Разведчик Кент

К великому счастью, знатоки русского языка вскоре уехали из Брюсселя, оставив полюбившемуся им способному лингвисту визитку со своим парижским адресом.

Об этом эпизоде разведчик рассказал Отто. Кент не исключал, что это была попытка выявления истинного лица «уругвайца», говорившего по-французски с русским акцентом.

К счастью, на этот раз все обошлось. Тем не менее, наученный собственным опытом, впредь он старался избегать разговоров по-французски с русскими эмигрантами, с которыми время от времени его сталкивала судьба.

Прошло уже несколько месяцев с того памятного дня, когда Кент впервые приехал в Брюссель. Разведчик сумел вписаться в пестрый «интерьер» столичной жизни. Он стал своим среди людей разных слоев общества и это была настоящая победа.

Постепенно разведчик начал сбор полезной информации. Ему удалось установить, что король Бельгии Леопольд III и бельгийское правительство, хотя и заявляли в открытую о своем нейтралитете, тем не менее вели тайные переговоры с представителями Франции и Великобритании. Содержание переговоров было неизвестно, но сам факт их ведения был для Центра новостью любопытной.

И Кент, и Отто понимали, что Бельгия стремится вести эти тайные переговоры, сохранив добрососедские отношения со своим грозным восточным соседом – Германией. Германия все больше и больше беспокоила бельгийцев, будоражила их умы. Как-то раз владелец «Селект скул» долго и взволнованно рассказывал Винсенте о сыне австрийского таможенного чиновника Шикльгрубере, который неожиданно для многих превратился во всесильного властителя Германии Адольфа Гитлера. Он поведал о том, что в 1924 году, сидя в тюрьме за попытку государственного переворота, Гитлер докучал своим сокамерникам бреднями на политические темы. Заключенным хотелось играть в карты, а не выслушивать излияния плохо говорившего по-немецки болтуна. Чтобы отвязаться от него, посоветовали ему записывать свои прожекты на бумаге. Дело закончилось тем, что в 1925 году эти записки были изданы под названием «Моя борьба». Правда, поговаривали, что эту книгу серьезно доработали более образованные единомышленники Гитлера.

Кент уже был знаком с этой книгой: он читал ее несколько месяцев назад в немецком издании. Но он ни на миг не забывал о своем имидже человека, равнодушного к политике. Поэтому он с усердием ученика слушал своего учителя. После этой импровизированной лекции хозяин «Школы для избранных» вдруг вышел в соседнюю комнату и вернулся, держа в руках точно такую, какая уже была у разведчика. Он подарил ее своему студенту, заметив, что ее чтение позволит попрактиковаться в изучении немецкого языка.

Наблюдательный Кент заметил, что летом 1939 года в бельгийской столице стали часто появляться разного возраста, но в чем-то неуловимом схожие между собой иностранцы. Наметанный глаз Кента сразу же признавал в них людей военных. Многие из них дабы не «светиться» в гостиницах, останавливались в пансионате.

Молодой латиноамериканец, давно живший в этом доме, не вызывал ни у кого из них подозрений. Они часто все вместе коротали время за рюмочкой коньяка или бокалом аперитива, перекидывались между собой остротами, а иногда и деловыми фразами. «Уругваец» время от времени тоже вступал в разговор. Особенно он оживлялся, когда речь заходила о его родине. Он долго и красочно рассказывал о милых сердцу местах, удивляя присутствовавших повествованием о нравах и обычаях своего народа. Его речь была веселой и темпераментной. Только тогда, когда он говорил о родителях и друзьях, оставленных в далеком Монтевидео, его глаза становились печальными и глубокими, как вечерние воды залива Ла-Плата.

