Страница 12 из 20
– Тогда расскажи кусочек… Скажем так, приведи пример, – настаивает Азамат.
– Ладно, – вздыхает Кир без особого энтузиазма. – Вот, например, есть у нас там одна девчонка. Хилая совсем, еле живая. У нее был отец, тоже такой же хилый, нормально работать не мог никогда. Она, когда маленькая была, с ним жила, но потом он совсем заболел и не смог зарабатывать ей на еду. Поэтому отдал ее в приют. Но приезжал каждое лето ее проведать. Кое-как наскребал каких-то денег, привозил что-нибудь, например, меховую жилетку, или кусок вяленого мяса, или банку меда, в таком духе. А она каждый раз ревела три дня, когда он уезжал. Ну и вот пока она ревела, все эти вещи у нее отбирали. Потому что другим здоровые и богатые родители ничего не привозили, а тут этой замухрышке такие подарки. Но я так считаю, этот ее папаша небось неделями не жрал, чтобы ей что-нибудь купить, а она тупая, вместо того чтобы съесть сразу, только ревела. Ну я пару раз этим, которые отбирали, помял ребра. Потому что нефиг. Так эта идиотка стала со мной делиться своими гостинцами. А я ей говорю, засунь, говорю, их себе, лучше об отце подумай. Тогда меня пацаны стали дразнить типа у меня с ней шашни. Ну я еще немножко их поколотил, чтоб заткнулись. Вот за то и не любят.
– Ты все правильно сделал, – решительно говорю я. Конечно, нехорошо поощрять драки, тем более что у ребенка и так к ним склонность, но что делать, если жизнь такая?
– Ты молодец, – с чувством говорит Азамат, притягивая Кира поближе за плечо. – Ты вырастешь отличным человеком.
Ребенок как бы случайно пристраивает нос в меху Азаматовой шубы.
– Вот интересно, – отвлеченно произносит Азамат. – Ты ведь понял, что тот человек любил свою дочку. Почему же ты во мне так долго сомневался?
Кир хмурится и отодвигается.
– Да что толку? – немного невпопад говорит он. – В смысле, он только свою жизнь угробил с этими поездками и подарками, а кому лучше-то стало? Я не знаю, зачем он все это делал.
– Это не зачем, – говорю. – Это потому что. Потому что он иначе не мог. Кстати, а чего это мы в прошедшем времени? С ним что-то случилось?
– Не знаю, – вздыхает Кир. – Просто позапрошлым летом он не приехал. И с тех пор не появлялся. Мы все решили, что он того. Говорю же, больной был.
– А девочка чем болеет? Может, надо поспешить с выездом? – спрашиваю, косясь на Азамата.
– Да она не то чтобы чем-то болеет, – пытается объяснить Кир. – Она просто хилая. Жизни в ней мало. Всякую заразу первая цепляет, а то иногда просыпается утром и встать не может. Еще тошнит ее часто, – подумав, добавляет он.
– Надо бы ее обследовать, – бормочу я, уже прикидывая в уме возможные варианты.
Азамат достает телефон и что-то раскидывает в календаре.
– Следующий выезд назначен через полтора месяца и в совсем другое место, – говорит он. – Но можно устроить совсем внештатный визит, прямо отсюда. Скажем, через два дня. Завтра на охоту сходим, иначе Арон нас съест, – он весело подпихивает Кира локтем, – потом день на обработку добычи. А там и съездим, что нам стоит?
После ужина я удаляюсь к себе сделать два звонка – Унгуцу и Алтоше, рассказать, как у нас тут дела идут. Унгуц радуется и заверяет меня, что не сомневался в счастливом исходе, сидел вот и ждал всеобщего примирения. Алтонгирел, напротив, удивляется.
– Я уж думал, у вас опять без вмешательства богов не обойдется, – поднимает бровь он. – Ну ладно, одной занозой в пятке меньше, а то я уже не знал, что с вами делать… Слушай, Лиза, тут странники наконец тебя заметили, один просится пообщаться, ты скоро вернешься-то?
Я таращусь в экран, пытаясь представить, что может скрываться под словом «странник» – от бомжа до негуманоида из параллельной вселенной.
– Кто?.. – спрашиваю, отчаявшись.
– Ах ты ж, опять не знаешь ничего! – сердится Алтоша. – Ну эти… как их… журналисты.
– А-а-а-а! – осознаю я и тут же напрягаюсь. – Этого еще не хватало. Погоди, так меня же нельзя фотографировать, значит, и на видео снимать нельзя?
