Страница 4 из 54
Хог молчал, вид у него был совершенно несчастный.
— Я хочу, чтобы вы узнали, чем я занимаюсь днем, — выпалил он наконец.
Рэндалл снова внимательно оглядел своего клиента.
— Так, значит, вы хотите, чтобы я узнал, чем вы занимаетесь днем?
— Да, да, именно так.
— М–м–м. А не проще ли будет, если вы сами расскажете мне это?
— О, но я не могу этого рассказать.
— Почему?
— Потому, что не знаю.
Рэндалла начало охватывать раздражение.
— Мистер Хог, — сказал он. — За игру в загадки я обычно беру по двойному тарифу. Если я сейчас не услышу, чем вы занимаетесь днем, это будет вполне определенно указывать на недостаток у вас ко мне доверия, а в таком случае мне будет крайне затруднительно оказать вам какую бы то ни было помощь. Давайте начистоту. Чем вы занимаетесь днем и как это связано с вашим делом. И вообще — в чем состоит ваше дело?
Мистер Хог встал.
— Мне надо было с самого начала понимать, что я не смогу ничего объяснить, — сказал он убитым голосом скорее самому себе, чем Рэндаллу. — Извините, пожалуйста, что я вас побеспокоил. Я…
— Подождите, мистер Хог, — впервые вмешалась Синтия Крэг Рэндалл. — Мне кажется, вы двое просто не понимаете друг друга. Ведь вы имеете в виду, если я правильно понимаю, что самым буквальным образом не знаете, чем именно занимаетесь в дневное время?
— Да, — благодарно повернулся к ней Хог. — Да, именно так.
— И вы хотите, чтобы мы это узнали? Проследили за вами, выяснили, куда вы ходите, а потом рассказали вам, что вы там делали?
— Да, — энергично кивнул головой Хог. — Именно это я и пытался сказать.
Рэндалл перевел взгляд с Хога на жену, а потом опять на Хога.
— Давайте сформулируем все поточнее, — медленно сказал он. — Значит, вы действительно не знаете, чем занимаетесь в дневное время, и хотите, чтобы я это узнал. Сколько времени продолжается такая ситуация?
— Я… я не знаю.
— Хорошо, ну а что же вы знаете?
С некоторыми понуканиями Хог сумел все? таки рассказать свою историю. Из своего прошлого он помнил только последние пять лет, начиная с Дюбюка, с санатория Святого Георгия. Необратимая амнезия. Но эта болезнь больше его не беспокоила, он считал себя полностью вылечившимся. При выписке они, то есть администрация санатория, подыскали ему работу.
— Какую работу?
Этого Хог не знал. По всей видимости, это была та же самая должность, которую он занимал и сейчас, теперешняя его работа. Выписывая Хога из санатория, врачи настоятельно рекомендовали ему никогда не беспокоиться о служебных делах, никогда не брать работу на дом — не только в буквальном смысле слова, но даже и в мыслях.
— Видите ли, — объяснил Хог, — они исходят из теории, что амнезия вызывается беспокойством и переутомлением. Доктор Рено подчеркивал — мне это очень хорошо запомнилось — что я не должен в свободное время говорить о работе, не должен о ней даже думать. Возвращаясь вечером домой, я должен забывать о делах и думать о более приятных материях. Именно так я и старался поступать.
— Хм–м–м. И, похоже, добились успеха, такого успеха, что даже с трудом верится. Послушайте, а не пользовались ли они при лечении гипнозом?
— Не знаю, просто не знаю.
— Наверное, пользовались. А как думаешь ты, Син? Ведь все согласуется.
— Да, согласуется, — кивнула Синтия. — Постгипнотическое внушение. Пять лет такой жизни — и он просто не может после работы думать о ней, не может, как бы ни старался. Только странная какая? то это терапия.
Рэндалл был вполне удовлетворен. Психология — это по его части. Строит ли Синтия свои заключения на основе науки (формальная подготовка у нее приличная) или берет готовыми откуда? то из подсознания — этого он не знал, да, собственно, и знать не хотел. Главное — она всегда права.
— Но у меня есть еще один вопрос, — добавил он. — Целые пять лет вы живете себе, не имея представления, где ваша работа и что вы там делаете. Отчего же вдруг такой интерес и озабоченность?
Хогу пришлось рассказать и про разговор за столом, странное вещество под ногтями и про непонятное поведение врача.