С одним из приезжих – пожилым полковником французской армии – он сошелся особенно близко. Они часто гуляли по ночному Брюсселю, заглядывая в бесчисленные уютные кафе. Полковник по-отечески советовал Винсенте не задерживаться в Европе в расчете на коммерческие успехи и возможность получения образования. Он объяснял, что Европа скоро будет центром войны, подобной которой человечество еще не знало. Французский офицер профессионально рассуждал об английских пулеметах, английских и германских танках, о французской оборонительной линии Мажино и подобной защитной системе Германии, получившей название Зигфрид. Он искренне сокрушался, что Бельгия не прислушалась к рекомендациям английских и французских экспертов, советовавших ей присоединиться к строительству линии Мажино. Правда, своеобразным продолжением линии Мажино в Бельгии был подготовленный к обороне канал Леопольда. Столь вялые усилия по подготовке оборонительных сооружений были демонстрацией бельгийской стороной своих мирных намерений по отношению к гитлеровскому государству.

Систематизировав все услышанное, Кент подробно доложил полученные сведения своему резиденту.

Вскоре французский полковник познакомил Кента с датским офицером. Втроем они нередко бывали в ночных клубах, беседовали о жизни, о насущных делах. Офицеры часто говорили о политике, но «уругваец» в эти разговоры не вмешивался, потому что ему было «не интересно». Датчанин рассказывал о настроениях, царивших в окружении его короля. Он считал, что с началом войны его страна будет сразу же оккупирована. С этим фактом, по его словам, руководство Дании уже смирилось. Вопрос был лишь в том, кто быстрее оккупирует страну – германские или английские войска.

К принятым международным договоренностям, в том числе и к мирному датско-германскому соглашению от 31 марта 1939 года, датчанин относился скептически: «Нет соглашения, которое Германия не нарушила бы», – утверждал он.

И датский, и французский офицер были единодушны во мнении: когда военные разведчики докладывают своему руководству о том, что Германия совершенствует оружие и боевую технику, начальство почему-то реагирует на эти сообщения неадекватно.

Об этих «откровениях» было доложено Отто, а затем – в Москву.

Казалось бы, что проку от подобных докладов? Но так рассуждать может только непрофессионал. Лишь в кино разведчики непрерывно добывают огромные пласты секретной информации. На деле же все куда прозаичнее. Чаще всего добыча развединформации –- монотонное и рутинное занятие.

Разведданные по крупицам собираются в Главразведупре из многочисленных легальных, полулегальных и нелегальных источников. Данные сопоставляются, селектируются, классифицируются, уточняются, перепроверяются, обобщаются. Такая работа похожа на добычу золота на прииске. В обоих случаях на многие кубометры породы приходятся лишь крохотные крупицы золота. Такой труд – очень тяжек. Он требует времени, мастерства и сил.

Как-то раз друзья Винсенте – Эллен, Ивонн и Ван дер Стеген пригласили его поохотиться на коз. Охота предполагалась неподалеку от курортного городка Кноке – возле границы с Нидерландами. Этот городок был излюбленным местом отдыха бельгийской аристократии. Там находился летний дворец короля и гольф-клуб. Компания собралась большая. В ней было немало людей, представлявших для разведчика интерес. Особенно заинтересовал Кента немолодой мужчина, приехавший на, охоту на шикарном лимузине марки «Крайслер». Им оказался богатый дворянин по фамилии де Стартер.

После окончания охоты, в которой, впрочем, Винсенте не участвовал, сославшись на неумение стрелять, во время застолья начался любопытный разговор. Оказалось, что господин де Стартер, как офицер запаса, недавно был призван в армию и служил в должности командира одной из частей. Простодушно улыбаясь, «уругваец» поинтересовался у де Стартера, почему он не на службе в такое тревожное время. Офицер засмеялся и объяснил, что необходимости заниматься боевой подготовкой нет: в случае вступления гитлеровцев в Бельгию армия не сможет сопротивляться даже одну неделю.

Это была оценка знающего человека, который не только реально оценивал возможности своей армии, но и учитывал настроения, царившие в высших эшелонах власти страны.

От внимательного, хотя внешне совершенно безразличного к политике Кента не ускользнул тот факт, что, как следовало из разговоров, у еврейского населения Антверпена, среди которого, немало было беженцев из Чехословакии, Венгрии, Германии и других стран, росла тревога, связанная с опасностью немецкого вторжения в Бельгию. Обо всем этом было подробно доложено Отто, и он счел необходимым передать эту информацию в Центр.