– Никто и не собирается тебя снимать, – поясняет духовник, глядя на меня сверху вниз прямо из бука. – Интервью напишут. Может, портретик поставят. И все.
– Ну ладно, – недоверчиво соглашаюсь я. – Но я еще нескоро до столицы доберусь. Мы хотим съездить в приют, посмотреть, чтобы там все было в порядке, да еще одну девочку там подлечить. Вот потом в столицу. Так что пускай звонит этот странник, по буку поговорим.
– Еще чего, странникам телефон давать! Потом не отвяжешься. Нет уж, придет лично, не развалится. Придет, договорится на удобный день, чтобы ты подготовилась, он ведь рукоделие твое захочет отснять, интерьеры всякие, а у тебя же вечный бедлам, несмотря на слуг.
– Э-э… – Я прикидываю, что еще он захочет отснять и сколько времени мне придется убираться. – Скажи ему, пускай на домофон мне позвонит, так и договоримся.
– Тоже вариант, – соглашается Алтоша, потом задумчиво добавляет: – Слушай, а когда вы в этот приют отправляетесь?
– Через два дня, если погода позволит, а что?
– Да так, – смотрит в сторону, – я вот думаю, не примкнуть ли к вам. Очень мне интересно, кто же мог вашего пацана так зачаровать. Вдруг найду там какие-нибудь признаки?.. Только ты ему не говори, а то еще нарочно мешать будет. Скажи, что я хочу проверить работу этого старого взяточника, который их раньше опекал.
– А ты разве до сих пор на планете? – удивляюсь. – Я думала, Экдал уже всех вас увез.
Алтонгирел мотает головой и усмехается.
– Нет, он все с женой возится. Нанял фотографа снять ее на визу, а ей то цвет лица не нравится, то фон, то еще что. Вот уже который день позирует, ну а Экдал боится их одних оставить, он вообще последнее время постоянно у нее торчит. Выходит уже к утру, еле на ногах держится, лыбится, как идиот. Очень напоминает Азамата после вашей свадьбы. Уж не от тебя ли его жена набралась приемов?
– От кого ж еще, – хмыкаю. – Ну ладно, раз ты с нами, то ждем тебя послезавтра. Пойду Азамату скажу.
Алтонгирел строит мне напоследок рожу и отключается.
Внизу Азамат рассматривает дело своих рук, поворачивая то так, то этак. Лук не простой, с узорами, и его еще предстоит покрасить, насколько я понимаю.
– Вот, Кир, гляди, как тебе?
Ребенок прикидывает изделие по руке, но скорее для вида – у него на лбу написано, что лук ему понравился бы, даже если бы был в два раза выше самого стрелка.
– Отлично! – скалится он. – Спасибо, отец!
– Не за что, обращайся, – улыбается Азамат, прихватывая Кира за плечи. – Вот распишу его и жилу натяну, и можешь пользоваться.
– Вы еще собираетесь в приют? – спрашиваю. – А то Алтонгирел хотел примкнуть, убедиться, что тамошний сомнительный духовник не налажал в своем деле. Я ему сказала, чтобы приезжал сюда, вместе полетим.
– О, замечательно, – говорит Азамат и продолжает что-то в том смысле, что уж Алтоша наведет порядок. А я смотрю на Кира, который жует нижнюю губу, направив расфокусированный взгляд в угол под потолком. Хотела бы я знать, какие расчеты идут сейчас в его голове и какие убытки мы от этого понесем.
Наутро все мужики, кроме Алэка, отправляются на свою вожделенную охоту еще до моего пробуждения. А будит меня тот самый странник. Я, естественно, вчера благополучно выкинула его из головы и на вопль мобильника выползаю из-под одеяла сонная, помятая, в любимой спадающей с плеча ночнушке.
– Кто там? – зеваю я в трубку, только сейчас замечая, что на экране кто-то есть. Ах да, это же не по телефону, а по домофону звонят, тут камера по умолчанию!
Встретив заинтересованный взгляд незнакомого бородатого мужика, я со стуком захлопываю пасть и быстренько поправляю декольте.
– Здрасте, – говорю. – Вы меня разбудили.
– Ну что ж, раз так, значит, пора вставать, я считаю, – деловито замечает этот персонаж. – Так… когда вы готовы меня принять?
– Ой, я даже точно не знаю, – теряюсь я и тянусь за календарем. – Ближайшие четыре дня точно мимо, а потом надо будет посмотреть.