На распутье

В. И. Ленин привлёк внимание к тому обстоятельству, что кооперация позволяет поставить частную инициативу крестьянина в такие условия, которые объективно способствуют развитию в крестьянстве коллективистской психологии. Она, с одной стороны, позволяет ограничить мелкобуржуазную стихию и экономическую связь единоличного крестьянского хозяйства с частным капиталом города и деревни, а, с другой – позволяет переключить его на развитие связей с социалистическим сектором экономики. Поэтому Ленин делал вывод, что при сосредоточении в руках государства диктатуры пролетариата «всех средств производства», при установлении «союза пролетариата со многими миллионами мелких и мельчайших крестьян», а также «обеспечения руководства за… пролетариатом по отношению к крестьянству» успех социализма зависит от «максимального кооперирования населения»10.

Далее Ленин развивает мысль: в рамках нэпа была сделана уступка крестьянину, «как торговцу, принципу частной торговли», кооперация крестьян позволяет обеспечить «соединение частного интереса, частного торгового интереса, проверки и контроля его государством, степень подчинения общим интересам». Позволяя поставить частный интерес крестьянина на службу социалистической революции, «торгашеская» кооперация приобретает огромное значение для социалистического переустройства общества. Особенно Ленина привлекало то, что такая кооперация обеспечивала переход «к новым порядкам (т. е. к коллективным хозяйствам, к социализму. – B.C.) путём возможно более простым, лёгким и доступным для крестьянина», и позволяла учиться строить социализм так, чтобы «всякий мелкий крестьянин мог участвовать в этом построении». Поэтому важнейшая задача, считал Ленин, состоит в том, чтобы «кооперировать в достаточной степени широко и глубоко русское население»11. Правда, для этого, в качестве предварительного условия, необходимо было «цивилизовать» всю массу крестьян, для чего, по его оценке, требовалось 10–20 лет, возможно, больше12. В результате мог возникнуть «строй цивилизованных кооператоров». Именно такой «строй цивилизованных кооператоров при общественной собственности на средства производства, при классовой победе пролетариата над буржуазией – это есть строй социализма»13.

Это положение иногда рассматривается как свидетельство того, что В. И. Ленин изменил свои прежние представления о социализме и методах его построения и стал сторонником кооперативного социализма. Такой вывод необоснован, поскольку в данном случае Ленин ведёт речь не о кооперации вообще, а о кооперации крестьянства. Недаром он постоянно говорит о работе кооператоров в деревне, о необходимости использовать метод материального стимулирования для вовлечения крестьян в кооперацию, о необходимости повышения уровня культуры крестьянина («цивилизоваться») для того, чтобы он мог «быть толковым и грамотным торгашом». Ясно, что к рабочим, всё сказанное, отношения не имеет. Говоря о населении, о русских людях, он имеет также в виду именно крестьян («это пусть намотают себе на ус русские люди или просто крестьяне»)14.

Это обстоятельство лишает всякого основания попытки обосновать тезис о том, что В. И. Ленин стал сторонником кооперативного социализма, и, значит, сохранения при социализме товарно-денежных отношений, рынка и т. д. Если «строй цивилизованных кооператоров» мог возникнуть примерно через 10–20 лет, то, значит, он возникнет тогда, когда истечет срок, установленный В. И. Лениным для нэпа (10-15-20 лет; если в Европе начнётся пролетарская революция и она одержит победу, то отказ от нэпа и переход к товарообмену произойдёт раньше15), т. е. тогда, когда допускаемая нэпом по необходимости свободная торговля будет сначала заменена товарообменом, который, в свою очередь уступит место продуктообмену16. Следовательно, «строй цивилизованных кооператоров» относился В. И. Лениным к тому времени, когда существующая система экономических (товарно-денежных) отношений должна была замениться иной системой отношений (продуктообмен), соответствующих уже иным социально-экономическим отношениям в обществе – социалистическим.

Выводом о том, что строй цивилизованных кооператоров в политических условиях, уже обеспеченных успехами социалистической революции, «есть строй социализма», заканчивается первый вариант записок «О кооперации». Кажется, всё ясно, ответ найден и обоснован. Этот вывод часто принимается как истина в последней инстанции. Однако Ленин почему-то тут же начинает разработку этой проблемы снова (второй вариант записок).

Что могло вызвать его недовольство или неудовлетворенность? Можно предположить, что причиной стали какие-то противоречия, которые обнаружились в ходе работы над ней. Какие именно? Сейчас ответить на этот вопрос можно только предположительно. Может быть, дело в том, что тезис о тождестве «строя цивилизованных кооператоров со строем социализма» фиксировал отдалённый результат, но не пояснял, как именно можно обеспечить получение этого результата (исключая указания о необходимости цивилизоваться). В. И. Ленин сам обозначил эту проблему, указав на то, что «поддержка нашим социалистическим государством нового принципа организации населения» должна состоять в ряде «привилегий экономических, финансовых и банковских», он признаёт что «этим задача только ещё поставлена в общих чертах, потому, что тут ещё остается неопределённым, не описанным детально всё содержание задачи практически, т. е. надо уметь отыскать ту форму «премий» (и те условия выдачи их), которую мы даём за кооперирование», определить размеры её, чтобы она оказывала помощь кооператорам и стимулировала процесс превращения их в цивилизованных кооператоров17. Как видно, проблема здесь Лениным рассматривалась в основном с финансовой точки зрения, что также указывает на то, что речь в первом варианте записок о кооперации о колхозах не шла.

Может быть, дело в том, что В. И. Ленин увидел органически присущее этой логической конструкции следующее противоречие: если социализм – это строй цивилизованных кооператоров, а сама кооперация развивается как торгашеская, если «цивилизованный кооператор» – это умный и грамотный торгаш, то, получается, что при диктатуре пролетариата строй торгашей и есть социализм. Иначе говоря, в первом варианте записок «О кооперации» фактически провозглашается, что Россия социалистическая – это есть Россия нэповская. Ничего подобного ни в марксизме, ни в работах Ленина мы не найдём. Ленин говорил о том, что нэп может послужить становлению социализма именно благодаря тому, что в перспективе мог обеспечить переход от товарооборота к «правильному социалистическому продуктообмену»18.

Из всех логических построений первого варианта записок «О кооперации» следовало, во-первых, то, что «торгашеская» кооперация позволяла сделать определённый шаг в деле укрепления политических, социальных и экономических позиций диктатуры пролетариата и поэтому могла сыграть важную роль в развитии революции. Во-вторых, что в условиях победившего социализма «строи цивилизованных кооператоров» есть «строй социализма», следовательно, составляющие их кооперативы являются предприятиями социалистическими, а сами крестьяне-кооператоры являются органичной составной частью социалистического общества. В любом случае, в первом варианте этих записок не показаны социально-экономические механизмы, позволяющие превратить «торгашескую» кооперацию в социалистические предприятия, а кооперированных крестьян-торгашей в класс социалистического общества.

Тезис о цивилизованности этих кооператоров, взятый сам по себе, тоже мало, что поясняет в этих вопросах, хотя бы потому, что, как считал Ленин, такие кооперативы уже существовали в развитых капиталистических странах Европы. Следовательно, цивилизованность кооператоров и их кооперативов не могла определять их социальную природу. Конечно, цивилизованные кооператоры и кооперативы лучше, чем не цивилизованные. При любом социальном строе.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.