Флинн

— Дело в том, что к десяти утра запасы у местного стекольщика иссякнут, — добавил Флинн. — Если от взрыва разлетелось одно из наших окон, значит, в округе разбились сотни других.

— Я знаю, каково стоять в очереди.

— Ты не следуешь собственному совету, — мягко упрекнул ее Флинн.

— Я знаю. Извини. Требуется время, чтобы оценить его мудрость. Тем более когда надо следовать собственным советам.

— Ты не ешь, — заметила Дженни.

— Я перекусила на кухне.

— Френни, пока ты был во дворе, звонил комиссар.

— Рановато он проснулся.

— Сказал, что уже на работе. Хочет видеть тебя немедленно. Также звонил сержант Уилен. Комиссар уже связывался с ним. Он заедет за тобой. Появится с минуты на минуту.

— Комиссар мог бы позавтракать перед работой. К чему такая спешка?

— У тебя есть другие дела? — спросила Элсбет.

— Я хотел попросить Гроувера отвезти меня сперва в школу наших мальчиков.

— В школу Картрайта? Когда комиссар звонит тебе в семь утра и говорит, что ты ему нужен?

— Я хочу убедиться, что «Делу скрипки Рэнди» будет уделено должное внимание.

— «Загадочное исчезновение», — предложил свой вариант Тодд.

— «Скрипичное дело», — внес свою лепту Уинни.

— Украсть скрипку — это ужасно, — покачала головой Элсбет. — Все равно что похитить человека. Кто мог на такое пойти?

— Именно это я и намерен выяснить, — ответил Флинн.

— Ты говорил, что бостонская полиция не может ничего сделать, если только к ней не обратятся, — напомнил Тодд.

— Я и собираюсь переговорить с вашим директором. Как там его зовут, доктор…

— Джек, — ответил Тодд.

— Джек?

— Джек Лубелл.

— Вы зовете вашего директора Джеком?

— Некоторые называют его Динг-Донг.

— Сокращенно Динг, — добавил Рэнди.

— В частной школе, обучение в которой я оплачиваю сверх налогов, вы зовете директора Джеком?

— Или Динг-Донгом, — уточнила Дженни.

— Это демократия, па, — пояснил Рэнди. — Все равны.

— Если директор вам ровня, почему он директор?

— А не ученик? — добавила Элсбет.

— Вы ходите в частную школу в синих джинсах, чистых кроссовках…

— У них еще хорошие свитера, — вставила Элсбет.

— Вам по пятнадцать лет, вы не умеете завязывать галстук, не можете отличить один цветок от другого и вы зовете вашего директора Джеком?

— Или Динг-Донгом, — не унималась Дженни.

— Сейчас все так одеваются, — ответил Тодд. — И Джек просит называть его Джеком.

— Хорошо ли это? — задал Флинн риторический вопрос.

— Кстати, — вспомнила Элсбет, — человек, который крахмалил твои рубашки, закрыл свое дело. Уже второй в этом году.

— Нет в этой стране уважения ни к старшим, ни к приличиям.

— Ты сам только что сказал, что комиссару следовало приходить на работу только после завтрака, — напомнила Дженни.

Флинн повернулся к Элсбет:

— Ты видела, что этот нехороший человек прислал Дженни?

— Да. Брошь.

— Послать такую брошь двенадцатилетней девочке!

— Она очень красивая. И дорогая.

— Это же неприлично!

— Мистер Ай Эм Флетчер поступил очень мило, послав мне такую очаровательную брошь. — Дженни содрала с локтя болячку. — Я собираюсь выйти за него замуж.

Флинн услышал, как открылась и закрылась входная дверь.

— Что? Собралась замуж за этого загорелого типа?

Сержант Уилен появился из холла.

— И что ты делаешь в моей столовой в восемь утра? — пожелал знать Флинн.

— Доброе утро, инспектор.

— Доброе утро, Гроувер.

— Комиссар хочет видеть вас немедленно.

— Комиссар, значит? Не пора ли нам называть его Эдди?

— Вы можете, если вам того хочется, сэр.

— Не желаете кофе, сержант? — спросила Элсбет.

— Премного благодарен, миссис Флинн, но у нас нет времени.

— Действительно нет, — Флинн встал, подхватив со стола коробку из-под обуви. — Нам надо завезти парней в школу, по пути.

