Ты сам позоришь себя!
Тамар был настолько удивлен, что еле нашел в себе силы ткнуть пальцем в Брэка.
— Поверить не могу, что ты кривляешься и позируешь перед этим… этим ублюдком, этой деревенщиной с тупой рожей!
— Зато мужского в нем больше, чем ты мог бы обрести за десять жизней!
Ведьма явно переборщила. Тамар, не сдержавшись, сделал два быстрых шага вперед. Нордика подала сигнал гвардейцам. Дротики солдат блеснули на свету, готовые к броску. Магианец, заметив движение уголком глаза, застыл на месте. Снедающая его страсть отлилась в обличительных словах:
— Обращаться со мной так, зная о моих чувствах по отношению к тебе… — Тамар осекся и замолчал, злобно глядя на острия копий.
— А что бы ты сделал с чужаком на моем месте? — глумясь, поинтересовалась она.
— Убей его, — выдохнул Тамар. — Скорми Алой Пасти.
— А что, если я откажусь? Что ты будешь делать тогда? Уберешься ты, наконец, из моего дома? Что-то я сомневаюсь. Ведь только я одна знаю секрет. Одной мне известно, как провести все последние — важнейшие — фазы ритуала: как призвать ветер, как заполучить жизненную силу жертв… И разве сможешь ты забыть удовольствия, что я дарила тебе? Кто знает — может, я не так уж и зла, чтобы совсем лишить тебя их?
Несколько бесконечных секунд Тамар Зед пожирал глазами Нордику. Во взгляде его читалась любовь пополам с ненавистью. Потом он прошептал дрожащим, срывающимся голосом:
— Ты слишком хорошо меня знаешь. И знаешь, что я не в силах покинуть ни это место, ни тебя.
Нордика громко засмеялась — искренне, с удовольствием:
— Иди, Тамар, и никогда больше не давай мне повода уличить тебя в подглядывании, иначе все дураки этого королевства скоро будут шептаться об еще одной смерти.
Запахнув разорванное одеяние, Тамар Зед удалился. Пытаясь сохранить поруганное достоинство, он подымался по лестнице, задрав кверху острый подбородок. Лишь один раз он оглянулся, чтобы посмотреть на Брэка. И черные его глаза обещали варвару такое, рядом с чем даже смерть — ничто.
После ухода магианца Нордика отпустила и гвардейцев. Когда дверь с грохотом закрылась за ними, она, как ни в чем не бывало, указала на подушки в центре зала:
— Посиди со мной немного, Брэк. Выпей бокал вина.
— Не вижу для этого ни малейшего повода.
Она протянула руку к его лицу. Внутри у варвара все болезненно сжалось — он был почти уверен, что сейчас острые ногт вопьются в его тело. Вместо этого он ощутил нежнейшее прикосновение. Глаза колдуньи увеличились до размеров двух зеленых лун, и таящаяся в них колдовская сила вновь овладела Брэком. Это было как обморок, бред, помрачнение рассудка — он видел перед собою лишь странные завихрения внутри заслонивших все зрачков ее глаз. В ушах его зазвенел резкий порыв ветра и принес с собой ее слова:
— Будь нежен со мной, варвар…
Нежен? Когда она готовит его на заклание? Брэку хотелось закричать, но сделать этого он не смог — магическая сила светящихся очей запечатала его уста, оставив открытыми только уши — для речей колдуньи:
— Да, да, нежен. Ты могуч, и могучи таящиеся в тебе страсти. Но ведь и я такая же. Ты можешь подумать, что никогда не имел дела с женщинами, подобными мне, но это не так. Ты ведь и сам это знаешь? Что, не можешь говорить? Признайся же, мы не чужие друг другу. Мы давно уже знакомы…
Что-то неуловимо изменилось в окружающей обстановке. Брэк едва сумел побороть томительную вялость и головокружение, наколдованные голосом и глазами колдуньи. Брэк поглядел на Нордику, — уста ее были сомкнуты, губы блестели.
— Ты не ответил мне, Брэк. Разве тебе не нравится мое предложение? Будь со мной…
— Нет, — вымолвил он непослушными губами. — Пусть магианец волочится за тобой, если хочет. Но не я. Не люблю подержанные вещи.
Она дважды ударила варвара по лицу. Голову Брэка откинуло назад — удары оказались неожиданно сильны.
— Будь осмотрителен, варвар, — прошептала колдунья в ярости. — Я могу подарить наслаждение большее, чем любовь, но могу устроить и так, что ты никогда не увидишь света этого мира…
— Ведьма, да я скорее стал бы целоваться с трупом… — Брэк восстановил самообладание.
Нордика побелела.
— Да будет так! Гляди же, ты сам выбрал темницу. Там, в оковах, во тьме, тебя уже ожидают другие жертвы.
Она взбежала вверх по ступенькам — платье ее развевалось на бегу — и толчком распахнула дверь.
— Стражники! Взять его! Меня уже тошнит от крестьянской вони. Бросьте его вниз к остальным.
Солдаты окружили варвара, схватили за руки. Когда они выводили его в коридор, Брэк бросил последний взгляд на Нордику Огнегривую, оставшуюся в одиночестве в зеленоватом сумраке комнаты. В полутьме пылали ее гневные и таинственные глаза.
В мозгу его звенели странные слова колдуньи: «Мы не чужие» — и ужас вполз в его сознание от одной посетившей Брэка мысли. Бог весть что их породило, но жуткие вопросы роем закружились в его мозгу. Действительно ли дочь Септенгундуса погибла в Ледовых пределах? Умерла ли Ариана из Ада от удара в спину отцовским кинжалом? Ведь пророчил же Септенгундус: «Я последую за тобой…»
Стоп! Нордика — это Нордика, и ничего больше. Но так ли? Ведь варвар подумал об Ариане только потому, что ему довелось сходным образом отказать обеим женщинам, взывавшим к наиболее животной части его естества.
Сердце северянина заныло при воспоминании о Рее, королеве Фриксоса. Насколько проще было бы остаться с нею и избавиться от всех этих тягот и злоключений…
«Довольно! — сказал он себе. — Думать стоит только о том, как быть дальше».
Гвардейцы вели Брэка сырыми, плохо освещенными коридорами, и, когда они неожиданно вышли под открытое небо и прошли по короткому отрезку стены, соединявшему две башни, Брэк ощутил неслыханное наслаждение от свежести пропитанного туманом воздуха, омывшего его лицо.
Вдруг снизу донеслись лязг оружия, крики и ужасающее рычание. Конвой остановился. Один из солдат подбежал к краю стены и, перегнувшись через парапет, глянул вниз.
— Принц, — воскликнул он, осклабившись, — с целой компанией приятелей. Держу пари, явились выручать эту скотину. Госпожа уже спустила на них Алую Пасть.
Брэк рванулся к парапету. Руки схватили его за плечи. Воины колдуньи царапали ему спину, били по голове древками копий, но Брэку все же удалось стать свидетелем кошмарной сцены, разыгрывающейся на дороге, ведущей к замку.
Огромный пес с непробиваемой серо-стальной шкурой прыгал, окруженный дюжиной воинов. Широкие мечи не оставляли даже царапин на боках чудовища. Люди и кони падали, перекушенные едва не пополам ужасными челюстями. Кровь лилась рекой.
Копье ударило Брэка по голове за ухом, картина перед глазами варвара расплылась и потемнела. Он выкрикнул имя Пеммы, но принц, конечно же, не услышал. Увидев, что погиб последний из его людей, Пемма развернул коня и пустил его вскачь вниз по дороге.