Флинн

— В последнее время нет. В этом семестре оценки у него стали хуже. Что-то его тревожит, вы знаете, как это бывает у подростков.

— Знаю.

— И есть еще мальчик по фамилии Фокс, из Бостона. Его отец выдувает стекло, в Бостонском центре искусств…

— Кэри играет в хоккей?

— Он не будет играть, если у него появится академическая задолженность.

— Значит, с этим разобрались, — подвел итог Флинн. — Стипендию будет получать Кэри Дикерман.

— Мистер Флинн…

— И я попрошу вас об одном одолжении, мистер Лубелл. Не рассказывайте юному Дикерману о нашем разговоре. Вы понимаете, Рэнди и Тодд — его одноклассники, так что…

— Разумеется.

— Вы можете сказать, если уж он спросит, что его счета оплачивает «Три эл», Лига людской ласки…

Директор молчал.

— Так что теперь складывайте его счета со счетами моих сыновей и посылайте их по моему адресу…

Директор молчал.

— Кстати, Кэри Дикерман завтра должен поселиться в общежитии.

— Да?

— Да. Так уж получилось, что его матери надо срочно выехать к отцу, в Пакистан, но Кэри об этом еще не знает. Вы сможете найти для него комнату, не так ли?

— Мы постараемся.

— Вот и отлично. Премного благодарен вам за содействие, господин директор.

— Да, но… — начал Джек Лубелл.

— До свидания.

Флинн допил чай и сказал себе: «Полагаю, наш дорогой Пол Киркман, чистенький, свеженький, отутюженный, сидит сейчас в своем кабинете, за своим столом, в фирменном блейзере „Зефир эйруэйз“ и ожидает моего звонка».

Глава 34

— А, Коки! — Флинн влетел в кабинет, бросил шляпу на подоконник, придавил сверху пальто. — Теперь я знаю свой следующий ход.

На шахматной доске он переставил коня на g5.

— Не зря говорят, что утро вечера мудренее.

Он сел за стол.

— Что это? Бюллетень из ФБР? Когда это я попал в их рассылочный список?

— Курьер притащил его час тому назад, — ответил Коки. — С грифом «Совершенно секретно». Без конверта.

— Ага! — Флинн заглянул на последнюю страницу. — Теперь я понимаю, почему удостоен такой чести. Эти сукины дети скалят зубы. Ты только послушай. Коки. «В ходе расследования полицейское управление Бостона, представленное инспектором Ф. К. Флинном, не только не оказывало нам никакого содействия, но зачастую мешало. На совещаниях инспектор Флинн так и сыпал уводящими в сторону вопросами…» Не удивительно, что они держат эту чушь под грифом «Совершенно секретно». Моя милая мамочка перевернулась бы в гробу, если б услышала об этом. А где Гроувер?

— Едет сюда.

— О чем еще они пишут? Ага, фибби составили список главных подозреваемых. И кто же в нем числится? Лига лишних людей, «хорошо организованная, радикальная организация, действующая в масштабе всей страны, члены и адреса не установлены». Бейрд Хастингс, театральный продюсер. Миссис Чарлз Флеминг. Чарлз Флеминг-младший. Аннетт Гейгер. Элф Уолбридж. Знакомые все лица. Александр Коффин… А это еще кто? «Пассажир из Атланты, сотрудник департамента коммунальных услуг, постоянно наблюдается у психиатра, с явно выраженными суицидальными тенденциями, причина его появления на борту не установлена». Еще два пассажира… Натан Баумберг! Ого, я не думал, что они до него доберутся. Хесс не мог не включить его в список подозреваемых. Знаешь, Коки, по-моему, и без нашего содействия они неплохо управляются… Алло! — бросил Флинн в телефонную трубку.

— Па?

— Тодд? Где ты, юноша?

— В Кембридже.

— Молодец.

— Я позвонил маме, и она сказала, что Рэнди уже спит дома, а с «Тремя эл» вы разобрались ночью.

— Разобрались. Окончательно и бесповоротно.

— Так вся лига состояла из одного человека?

— Из одного. Но со столь явно выраженной суицидальной тенденцией, что он не мог держать ее при себе.

— Могу я ехать домой?

— Конечно, юноша. А где ты был?

— Попал в группу активного секса.

— Активного секса. А это что еще означает?

— То и означает, па.

