Год Единорога

— Херрел? — Встав, я увидела, что одета в богатую одежду из зеленой и серебристой ткани, украшенную маленькими, молочно-белыми драгоценными камнями, которые вспыхивали при каждом моем движении.

Я озабоченно нагнулась над Херрелом.

— Херрел?

Он открыл глаза.

—Да…

Он отложил свой меч в сторону, чтобы протянуть руки и привлечь меня к себе. Несколько мгновений мы лежали, прижавшись друг к другу, потом я нашла его губы, охваченная желанием, которое было так же велико, как и его.

Потом он слегка отстранил меня от себя и взгляд его стал изучающим, но на губах была улыбка.

— Мне кажется, моя дорогая леди, что в этой войне мы стали друг для друга хорошими товарищами, а теперь нам надо постараться быть ими и в мирное время.

Я тихо рассмеялась.

— Я буду твоей верной спутницей, мой храбрый лорд!

Он встал с кровати и помог встать мне. Длинные складки на моем платье из тонкой материи тяжело ниспадали к моим ногам и мешали мне двигаться.

— И все это великолепие для меня, — заметила я.

Херрел посмотрел вниз.

— Они сочли нас мертвыми и оказали нам последние почести, которых никогда не оказывали, когда мы были живыми.

Внезапно у меня появилось ощущение, что это тяжелое платье связывает меня с прошлым. Я отпустила руку Херрела, и мои пальцы стали быстро расстегивать застежки и развязывать шнурки, пока я наконец не смогла снять это тяжелое великолепие и не осталась в коротком белье. Я бросила роскошное платье на кровать.

Херрел взглянул на меня.

— Мы уже идем? — и его рука снова нашла мою руку.

— Куда, мой лорд? Он улыбнулся.

— На этот вопрос я не могу дать ответа, потому что сам не знаю его. Я знаю, что мы только покинем этот мир и других всадников, чтобы самим искать свое счастье. Ты хочешь этого?

— Да. Ты выбрал свой путь, и он будет моим путем.

Херрел снял пояс с ножнами и бросил его к мечу, своему шлему и моему платью, лежащим на кровати.

— Мне эти вещи больше не понадобятся.

Херрел провел меня через длинный коридор и дверь во двор. Снаружи была ночь; светила луна и блестели звезды. Вокруг нас поднимались семь Башен. Ничто не шевельнулось, когда Херрел и я подошли к стойлу, в котором стояли серо-черные пятнистые лошади всадников. Он взнуздал и вывел наружу мою кобылу и своего жеребца, и мы повели животных за собой, пока не вышли через ворота наружу.

— Кто идет?

Из-под темного навеса портала вышел Хирон и обнаженный меч в его руке ярко блестел в лунном свете.

— Да, кто идет? — ответил мой суженый. — Назови наши имена, если ты нас узнал.

Предводитель всадников-оборотней взглянул на нас. Он не выказал никакого удивления.

— Итак, вы нашли путь назад…

— Мы нашли его. А теперь пройдем и через другую дверь, — он указал на портал позади Хирона.

— Ты Оборотень по крови и эти Башни — твой дом.

Херрел покачал головой.

— Я не знаю, кто я, но я не принадлежу к вам и Джиллан тоже не принадлежит. Поэтому мы уходим, чтобы узнать, кем мы являемся на самом деле.

Хирон на мгновение замолчал, потом несколько неуверенно произнес:

— Ты — один из нас…

— Нет, — Херрел во второй раз отрекся от своего родства с всадниками-оборотнями.

— Ты хочешь уйти к своей матери?

—Ты этого боишься? Ты, который всегда отказывался признавать себя моим отцом? — ответил Херрел. — Я же сказал тебе, никто из вас мне не нужен — ни мать, ни отец. Теперь ты позволишь нам пройти через ворота?

Хирон отошел в сторону.

— Как хотите. — Голос его был так же лишен выражения, как и его лицо.

Херрел и я выехали из ворот, и пока мы удалялись, ни один из нас не оглянулся назад. Эти ворота были последними между нашим прошлым и нашим будущим. Нас было только двое — Джиллан и Херрел. Для будущего этого было достаточно.