Страница 89 из 123
Паола при этих словах «патронессы» тяжко вздохнула. Говорили на итальянском. Чтобы и она была в курсе.
Григорий поднял бровь и еле заметно бросил красноречивый взгляд на Паолу.
— Её пора вводить в курс дела. Понемногу. — также кратко и прямолинейно бросила Натин. Григорий же на это неопределённо пожал плечами.
— И что это за слухи? — переварив перемигивания и кивки также перешёл к делу Василий. — Уж не связаны ли они с той самой книгой, что сейчас в Европах шуму наделала?
— И с ней тоже. Содержание, как вы сами понимаете, для здешней цивилизации очень неоднозначное. Да и слишком много мифов и преданий Аньяны. Вы обещали просветить на их счёт.
«Ага! — подумал Василий. — Любопытство разожжено настолько, что принцесса разве что не подпрыгивает от нетерпения! Но что ей ответить? Ведь не правду же. Тем более всю… А что если применить простейшую демагогию и попытаться уйти от ответа?».
Данные очень неоднозначные мысли промелькнули в голове Василия, но выражение лица при этом сохранил скучающее.
— Книга — часть многоходовой операции, что мы тут начали. — начал он многозначительно и сделал паузу.
Натин кивнула ожидая продолжения.
— Возможно, у вас могут возникнуть некоторые возражения, с вершин Вашего опыта. — также продолжил Василий осторожно наблюдая за реакцией Натин. Но та лишь сохранила выражение вежливого внимания, хотя и еле заметного, сдерживаемого нетерпения.
— А чтобы понять, что за вопросы у вас возникли, — неожиданно продолжил Василий, — не могли бы вы сами с позиций ваших парадигм прогрессорства, объяснить что мы делаем и зачем?
«Ну-ну… — параллельно и саркастически думал Василий, — кто бы нам объяснил какого хрена мы это затеяли! Ведь начиналось всё чисто как большое хулиганство. Продолжалось как большое хулиганство, без определённой цели, и сейчас длится уже как мегахулиганство с нам же неясными последствиями».
Натин, похоже, восприняла всё как само собой разумеющееся, — за чистую монету. И учинила настоящую лекцию.
— Из элементарного анализа цивилизации, в данном мире, следует, что здесь — «рак миров». Причём захвативший главенствующие позиции.
«Шикарный заход! — мысленно покомментировал Василий. — Очередной кирпич в огород Гришиному РКМП!».
— Также как и биологический рак… — продолжила Натин.
«Ну нихрена себе! — подумал Василий».
— …Распространение идёт посредством захвата ресурсов и паразитическим использованием их с полным игнорированием даже краткосрочных перспектив. Как своих, так и вообще всей цивилизации планеты.
«Чтой-то очень дико и туманно…»
— Основа идеологии — индивидуализм и эгоизм. Как и у раковой клетки — соблюдение только своего интереса, за счёт иных.
«Угу. Это как бы даже слишком очевидно».
— Также, в основе идеологии лежит постулат того, что Запад — передовая цивилизация, и тот путь, которым он следует единственный из возможных. А значит, все остальные цивилизации — отсталые. И если отсталые, то не являются, по большей части, вообще людьми. Так как не способны вырваться из своей отсталости по своим, сугубо внутренним причинам. Скорее всего даже биологическим. А раз так, то они могут стать только рабами Запада, который их эксплуатируя, поднимет, возможно, «к высотам цивилизации».
«Это — тоже очевидное качество их пропаганды и идеологии».
— По идеологии также полагается априори, что Запад — абсолютный авторитет во всём, что является вопросами жизнеустройства. Эта же позиция выражается в мемо-области. В виде мемов, служащих тараном для взлома идеологий стран-жертв.
— Точно так! — не удержался от восклицания Василий. Натин кивнула не заметив, но Григория явно покоробило.
— Вы запустили мем-антивирус. Серьёзно подрывающий уверенность западного буржуа в своей правоте, уверенность элиты в своей правоте. И тем самым вы создали вторую ветвь возможностей в ранее безальтернативном будущем этого мира.
«И кто бы мне это же самое, мог бы объяснить ранее?!!» — обескураженно подумал Василий. Но сказал совершенно иное.