— Я все-таки не понимаю, что именно.

— Люди.

— Это мне ясно.

— Люди, которые активно занимаются сексом.

— Да? И как они это делают?

— Друг с другом, па.

— О? Пятнадцатилетние?

— Сексу все возрасты покорны, па. Одной даме было под восемьдесят.

— Боже ты мой! Так ты принял во всем этом активное участие?

— Да, сэр.

— Тебе понравилось?

— Да, сэр.

— Это ж надо! Узнал что-нибудь новенькое?

— Да, сэр.

— А как же твои поиски «Трех эл»?

— Мне было не до этого, па.

— Похоже на то.

— Па, я ужасно устал.

— И это понятно. Если я не ошибаюсь, тебе не помешает укол антибиотика?

— Да, сэр. Не повредит.

— По дороге домой загляни к доктору Муру. Теду Муру. Я думаю, сейчас доктора в кабинете нет, но ты его дождись.

— Ты ему позвонишь?

— Ты стесняешься рассказать обо всем?

— Да.

— Я ему объясню. Скажу, что тебя заразили при выполнении боевого задания.

— Спасибо, па.

— Ни о чем не беспокойся. А в остальном ты в порядке?

— О, да. Все было прекрасно, па.

— К сожалению, все хорошее когда-нибудь да заканчивается, не так ли?

— Я совершенно вымотался.

— Слишком много хорошего.

— Я там был нарасхват.

— Рад это слышать. Кстати, я забыл сказать Рэнди, что нашел его скрипку.

— Где?

— В ломбарде. Скажешь ему об этом, хорошо?

— Ты знаешь, кто ее украл?

— Откуда мне знать?

— Ты — коп.

— Мне было не до того. А теперь отправляйся на встречу с доктором Муром и его шприцем. Маме я все объясню.

— Ладно.

— Скрипка лежит на заднем сиденье полицейского автомобиля. Я принесу ее домой, когда появлюсь там в следующий раз. Я надеюсь, что новые познания в активном сексе не отразятся на твоем умении играть на скрипке?

— Уверен, что нет.

— Это хорошо. До скорой встречи.

Пока Флинн искал в справочнике телефон отеля «Королевский», Коки рассортировывал записки, которые оставил на столе инспектора.

Одну протянул Флинну.

— Что это?

«Инсп. — Звонил Пол Левитт, спортивный обозреватель „Геролд Америкэн“. Прочитал в своей газете, что, по свидетельствам очевидцев, Перси Липер, перед тем как зайти в салон самолета, повторял слово „пеппеминт“. Пол думает, что знает, о чем речь. Очередной претендент на звание чемпиона мира в среднем весе, с которым предстояло встретиться Липеру, — боксер из Пуэрто-Рико, Хосе „Пепе“ Минц. Забавно, не так ли?»

— Действительно, — кивнул Флинн. — И мистер Левитт сказал, что боксерские трусы у сеньора Пепе Минца разрисованы, как обертка жевательной резинки?

Коки ухмыльнулся половиной лица.

Флинн снял телефонную трубку.

— А теперь давай надавим на его превосходительство.

Правая рука Коки дернулась.

— Он жив?

— Надеюсь на то.

— Да?

Голос тихий, прямо-таки шепот, испуганный.

— Ваше превосходительство?

Секундное колебание.

— Да?

— Говорит инспектор Френсис Ксавьер Флинн.

— Доброе утро, мистер Ксавьер Флинн. Ваш охранник все еще стоит у двери.

— Ваше превосходительство, Назим Салем Зияд или Михсон Таха находятся рядом с вами?

— Нет. Я — в спальне. Они — в гостиной. Дверь закрыта.

— У меня к вам личный разговор. Я не хочу, чтобы они нас слышали.

— Все в порядке, мистер Ксавьер Флинн. Я заметил, что в этой спальне телефонный номер отличается от телефонного номера в гостиной и другой спальне.

— Хорошо. Как по-вашему, они слышали телефонный звонок?

— Я снял трубку сразу же. В гостиной работает телевизор. Михсон Таха пристрастился к вашим телевизионным передачам, в ходе которых участникам раздают разные призы…

— Ваше превосходительство, я хочу поделиться с вами некоторыми любопытными фактами, ознакомившись с которыми, вы, в своей мудрости, решитесь мне открыться.