Грехи отцов

После визита к Мэйзи на Стилл-Хаус-лейн Эмма часами просиживала у себя и размышляла, как ей быть с ее открытием. Она заключила, что невозможно прочесть письмо с каминной полки и не поссориться с Мэйзи. Однако Эмма твердо решила не только доказать всему миру, что Гарри жив, но и найти его, куда бы того ни занесло. С этой мыслью она договорилась о новой встрече с дедушкой. В отличие от Мэйзи сэр Уолтер Баррингтон был единственным, кто виделся с доктором Уоллесом, и в этом она усмотрела верный шанс раскрыть загадку личности Томаса Брэдшо.

7

Дед с малых лет приучал Эмму: если хочешь, чтобы тебя воспринимали всерьез, то никогда не опаздывай.

Помня об этом, Эмма покинула Мэнор-Хаус в девять двадцать пять утра и въехала в ворота верфи Баррингтона без восьми минут десять. Было без шести, когда машина остановилась перед конторой. К моменту, когда Эмма вышла из лифта на пятом этаже и направилась к кабинету председателя совета директоров, до десяти оставалось две минуты.

Секретарша сэра Уолтера мисс Биль отворила дверь, когда часы на каминной полке начали отбивать десять. Председатель улыбнулся, поднялся из-за стола, пересек комнату и расцеловал Эмму в обе щеки.

– Как поживает моя любимая внучка? – спросил он, ведя ее к удобному креслу возле огня.

– У Грэйс все отлично, Хрыч. Блистает в Кембридже и шлет тебе привет.

– Не озоруйте со мной, юная леди, – улыбнулся он. – А как дела у Себастьяна, моего любимого правнука?

– Единственного правнука, – подчеркнула Эмма, устраиваясь в глубоком кожаном кресле.

– Раз ты его не взяла, то дело у тебя серьезное.

На этом со светской частью было покончено. Эмма понимала, что время встречи ограничено. Мисс Биль рассказывала ей, что посетителям предоставлялось пятнадцать минут, тридцать или час – в зависимости от важности предмета по мнению сэра Уолтера. Члены семьи не являлись исключением, разве только по выходным. Эмма подготовила вопросы в надежде хотя бы на полчаса.

Она откинулась на спинку и попыталась расслабиться, поскольку не хотела, чтобы дед догадался об истинной причине ее визита.

– Помнишь, ты приезжал к нам в Шотландию, – начала она, – с известием о гибели Гарри? Боюсь, я была в таком шоке, что разобрала не все. Очень хочется услышать о последних днях его жизни.

– Конечно, милая, – сочувственно проговорил сэр Уолтер. – Будем надеяться, моей памяти это по силам. Ты хочешь узнать что-то конкретное?

– Ты сказал, что по возвращении из Оксфорда Гарри нанялся четвертым помощником капитана на «Девонец».

– Верно. Мой старый друг капитан Хэйвенс устроил Гарри на это судно и оказался среди немногих выживших. В нашу последнюю встречу он очень тепло отзывался о Гарри. Описывал его как мужественного молодого человека. Когда в судно попала торпеда, Гарри спас не только его жизнь, но и пожертвовал своей, спасая старшего механика.

– Капитана Хэйвенса тоже подобрала «Звезда Канзаса»?

– Нет, его взяло на борт другое судно, находившееся поблизости, и он, к сожалению, больше не видел Гарри.

– Значит, он не присутствовал на похоронах в море?

– Нет. Единственный офицер с «Девонца», который был с Гарри, когда тот умер, это американец, лейтенант Томас Брэдшо.

– Ты еще говорил, что доктор Уоллес доставил миссис Клифтон от этого Брэдшо письмо.

– Все правильно. Доктор Уоллес был старшим медицинским офицером на «Звезде Канзаса». Он уверил меня, что команда и лично он делали все, чтобы спасти Гарри.

– Брэдшо и тебе написал?

– Нет, только ближайшему родственнику, если я правильно помню слова доктора Уоллеса.

– А ты не находишь странным, что он не написал мне?

Сэр Уолтер некоторое время молчал.

– Знаешь, мне это просто не приходило в голову. Возможно, Гарри никогда не рассказывал Брэдшо о тебе. Ты же знаешь, какой он бывал скрытный.

Эмма знала и часто об этом думала, но она быстро продолжила:

– Ты читал его письмо к миссис Клифтон?

