Страница 357 из 376
Наконец несчастный так ослабел от мучений, которым его подвергали, что впал в полную прострацию и, находясь в таком состоянии уже два дня, ничего не видел, ничего не слышал и не мог сказать, что произошло.
— Не знаю, мистер Смит, как это получилось, что лежал я связанный в пещере, а вдруг опять очутился в корале.
— А как случилось, что пираты лежат мертвые в ограде кораля? — спросил инженер.
— Мертвые? — воскликнул Айртон и, несмотря на свою слабость, даже приподнялся на кровати.
Товарищи поддержали его. Он хотел встать с постели, ему помогли подняться, и все вместе направились к ручейку.
Уже совсем рассвело.
На берегу ручья лежали бездыханные тела в тех позах, в каких, верно застала пиратов мгновенная смерть.
Айртон был потрясен. Сайрес Смит и все его товарищи молча смотрели на него.
По знаку инженера Наб и Пенкроф осмотрели трупы, уже закоченевшие на холоде.
Никаких ранений у мертвецов не обнаружили. И, лишь вглядевшись самым внимательным образом, Пенкроф заметил у каждого из них маленькое красное пятнышко, словно след от ушиба: у одного пятнышко было на лбу, у другого — на груди, у того — на спине, у этого — на плече. Откуда взялись эти пятнышки, установить было невозможно.
— Вот как они были убиты! — сказал Сайрес Смит.
— Но каким оружием? — изумленно сказал журналист.
— И кто же их убил? — спросил Пенкроф.
— Вершитель правосудия на нашем острове, — ответил Сайрес Смит, — тот, кто перенес вас сюда, Айртон; тот, кто своим вмешательством столько раз спасал нас; тот, кто делает для нас все, что мы не в силах сделать сами, и сделав это, таится от нас.
— Поищем же его! — воскликнул Пенкроф.
— Да, мы будем его искать, — отозвался Сайрес Смит. — Но где скрывается это могущественное существо, совершившее для нас столько чудес, мы откроем лишь в том случае, если ему угодно будет позвать нас к себе.
Покровительство невидимого благодетеля, сводившее на нет их собственные усилия, и раздражало и вместе с тем глубоко трогало Сайреса Смита. Всякий раз его вмешательство говорило об относительной беспомощности самого Сайреса Смита, а для гордых душ такое чувство обидно. В великодушной помощи, которую оказывают скрытно, избегая всяких изъявлений благодарности со стороны тех, кому оказывают благодеяние, есть известная доля высокомерия, и, по мнению Сайреса Смита, это уменьшало цену благодеяния.
— Будем его искать, — повторил инженер, — и, дай бог, чтобы нам удалось когда-нибудь доказать нашему высокомерному покровителю, что нас нельзя назвать неблагодарными! Чего бы я не дал, лишь бы воздать ему добром за добро и хотя бы ценою своей жизни оказать ему какую-нибудь важную услугу!
С того дня поиски незнакомца стали единственной заботой обитателей острова Линкольна. Все побуждало их найти ключ этой загадки, узнать имя человека, обладающего поистине необъяснимым, каким-то сверхъестественным могуществом.
Колонисты поспешили возвратиться в дом, и их заботы быстро возвратили Айртону душевные и телесные силы.
Наб и Пенкроф перенесли трупы пиратов в лес, подальше от кораля, и глубоко зарыли их в землю.
Затем Айртону рассказали, что произошло в то время, как он был в плену. Он узнал тогда о ранении Герберта и о всех испытаниях, выпавших на долю колонистов. Товарищи сказали ему, что они уже не надеялись свидеться с ним, так они боялись, что безжалостные преступники зверски убили его.
— А теперь, — сказал в заключение Сайрес Смит, — нам остается выполнить свой долг. Половина нашей задачи решена. Однако если теперь нам уже нечего бояться пиратов и мы вновь стали хозяевами острова, то обязаны мы этим не самим себе.
— Прекрасно, — отозвался Гедеон Спилет, — обыщем весь этот лабиринт ущелий между отрогами горы Франклина. Не пропустим ни одного грота, ни одной впадины! Ах я думаю, еще ни одному журналисту не приходилось разгадывать такой увлекательной тайны!
— И мы не вернемся в Гранитный дворец, пока не найдем нашего благодетеля, — сказал Герберт.
— Да, — подтвердил инженер. — Мы сделаем все, что в силах человеческих… Но, повторяю, найти его нам удастся лишь в том случае, если он сам того пожелает!
— Останемся в корале, — предложил Пенкроф.
