Страница 18 из 36
Таким образом, высокопоставленные троцкисты составляли настоящее теневое правительство, не только высасывая соки из государства, но используя его аппарат, вооруженные силы и ресурсы для подрывной деятельности и подготовки переворота.
Если до Испании Сталин по старой партийной привычке относился к троцкизму с некоторой долей внутрипартийной дискуссионности, то, получив испанский урок, он «обнажил шашку» и стал рубить головы троцкистам с той малословной и решительной безжалостностью, которую позднее демонстрировал только в годы Великой Отечественной войны.
Репрессии и национальный вопрос
Надо сказать, что, объявляя войну троцкизму, Сталин продолжал трепетно оберегать свое любимое детище – дружбу народов. Вместе с тем главнейшим отличительным признаком троцкиста, несмотря на все богатство звучавших в обществе вариаций, оставалось не что иное, как отсутствие патриотизма по отношению к Родине , а следовательно, национальный вопрос действительно имел прямое отношение к происходившей в те годы борьбе.
Жизнь многонационального государства – это история сложного взаимодействия народов, составляющих его население. Словно члены семьи народы идут по жизни вместе, прощая друг другу обиды, ибо существовать один без другого в силу своей исторической судьбы не могут. Народы-братья, как родня в большой семье, где каждый из ее членов пользуется в равной степени всеобщей защитой, заботой и любовью. Однако как в семье должен быть кормилец и глава, так и среди народов-братьев не может не быть безусловного лидера. При этом любовь распределяется между всеми поровну, но может ли иметь равное право голоса с отцом-кормильцем голоштанный сынишка или выжившая из ума бабушка? Далеко ли уйдет такая семья?
Между тем после революции этот важнейший принцип в Советском Союзе оказался подорванным, и в национальном вопросе воцарилась опасная вакханалия. Установил ее, как известно, не Сталин. Эта вакханалия только чудом не снесла Россию с лица земли, и не прими Сталин жестких и даже жестоких мер по наведению порядка в этой сфере, в духе своей знаменитой и непобедимой формулы «требование отделения окраин в корне противоречит интересам народных масс», – не было бы сегодня нашей страны.
Многоязыкое разнообразие, придающее народу большую силу, в то же время является его ахиллесовой пятой, в которую прежде всего целятся противники и конкуренты. Четко осознавая это, страны Запада еще с дореволюционных времен принялись активно подстрекать националистические настроения в России. Неудивительно, что после революции националистические группировки, рвавшиеся к власти, отметились практически во всех национальных областях и районах России.
В своей профессиональной деятельности мне пришлось вплотную столкнуться с аналогичными происками Запада на Ближнем Востоке и могу с уверенностью сказать, что принцип «разделяй и властвуй» применительно к национальным отношениям являлся в течение ХХ века основой экспансионистской политики Великобритании, а затем и США. История доказала, что только применение самых суровых, не исключая и широкие репрессии, мер против национализма и сепаратизма было способно защитить государство от катастрофических последствий их деятельности.
Конечно, несправедливо было бы утверждать, что сепаратизм и национализм в СССР целиком и полностью культивировались только иностранными спецслужбами. Разумеется, что в значительной степени они представляли собой самостоятельный процесс. По существу, националисты только отступили перед шествием советской власти, даже самые активные из них до конца 1930-х годов не подвергались преследованию. Совершенно правильно, что Сталин нанес жестокие удары по поднимавшим голову националистическим центрам в Татарской и Крымской АССР, на Украине, в Средней Азии и на Кавказе. Можно только пожалеть, что Сталин побил националистов мало, а также, что все они были впоследствии реабилитированы как невинные жертвы «сталинских политических репрессий».
Вообще в отношении национального вопроса позиция у Сталина была железная и, надо сказать, безупречная. Именно здесь, по-видимому, он заслужил прежде всего эпитет «отца народов».
Касаясь национальной темы, нельзя, разумеется, обойти молчанием и еврейский вопрос. Со стороны особенно активных патриотов приходится слышать, что Россия после революции оказалась под еврейской диктатурой. Трудно с этим вполне согласиться. Что-то больно многовато получается над нами диктатур. И что мы, в таком случае, за великий народ?
Действительно, после революции вследствие разгрома русских национальных кадров большое число государственных должностей заняли именно евреи. К 1933 году количество евреев, проживавших в Москве, увеличилось по отношению к 1912 году более чем в сорок раз. Подавляющее большинство из них работало не токарями и не дворниками, естественно, а занимало высокие и ответственные посты в партийном и советском аппарате, средствах массовой информации, в литературе и искусстве.
Сталин раньше других понял ненормальность такого положения. Он был человеком дела, а сделать дело с образовавшимся после революции аппаратом не мог – не получалось! Сталин понял – как бы большевики ни отрицали старую Россию, построен Советский Союз был на основе русской государственности, единственным и уникальным носителем которой являлся, является и будет являться русский народ. Попытки подменить русских кем-либо иным заставляли страну без конца сотрясаться от кризисов, точно в лихорадке, и вместо движения вперед – топтаться на месте, утопая в дискуссиях и лозунгах.
В силу исторической закономерности объективно в России один только русский народ выработал в себе качества, необходимые для исполнения государственной службы. Русские были привержены демократии, свободны от восточной деспотичности и жестокости, корпоративности и кумовства. Только русские обладали едино понимаемым чувством Родины, не имея иной родины географической или религиозной. Это не означало, что представителям других народов были закрыты какие-либо пути, это означало лишь то, что они должны были не противопоставлять свою культуру русской традиции, а вплетать ее в общий труд на благо России .
При этом нет никакого противоречия в том, что в конце 1920-х годов Сталин допускал резкие высказывания по отношению к отдельным попыткам возрождения русского самосознания, предпринимаемым «снизу», нередко называя их происками шовинизма. Причина здесь в том, что он в тот период не мог, не имел достаточно власти и сил, чтобы противопоставлять себя и свое мнение позиции большинства ЦК, состоявшего главным образом из оголтелых большевиков-интернационалистов зачастую нерусского происхождения и региональных партийных князьков.
Возможно, еще со времен работы наркомом по делам национальностей Сталин понял, что основной и постоянной угрозой существования СССР, существования России будет сложный комплекс противоречий, связанных с неравномерностью экономического и культурного развития центра и национальных окраин страны. Сталин не мог не прийти к пониманию того, что национализм и сепаратизм местных властей будут нарастать прямо пропорционально развитию национальных республик, законсервировать которое означало бы остановить и развитие России в целом.
В предвоенный период Сталин неоднократно пытался решить эту проблему политическими методами, изменяя статус республик в составе СССР, варьируя объем полномочий их властей и т. д. Однако, не добившись успеха, убедился, что лидеры национальных окраин всегда будут стремиться вырваться из-под контроля Москвы и, вернувшись к привычному укладу, переодеться из кожаных курток комиссаров в байские халаты.
Единственным, что могло помешать этому и навеки сцементировать СССР, было приснопамятное, царское еще выделение в СССР номинально привилегированного этноса, стать которым, разумеется, мог только русский народ.
Сталин, и это не вызывает сомнений, поставил себе задачу вернуть русскому народу роль руководящей и направляющей силы страны . Без этого Россия не могла бы дальше существовать, устремившись к вырождению и гибели. К сожалению, Сталин не успел довести это дело до конца, но и за то, что он сделал, простые люди всех национальностей нашей страны должны быть ему только благодарны.