Анаконда

Йоганн Йордан, бывший полицейский, выйдя на пенсию продававший свои услуги частного охранника разного рода околокриминальным структурам, хотел было достать из урны пластиковую взрывчатку. Он-то знал, что она настоящая, сам перекупал у поляков, завозивших ее в порты Голландии в большом количестве. Но остановил себя.

Какой смысл напрягаться? Выковыривать из нее куски лейкопластыря себе дороже. Один раз он уже получил за нее деньги. А всех денег не заработаешь. Имея дело с крими, он не раз убеждался, как жадность губила самых крутых.

Тем более нет нужды напрягаться, что в «Фольксваген» Питера им уже заложена взрывчатка. Еще с утра. А пульт управления может пригодиться; осторожно поднял его с газона. Он, Иоганн, умеет учиться. Не так уж долго проработал он в «летучем отряде» криминальной полиции. Но хватило, чтобы понять: мало не оставлять следов на месте преступления. Важно оставлять следы, которые увели бы следствие в сторону.

На пульте управления остались следы Олегова и Питера. Но следов Йоганна на нем нет. Так что работа, как и должна быть работа профессионала, выполнена безупречно и абсолютно надежно.

Йоганн взглянул на часы. Питер уже дошел до ограды замка, вышел, сел в машину, повернул ключ зажигания. Да если и не повернул еще или уже стал выезжать с платной стоянки, дела это не меняло.

Он нажал кнопку и услышал, как в километре от него раздался довольно сильный взрыв.

Ему не было жаль Питера. Они были мало знакомы.

Ему не было жаль его белокурую дочь, он не имел детей, да, если честно, и не хотел их иметь, просто-таки терпеть не мог детей. А поскольку жены у него тоже не было, то и вопросов ненужных ему никто не задавал. Конечно, ему время от времени нужна была женщина. Но для этого совсем не обязательно жениться. Для этого в «красном квартале» Амстердама есть девочки на все вкусы. И в отличие от жен, проститутки не стареют: забота бандерш менять персонал, чтобы девочки всегда были молоды и сексапильны.

Он уже знал, что хозяин, выйдя из музея, направится обедать, а потом, выкурив толстую яванскую сигару, в бордель.

Его такая «культурная программа» вполне устраивала.

Все-таки в секьюрити у крими работать куда веселее, чем в криминальной полиции.

Олегов не обманул его надежд.

Вначале они поехали обедать на берег моря. Там, выйдя на пляж, Олегов сразу снял туфли, закатал светлые брюки и, несмотря на холод, вскрикивая от обжигающей в марте морской воды, пробежал по мелководью пару метров. Потом сел на топчан, тщательно растер ноги чистым носовым платком, натянул носки, обул мокасины и, радостно хлопнув себя по жирным ляжкам, громко крикнул:

— Эх, хорошо жить!

Народу на мартовском пляже было немного, и никто не обернулся на нелепые возгласы этого сумасшедшего русского. Только птицы, шарившие по пляжу в тщетном поиске объедков, лениво вспорхнули в сторону, чтобы в трех-четырех метрах снова опуститься на песок и погрузить свои клювы в груды мусора возле урн: надо было спешить, так как мусорщики через каждые пятнадцать минут на своих мини-тракторах, «обутых» в ребристую резину, проезжали по пляжу, собирая остатки человеческой жизнедеятельности.

На обед они съели по огромной порции жареной рыбы с картофелем фри и салатом, после минутных раздумий заказали по такой же необъятной порции морских продуктов: мидий, улиток, мяса креветок, крабов, морских гребешков и еще множества всяческой морской дряни, не сильно порой привлекательной на вид, но довольно вкусной. Выпив по три бутылочки хорошего баварского пива, оба пришли в чудесное расположение духа и закончили обед парой чашек крепчайшего черного кофе.

Кофе был черным, как морда негра на картине в рыцарском замке, и горячим, как джунгли Бразилии.

Два билета Олегов заказал на рейс в Рио-де-Жанейро из машины.