— И я боюсь, — закончил он несчастным голосом. — Сперва я думал, это кровь. А теперь я знаю, что это — нечто худшее.
— Почему? — недоуменно поглядел на него Рэндалл.
Хог нервно облизал губы.
— Потому, что…
Он беспомощно смолк.
— Но ведь вы поможете мне, правда?
Рэндалл встал.
— Это не по моей части, — сказал он. — Совершенно ясно, что вам действительно нужна помощь, но помощь психиатра, а не детектива. В амнезии я ничего не понимаю.
— Но я хочу именно детектива. Я хочу, чтобы вы проследили за мной и выяснили, чем я занимаюсь.
Рэндалл открыл было рот, чтобы отказаться, но его остановила Синтия.
— Мы сумеем помочь вам, мистер Хог, я в этом уверена. Пожалуй, вам и вправду стоит обратиться к психиатру…
— Нет, ни в коем случае!
— …но если вы хотите, чтобы за вами проследили, это можно организовать.
— Не нравится мне это, — повернулся к жене Рэндалл. — Мы ему не нужны.
— Я оплачу ваши хлопоты.
Хог положил перчатки на столик, полез в карман пиджака и стал отсчитывать купюры. — У меня тут только пять сотен, — озабоченно посмотрел он на Рэндалла. — Хватит этого?
— Сойдет, — ответила вместо мужа Синтия.
— В качестве задатка, — уточнил Рэндалл. Взяв деньги, он небрежно сунул их в карман.
— Да, кстати, — добавил он, — если вы не знаете, чем занимаетесь на работе, и все ваше прошлое ограничивается больницей, откуда же у вас деньги?
Вопрос был задан небрежно, словно между прочим.
— О, мне платят каждое воскресенье. Двести долларов наличными.
Когда Хог ушел, Рэндалл отдал деньги жене.
— Какие красивые фантики, — сказала она, разгладив и аккуратно сложив купюры. — Тедди, а чего это ты прямо из кожи вон лезешь, чтобы испортить такую голевую ситуацию?
— Я хотел испортить? Да ничего подобного, я просто вздувал цену. Старая методика «видеть–тебя–не–могу–обними–меня–покрепче».
— Так я и думала. Только ты чуть не перестарался.
— Ни в коем разе. Я знал, что всегда могу положиться на тебя. Что уж ты? то не выпустишь клиента из дома, пока тот не выложит все до последнего цента.
Синтия весело улыбнулась.
— Хороший ты все? таки человек, Тедди. И у нас с тобой очень много общего. Мы оба любим деньги. Ну и насколько ты поверил этой истории?
— Ни на грош.
— Вот и я тоже. Очень неприятный тип, плюгавый и какой? то жутковатый. Интересно, что это он такое задумал.
— Не знаю, но намерен выяснить.
— Ты что, собираешься сам за ним следить?
— А почему бы и нет? Зачем платить десятку в день какому? нибудь отставному полицейскому, который обязательно сделает все сикось–накось?
— Мне как? то все это не по душе, Тедди. С чего это он платит такую кучу денег? — Синтия махнула рукой в сторону аккуратно сложенных купюр. — За удовольствие поводить тебя за нос?
— Вот это я и узнаю.
— Только поосторожнее. Не забывай про «Союз рыжих».
— Союз… а, опять Шерлок Холмс. Пора бы тебе и повзрослеть, Син.
— А я взрослая. Чего и вам желаю. Этот коротышка вызывает у меня ужас.
Синтия вышла, чтобы спрятать деньги. Вернувшись в комнату, она обнаружила своего мужа рядом с креслом, в котором только что сидел Хог. Стоя на коленях, Рэндалл сосредоточенно работал распылителем. Он поднял на нее глаза.
— Син…
— Да, Мозговой Центр?
— Ты не трогала это кресло?
— Конечно, нет. Я только протерла его ручки перед приходом этого типа — все как обычно.
— Я не про это, а про после его ухода. Ты не помнишь, он снимал перчатки?
— Подожди? ка секунду. Да. Я уверена, что снимал. Я помню, что посмотрела на его ногти, когда он нам про них вешал лапшу на уши.
— Вот и я тоже, просто хотелось проверить, не спятил ли я. Ты погляди на эту поверхность.
Синтия осмотрела полированные подлокотники кресла, покрытые сейчас тонким слоем серого порошка. Девственно гладкая поверхность, ни одного отпечатка пальца.