— А марксизм? Он не создаёт такой альтернативной ветви? Что вы думаете по его поводу?
Натин восприняла вопрос как вопрос экзаменатора. И, похоже, к нему была готова.
— Марксизм несёт в себе как раз тот самый мем-вирус об исключительности западной цивилизации и его пути. А значит, утверждения об альтернативном пути, альтернативном паразитическому мироустройству слабо обоснованы и достаточно слабы, чтобы осуществиться.
— Но правка этой позиции возможна?
— Только в том случае, если будет сделан отказ от главного утверждения — безальтернативности пути Западной цивилизации.
«Оба-на! Ощущаю рост ослиных ушей у себя» — ещё более ядовито подумал Василий. — «ведь постулат более чем очевидный. И ведь именно это, когда-то проделали Ленин и Сталин, провозглашая построение Социалистической Империи, да ещё минуя „стадию“ построения капитализма в России. Но это даже в наше время, в нашем мире — идея слишком не очевидная».
— Также, идеологическая система Запада выведена из равновесия. В ней возник хоть и небольшой, но очаг хаоса. А значит, возникла перспектива преобразования системы во что-то иное.[19]
Ваша книга способствовала потере жёсткости системы.
Григорий бросил взгляд на Василия. Взгляд, если со стороны глядеть — ничего не выражающий. Но Василий понял более чем однозначно — братику после придётся много чего объяснять из неравновесной термодинамики. На пальцах.
И, кажется, ещё и самому объяснять. До сих пор Василию как-то и в голову не приходило применить постулаты синергетики, неравновесной термодинамики, к развитию такой системы как общество. Идеологии.
— В целом так! — примирительно сказал Василий, маскируя своё истинное отношение к тому, что только что услышал. — Но что вы думаете о текущих шагах по индустриализации России?
— Как создание задела чисто материального для продолжения расшатывания системы.
— Вы готовы встроиться? — подал голос Григорий.
— Да.
— Хорошо. — тут же подпрыгнул Василий и бросился выяснять то, что наболело. На случай «а вдруг эта дамочка что-то ещё такое „сверх“- брякнет, что проблему решит». — Не могли бы вы, тут кстати, слегка нам помочь. Мы тут перед вашим приходом на эту тему дискутировали.
Натин снова кивнула и с ещё большим интересом посмотрела на братьев.
— У нас опасения насчёт того, что некоторые технологии попадут на Запад. А нам бы хотелось, чтобы оно всё осталось у нас здесь, в России и служило только этой стране.
— Вы хотите Россию сделать зародышем системы-альтернативы? — «догадалась» Натин.
— Конечно. — как-то даже поспешно ответил Василий и тут же спохватился. Может ведь и догадаться. Но, взглянув на Натин понял. Не догадалась.
— Я тоже об этом думала. Но не слишком ли технически и вообще отсталая страна? Аргентина и Бразилия в этом отношении будет перспективнее…
— Эта — ближе к Европе. — неопределённо брякнул Василий. — но всё-таки, как нам можно обеспечить неприкосновенность от копирования, например такого процесса как производство антибиотика?
— А в чём проблема? Вы патентное право тут плохо изучили?
Натин изящно пожала плечами.
— Ну… так я вам говорю… Я его изучила пока туда-сюда ездила по Европе.
Увидев искреннюю заинтересованность на лицах слушателей она вполне серьёзно, и, что интересно, без тени издёвки продолжила.
— Зачем вам патентовать процесс, когда достаточно описать само вещество? Забейте в патент химические формулы лекарств. Если идёт речь о пенициллине(его, кажется так, называли в том умирающем мире-аналоге?), то химики, его синтезировать по этой формуле — костьми лягут. А если даже и синтезируют, то стоить он будет как линкор. Боитесь, что могут найти действительный путь? Так специально забейте мутное описание именно органического синтеза. Чтобы направить. Торговую марку? Да. Тут вы правильно поступили назвав его максимально загадочно.
19
Кстати говоря тут Натин оперирует терминами и положениями неравновесной термодинамики. Стабильная система может претерпеть изменение и перейти в другое состояние только через состояние хаоса. Состояние, когда многие параметры потеряли устойчивость, ломается структура. Причём переход в новое состояние может слабо зависеть от сущности и содержания вызвавшего этот хаос воздействия.