— Но, инспектор…

— Гроувер, за те шесть часов, что я провел в доме, я только и делаю, что спорю, ни на секунду не сомкнув глаз. Поэтому никаких возражений с твоей стороны я больше не потерплю.

— Меня зовут не Гроувер.

Флинн протянул ему коробку.

— Вот, позволь дать тебе руку.

Глава 3

— Заходи, Френк.

Комиссар полиции Эдуард Д'Эзопо поднялся из-за стола, протянул руку.

— Хорошо, что ты смог так быстро приехать.

Часы показывали десять минут десятого.

— Мне пришлось подбросить детей до школы, — ответил Флинн. — На это ушла лишь минута.

Он поставил на стол комиссара коробку из-под обуви, пожал комиссару руку.

Ростом и шириной плеч комиссар практически не уступал Флинну, из-под шапки курчавых каштановых волос смотрели живые карие глаза. Однако от долгого сидения за столом и многочисленных обедов, спасибо пресс-службе полиции, талия у него чрезмерно увеличилась в размерах.

— Хочешь кофе?

— Я уже выпил свою чашку, благодарю.

— Ты, конечно, знаком с капитаном Рейганом.

Рейган, до выхода в отставку ему оставалось совсем ничего, в парадной капитанской форме сидел в кресле. То ли готовился к смотру, то ли к собственным похоронам.

— Доброе утро, Френк.

Флинн опустился в кожаное кресло напротив стола.

— Полагаю, ты знаешь, почему я пригласил тебя? — По тону чувствовалось, что комиссар полагает вопрос риторическим.

— Ротация, — ответил Флинн.

— Что такое ротация? — комиссар взглянул на капитана.

— Первый раз слышу.

— Может, у вас это называется по-другому, — продолжил Флинн. — Я говорю о том, чтобы убрать от меня этого милейшего сына бездетных родителей, Гроувера, и дать мне другого помощника, который по крайней мере способен выучить английский алфавит.

— Гроувер? — переспросил комиссар у капитана.

— Сержант Уилен, — ответил Рейган. — Послушай, Френк. Сержант Уилен — достаточно опытный полицейский, окончил академию. Он тут родился и вырос. Ты же приехал из другого города… из Вашингтона, не так ли? Или Чикаго? Конечно, список твоих достижений, арестов, вынесения обвинительных приговоров по делам, которые ты вел, впечатляет, и звание у тебя уникальное, за это ты должен благодарить комиссара, как и за отдельный кабинет в Олд-Рекордс-Билдинг, но настоящего полицейского опыта у тебя нет, города ты как следует не знаешь…

— А Гроувер к тому же племянник капитана Уолша?

— Он — хороший коп, Френк, — гнул свое Рейган. — И он сможет многому научиться, работая под твоим началом…

Комиссар взглянул на часы.

— Я не хочу говорить об этом. Френк, что ты собираешься делать этим утром?

— Хочу вздремнуть.

— Что?

— Я приехал домой в половине третьего. Из-за взрыва самолета всю ночь не спал…

— Совершенно верно. Ты живешь в Уинтропе, не так ли? Как Элизабет?

— Отлично.

— Дети?

— Отлично.

— Я как раз хотел поговорить с тобой о взрыве самолета. У тебя есть другие дела, которые ты не можешь отложить в сторону?

— Есть одно. Кража скрипки, — ответил Флинн.

— Что? — Капитан Рейган аж подпрыгнул.

— Прошлую ночь я провел с беднягой, который из милосердия задушил подушкой свою старую, смертельно больную мать.

Комиссар искоса взглянул на Флинна.

— Вроде бы это не очень сложное дело.

Капитан хлопнул себя по колену и расхохотался.

— Скажите мне, упрямец Флинн арестовал этого беднягу?

— Я предоставил это Гроуверу, — ответил Флинн. — Ему очень нравится сам процесс.

— Господи, — комиссар потер виски. — Когда этот самый, как его там, выучит алфавит, я попрошу его обучить меня. Я не понимаю, что вы такое говорите.

— Его зовут сержант Ричард Т. Уилен, — ответил Флинн. — Достоин очередного звания. Хватит ему работать у меня.

— Френк, — голос комиссара переполняло христианское смирение. — Прошлой ночью над Бостонским заливом взорвался самолет авиакомпании «Зефир». Только что взлетевший из аэропорта Логан.