Джон Локк

Таким образом, от теории познания через этику Локк перебрасывает мостики к общему учению об обществе и государстве, поскольку в идеале жизнь в обществе мыслится им основанной на принципах истинной морали. В то же время у Локка намечено и встречное движение мысли: от общего учения об обществе и государстве к этике и теории познания. Одно из центральных при объяснении общества и государства понятий «естественный закон» или «закон природы» рассматривается Локком и как закон разума (см. 6, т. II, стр. 7), и как подлинная основа нравственного поведения людей. При более тщательном анализе, однако, обнаруживается, что часто там, где Локком усматривалась органическая связь его теоретико-познавательных и общественно-политических учений, в действительности имели место искусственные конструкции, прибегая к которым он просто излагал взгляды на человека, общество и государство.

Первая попытка подвести теоретико-познавательный базис под понятие естественного права и лежащий в его основе естественный закон была предпринята Локком в работе «Опыт о законе природы», написанный в 1663 г. Эту работу Локк не опубликовал, несмотря на настоятельные просьбы его друга Д. Тиррела. Впервые она увидела свет в 1954 г. В этой работе он указывает на теоретические источники своих идей о естественном праве и естественном законе — на идеи Аристотеля и философии стоицизма. Один из аргументов в защиту идеи о существовании естественного закона, как отмечает Локк, обнаруживается в отрывке «из первой книги, главы седьмой „Никомаховой этики“ Аристотеля, где он говорит, что специальная функция человека состоит в активном развитии умственных способностей в соответствии с рациональным принципом. И так как в предшествующих отрывках он показывает посредством различных примеров, что есть специальный род работы, которую предназначена выполнять каждая вещь, то он старается обнаружить, в чем эта работа может состоять также применительно к человеческому существу» (5, стр. 113). Именно через развитие умственных способностей, согласно Аристотелю, человек приходит к познанию универсального, обязательного для всех людей естественного права. Естественное право, подчеркивает он, то, которое везде имеет одинаковое значение и не зависит от признания или непризнания его.

Идея единого, неумолимого естественного закона, действующего и в природе, и в человеке, и в обществе, и в государстве и определяющего естественное право людей, впоследствии была развита стоиками. Они утверждали, что перед естественным законом равны все люди. И если в стоицизме естественное право рассматривалось как основание для пропаганды равенства всех людей — свободных и рабов, мужчин и женщин, то в период феодализма католицизм стремится наполнить идею этого права иным социально-политическим смыслом. Фома Аквинский рассматривает естественное право как основу вечности и незыблемости феодальной иерархии, социального неравенства.

Локк как идеолог буржуазного правопорядка не только отвергает социально-политические идеалы феодально-теологического миросозерцания, но и наносит сокрушительный удар по одному из его наиболее уязвимых пунктов — по теории врожденности нравственных принципов, якобы санкционирующих вечность феодальных отношений. Поэтому уже в «Опыте о законе природы», отвергая идею врожденности нравственных принципов, Локк отмечает: «Я говорю, что естественный закон может быть познан разумом» (5, стр. 115); «чувственное восприятие… является основой нашего познания закона природы» (5, стр. 131).

Локк коренным образом переработал традиционную теорию естественного права. Указывая на связь этой переработки с теоретико-познавательными взглядами автора «Опыта», польский философ Л. Огоновский отмечает, что «Локк, во-первых, подорвал классическую теорию естественного права… посредством своего радикального антинативизма[27] и эмпиризма… во-вторых, посредством своего учения о гедонистических мотивах человеческого действия… и, наконец, в-третьих, через факт… акцентирования внимания на роли личности в системе естественных прав и обязанностей выдвинул в „Двух трактатах о государстве“ субъективное право на самосохранение на первый план таким образом, каким в традиционном учении о естественном праве оно нигде не выдвигалось» (63, стр. 176).

Именно «Два трактата о государстве», которые Локк начал писать примерно в 1680 г., т. е. в самый разгар работы над «Опытом», представляют зрелую и оформившуюся концепцию общества и государства. В этой концепции теория естественного права противостоит не только традиционной, но и апологетической в отношении феодального абсолютизма теории Р. Филмера, но и теории Т. Гоббса. Вместе с тем на этическом базисе локковской теории естественного права лежит явная печать влияния эвдемонизма Гассенди. В отличие от древнегреческой школы киренаиков, проповедовавших гедонистическую неумеренность и распутство в погоне за наслаждениями, у Эпикура, а затем у пламенного проповедника его этических идей Гассенди гедонизм трансформируется в эвдемонизм, проповедующий меру в наслаждениях, гармонию телесных и духовных удовольствий как счастье. «Удовольствие, в котором состоит счастье, — подчеркивает Гассенди, — есть телесное здоровье и невозмутимость ума» (17, т. I, стр. 313).

У Локка, как и у Гассенди, материалистический сенсуализм предопределял как естественное следствие и мотивы гедонизма и эвдемонизма в этике. «Что такое добро и зло?.. Вещи бывают добром и злом, — отвечает Локк, — только в отношении удовольствия и страдания. „Добром“ мы называем то, что способно вызвать у нас или увеличить удовольствие, либо уменьшить наше страдание… „Злом“, напротив, мы называем то, что способно причинить нам или увеличить какое-нибудь страдание, либо уменьшить какое-нибудь удовольствие… Под „удовольствием“ и „страданием“ я разумею либо то, что относится к телу, либо то, что к душе» (6, т. I, стр. 242). Мотивы гедонизма и эвдемонизма у Локка, признание основной задачей этики указания путей к счастью, были прямым антиподом феодально-теологической морали аскетизма, лицемерно призывавшей к преодолению «греховных» стремлений к телесным и духовным (мирским, а не религиозно-молитвенным) удовольствиям. Этический принцип права на счастье дополняется в локковском учении об обществе и государстве положением о равенстве людей: «…существа одной и той же породы и вида, все без различия, рождаются, обладая одинаковыми природными преимуществами, и… использование одних и тех же возможностей должно также быть равным между ними без какого-либо подчинения или подавления» (6, т. I, стр. 6).

Но в глубоком противоречии с отмеченной выше тенденцией в этике Локка имеется и другая. Она уводит определение добра в иное русло: добро якобы состоит в сознательном подчинении действий людей божественным и гражданским законам, т. е., с одной стороны, утверждается органическая связь, гармония «естественного закона» и естественных склонностей людей к деятельности, приносящей добро и удовольствие, с другой — «естественный закон», в связи с тем что на нем лежит «божественная санкция», имеет тенденцию возвыситься над людьми, «оторваться» от них, от их естественных склонностей и стремлений.

Ясное представление о достоинствах и слабостях учения Локка об обществе и государстве можно составить на основе учета конкретного содержания его теории о естественном праве. Что же представляет собой, согласно Локку, естественное право? В каком отношении оно находится к государству? «Для правильного понимания политической власти и ее возникновения, — замечает Локк, — мы должны рассмотреть, в каком естественном состоянии находятся все люди, а это — состояние полной свободы в отношении их действий и в отношении распоряжения своим имуществом и личностью в соответствии с тем, что они считают подходящим для себя в границах закона природы, не испрашивая разрешения у какого-либо другого лица и не завися от чьей-либо воли. Это также состояние равенства, при котором всякая власть и всякое право являются взаимными» (6, т. II, стр. 6).

27

Нативизм — врожденность.