— Останемся, — согласился Сайрес Смит. — Провианта здесь много, и, кроме того, мы находимся в самом центре той местности, где будем производить поиски. И отсюда, если понадобится, можно быстро съездить на тележке в Гранитный дворец.
— Правильно, — сказал моряк. — Имею только одно замечание.
— Какое?
— Вот уже лето приближается, и не надо забывать, что нам предстоит путешествие.
— Какое путешествие? Куда? — спросил Гедеон Спилет.
— На остров Табор, — ответил Пенкроф. — Надо же оставить там записку, указать в ней координаты нашего острова и сообщить, где теперь находится Айртон, на тот случай, если шотландская яхта придет за ним. Кто знает, может, мы уже опоздали.
— Подождите, Пенкроф, — сказал Айртон. — На чем вы думаете добраться до острова Табор?
— На нашем корабле!
— На вашем корабле? — воскликнул Айртон. — Его уж больше нет.
— Как, корабля больше нет?! — закричал Пенкроф, вскочив на ноги.
— Да, Пенкроф, — сказал Айртон. — Неделю тому назад пираты разыскали его в маленькой бухточке, вышли на нем в море и…
— И что же?.. — с замиранием сердца спросил Пенкроф.
— Ведь у них теперь нет Боба Гарвея, значит, некому вести корабль… Ну, они и наткнулись на рифы. Суденышко ваше разбилось.
— Ах негодяи! Ах бандиты! Подлецы проклятые! — воскликнул моряк.
— Пенкроф, — сказал Герберт, взяв его за руку. — Мы построим другой корабль, еще лучше и больше прежнего. Ведь у нас теперь есть все железные части, весь такелаж и паруса с пиратского брига!
— А вы знаете, сколько времени надо, чтобы построить судно водоизмещением в тридцать — сорок тонн? — горестно заметил Пенкроф. — На это уйдет месяцев пять, а то и полгода.
— Сколько понадобится, столько и потратим времени, но построим судно, — ответил журналист. — А в этом году не поедем на остров Табор.
— Ну, что ж поделаешь, Пенкроф, — утешал его инженер.
— Случилось несчастье, надо перенести его. Будем надеяться, что отсрочка поездки на Табор не принесет нам вреда.
— Эх, «Бонадвентур»! Бедный мой «Бонадвентур»! — воскликнул Пенкроф, глубоко потрясенный утратой суденышка, которым он так гордился.
Гибель корабля действительно была большой потерей для колонистов, и они твердо решили как можно скорее поправить беду. Но сейчас единственной их заботой было обследование всех тайников, имевшихся на острове.
Поиски начались в тот же день, 19 февраля, и длились целую неделю. У подножия горы Франклина, между ее отрогами и многочисленными их разветвлениями, извивался настоящий лабиринт долин и оврагов, расположенных чрезвычайно прихотливо. Очевидно, искать нужно было в этих узких ущельях, может быть даже в недрах горы. Человеку, желавшему оставаться для всех неведомым, легче всего было устроить себе потаенное жилище именно в этой части острова. Отроги так хаотически переплетались меж собою, что Сайресу Смиту пришлось вести поиски со строжайшей методичностью.
Прежде всего обследованы были все долины у южного склона вулкана и у истоков Водопадной речки. Айртон показал колонистам убежище бандитов — ту пещеру, где он томился в заключении, пока его не перенесли в кораль. В пещере все было в том же виде, как и при Айртоне. И так же, как при нем, лежали там оружие, порох, пули и провиант, которые бандиты похитили и держали в своем логове про запас.
Колонисты тщательно обследовали всю соседнюю с пещерой долину, поросшую прекрасными деревьями, главным образом хвойными; затем, обогнув оконечность юго-западного отрога, они направились в узкое ущелье, доходившее до живописного нагромождения базальтовых глыб на побережье.
Здесь деревьев было меньше. Траву заменил камень. Среди утесов прыгали дикие козы и муфлоны. Тут начиналась бесплодная часть острова. Уже можно было заметить, что из многочисленных долин, разветвлявшихся у подножия горы Франклина, только три богаты лесом и пастбищами, как, например, долина, избранная для кораля и граничившая на западе с долиной Водопадной речки, а на востоке — с долиной Красного ручья. Оба эти ручья начинались где-то в горах, а ниже, вобрав в себя несколько притоков, они превращались в речки, орошавшие южную часть острова. Реку Благодарения питали главным образом обильные родники, терявшиеся в густой чаще леса Жакамара; бесчисленные струйки подпочвенных вод, изливавшихся такими же родниками, орошали полуостров Извилистый.