Йоганн не стал спрашивать, для кого второй билет. Если для него, он не откажется слетать в Южную Америку. Такой вариант развития событий не казался ему фантастическим: если хозяин снимет все деньги со счета или заберет из сейфа драгоценностей на два миллиона долларов, ему наверняка понадобится охрана. Если же он возьмет с собой только чековую книжку, а в качестве попутчицы какую-нибудь крепенькую его землячку, он тоже не в обиде. За время пребывания Олегова в Голландии его личный охранник и «офицер для специальных поручений» уже заработал кругленькую сумму. Достаточную, чтобы самому слетать в Рио. Ну, он-то, конечно, с собой бабу не возьмет. Зачем? Гам точно такие же мулатки, как в квартале «красных фонарей». II на дорогу для бабы тратиться не придется.

Он знал вкус хозяина. Тем более что вкусы у них были одинаковые.

Остановились перед огромным стеклянным окном, за которым две толстенькие чернокожие бабенки кокетливо вертели задницами. Белыми были только крохотные треугольнички трусишек и такие же крохотные бюстгальтеры, не столько закрывающие, сколько сдерживающие рвущиеся наружу могучие груди.

— Вот здесь мы и передохнем, — уверенно заявил Олегов. Вид толстых негритянок его необычайно возбуждал; и он, как и Йоганн, уже предвкушал массу предстоящих удовольствий.

Девицы были, вероятно, из цивилизованной страны, потому что понимали и английский Олегова, и голландский Йоганна. Договорились быстро. Установка на час. Но если сильно понравится, клиенты готовы остаться и далее. За дополнительное вознаграждение.

Достигнув взаимопонимания, две высокие договаривающиеся стороны, обнявшись, разошлись по маленьким спальням, двери в которые вели прямо из «смотровой».

Одна из негритянок, извинившись и хлопнув кокетливо по жирному заду Олегова, вернулась и заперла входную дверь на засов. Олег одобрил ее предосторожность, посчитав, что этого будет достаточно для безопасности.

И это было его последней ошибкой. Возможно, он прожил бы на несколько дней дольше, если бы взял на службу в секьюрити полного импотента или евнуха. Но лишь на несколько дней: лицензия на него была выдана, дело лишь за временем.

...Время шло быстро. Но Дикая Люся из графика не выбивалась. Как донесла разведка по сотовому телефону, клиенты направились в квартал «красных фонарей». Дикая Люся, или «в миру» Людмила Нифертова из подмосковного Реутова, была профессиональным киллером на службе у Хозяйки уже три года и пока еще ни одно задание не завалила.

Крепкая, спортивная, привлекательная на первый взгляд, пока не встретишься с ее холодным и цепким взглядом, она крутила и крутила педали велосипеда, купленного в магазине «Гроот и сыновья» в пригороде Амстердама. Велосипед был новенький, и все в нем было в том виде, в каком сошел с фабричного конвейера.

За исключением насоса.

Но его «партия» еще прозвучит в сегодняшнем концерте.

А пока Дикая Люся, прозванная так за то, что убивала свои жертвы не просто хладнокровно, но, если это были мужчины, то с особой жестокостью и сладострастием. Наверное, для психиатров тут было бы немало материала для исследования. Возможно, в лице Дикой Люси сейчас ехала на велосипеде по улицам Амстердама не одна докторская диссертация.

Но психиатры на улицах Амстердама в этот предвечерний час не появлялись, и Люся ехала себе и ехала в направлении центра.

Свернув с набережной канала в квартал «красных фонарей», она слезла с велосипеда и повела его перед собой, внимательно глядя на номера домов. Найдя нужный номер, прислонила велосипед к стене дома.

По ее давним наблюдениям, а за последние два года она была в этом городе по заданиям Хозяйки уже пятый раз, велосипед, принайтованный на улице, не привлекая ничьего внимания, может так простоять годы.

Сняла она с велосипеда только насос. Так с насосом в руках и направилась к нужной двери.

Трое моряков, проходившие мимо и с интересом рассматривавшие «товар» в «смотровых», выбирая себе компанию по вкусу, с удивлением увидели белокурую девицу, заглядывавшую в комнаты «амстердамских красоток» с таким же, как у них, интересом. Первая реакция их была и самой простой: «Наверное, лесбиянка, ищет себе парочку для услады». Пустив ей вслед пару сальностей, они весело расхохотались.