– Не читал. Но видел его на каминной полке, когда на следующий день навестил Мэйзи.

– Как по-твоему, доктор Уоллес знает о содержании?

– Да. Он сказал, что это было письмо соболезнования от члена экипажа – офицера, служившего вместе с Гарри на «Девонце».

– Вот бы мне встретиться с лейтенантом Брэдшо, – закинула удочку Эмма.

– Ума не приложу, как это устроить, милая… – задумался сэр Уолтер. – Разве только Уоллес поддерживает с ним связь.

– А как связаться с доктором Уоллесом?

– Только через «Звезду Канзаса».

– Но после объявления войны рейсы на Бристоль наверняка отменили.

– До тех пор пока есть американцы, застрявшие в Англии и готовые платить бешеные деньги, чтобы вернуться домой, – нет.

– Но зачем так рисковать? В Атлантике полно немецких подлодок!

– Пока Америка сохраняет нейтралитет, особого риска нет, – пояснил сэр Уолтер. – Последнее, чего хочет Гитлер, так это развязать войну с янки из-за потопленного американского пассажирского судна.

– А когда «Звезда Канзаса» прибудет в Бристоль?

– Не знаю, но выяснить легко.

Старик с усилием выбрался из кресла, медленно прошел к своему столу и принялся листать ежемесячное расписание швартовок.

– О, нашел! – наконец воскликнул он. – Выход из Нью-Йорка планируется в течение четырех недель, а в Бристоле судно ожидается пятнадцатого ноября. Имей в виду, что стоянка будет недолгой, поскольку причал – самое уязвимое место для воздушной атаки.

– А меня пустят на борт?

– Нет, если ты не член экипажа или не ищешь работы. Откровенно говоря, я не представляю тебя в роли матроса или официантки.

– Как же мне встретиться с доктором Уоллесом?

– Придется просто ждать на причале, пока он не сойдет, – так делают почти все моряки после недельного плавания. Если доктор Уоллес будет на борту, ты с ним наверняка увидишься. Только не забудь, Эмма, что после смерти Гарри прошло больше года и судовым врачом может быть уже не Уоллес. – (Эмма прикусила губу.) – Но если ты захочешь лично встретиться с капитаном, я с радостью…

– Нет-нет, – быстро проговорила Эмма, – не настолько это важно.

– Если вдруг передумаешь… – начал сэр Уолтер, внезапно поняв, что это очень важно для Эммы.

– Нет, дорогой Хрыч, – отказалась она, поднимаясь с кресла. – Спасибо, что уделил мне столько времени.

– Не так уж и много, – возразил старик. – Заглядывала бы почаще. И в следующий раз обязательно возьми с собой Себастьяна, – добавил он, провожая Эмму к двери.

У сэра Уолтера не осталось ни тени сомнений насчет цели ее визита.

На обратном пути Эмма снова и снова прокручивала засевшую в голове фразу, как будто заело граммофонную пластинку.

Дома она первым делом пошла в детскую. Заполучить Себастьяна к себе на руки с лошадки-качалки ей удалось, но не без слез. После обеда он свернулся клубочком, как сытый котенок, и крепко заснул. Няня уложила его в кроватку, а Эмма вызвала водителя.

– Хадсон, отвезите меня, пожалуйста, назад в Бристоль.

– Куда именно, мисс?

– В отель «Гранд».

– Повторите, – попросила Мэйзи.

– Возьмите меня на работу официанткой.

– Но зачем?

– Позвольте не говорить.

– Вы хоть знаете, какой это тяжкий труд?

– Нет, – призналась Эмма, – но я вас не подведу.

– И когда вы хотите приступить?

– Завтра.

– Завтра?

– Да.

– И как надолго?

– На месяц.

– Дайте мне еще разок уяснить, – сказала Мэйзи. – Вы хотите, чтобы я выучила вас на официантку, начиная с завтрашнего дня, а через месяц вы уйдете, так и не сказав, зачем это понадобилось?

– Примерно так.

– И вы рассчитываете получать жалованье?

– Нет, – ответила Эмма.

– Ну, слава богу.

– Итак, когда приступать?

– Завтра в шесть утра.

– В шесть утра? – не веря ушам, повторила Эмма.

– Вы удивитесь, Эмма, но у меня есть постояльцы, которых надо накормить к семи, чтобы к восьми они успели на работу, поэтому в шесть вы обязаны быть на посту – каждое утро.