Страница 2 из 17
Мужчины были заняты серьёзным разговором и не замечали ее. Она терпеливо стояла в стороне, ожидая, когда они заметят ее присутствие, чтобы Лилианна могла поприветствовать их и рассказать о блюдах дня.
– Клянусь, Алекс, если бы я мог, то послал бы всех к черту, – разошёлся мужчина. Лилианна не удержалась от мысли, что ему стоило бы выбирать выражения при разговоре со своим шефом.
– Знаю, Дмитрий. Знаю.
– Полный вздор, – пропыхтел он, запуская руку в творящийся у него на голове ужас. Чуть повернув голову, он заметил ее. – Что? Где Джессика? Мы уже пять минут сидим здесь, а её всё нет.
Пройдя вглубь зала, Лилианна старалась улыбаться, хотя так сильно нервничала, что чувствовала выступившую на лбу испарину.
– Простите, но у Джессики сегодня выходной. Меня зовут Лилианна, и сегодня я буду вашей официанткой.
– Вот видишь! – Молодой человек грохнул по столу кулаком, отчего задребезжало стекло и зазвенело столовое серебро. – Что я говорил тебе? Простите. Только это я сегодня и слышу! – выкрикнул он.
Быть может, этот мужчина и горяч, но вот описание «горячая голова» подходило ему больше.
– Расслабься, в отсутствии Джессики нет её вины. Верно, Лилианна?
Мужчина, который по ее предположениям и был мистером Сауриди, взглянул на нее с ободряющей улыбкой на губах.
– Да, сэр, – взволнованно ответила Лилианна, пытаясь сосредоточиться на гораздо более учтивом мистере Сауриди. Его ассистенту следовало бы поучиться у него манерам по отношению к людям, приносящим ему еду. Она протянула мужчинам меню и принялась рассказывать об их блюдах дня.
– Сегодня у нас два блюда дня…
– Мне это не нужно, – бросил надменный ассистент, даже не открыв меню. – Принесите нам бутылку вашего «Романо Конти» , желательно двухтысячного года, но сойдёт и две тысячи четвёртого. И больше ничего.
Лилианна несколько раз моргнула, неуверенная, что верно его расслышала. Пусть она не знала наизусть нашу весьма длинную винную карту, но знала, что заказываемое им вино стояло в ряду самых дорогих вин, предлагаемых рестораном. Такие бутылки стоили не сотни долларов, а тысячи – несколько тысяч. Посмотрев на его босса, она пыталась намекнуть ему, что возможно его ассистенту не стоит заказывать такое дорогое вино. Мистер Сауриди углубился в изучение меню.
– Мне подайте суп, а затем говяжьи ребрышки, – он тепло улыбнулся ей, возвращая меню. Лилианна забрала второе, не использованное, лежащее рядом с Мистером Высокомерием, потому что ему, очевидно, было в тягость самому протянуть его ей.
– Вас устраивает «Романо Конти»? – поинтересовалась Лилианна, желая убедиться, что он слышал заказа своего ассистента.
– Прошу прощения? – спросил сквозь стиснутые зубы Дмитрий-ассистент. Его зелёные глаза полыхали с непривычной для нее яростью.
– Простите, я л-лишь хотела удостовериться, что вас это устраивает, – запинаясь, проговорила Лилианна.
Он вскинул руки.
– Нет, ты слышал это, Алекс?!
–Дмитрий, успокойся, – сказал не на шутку встревоженный мистер Сауриди. – Такими темпами тебе ещё и тридцать пять не стукнет, а ты свалишься с сердечным приступом.
– Уверен, что на курсах официанток вас учили, что заказ клиента следует выполнять, не задавая лишних вопросов, – бросил свысока Дмитрий-ассистент.
Единственный сидящий за столом джентльмен, мягко улыбнувшись, повернулся к ней.
– Меня устраивает любой выбор мистера Сауриди. Я бы никогда не усомнился в его вкусе, даже не работая на него.
Время замерло. А глаза округлились, а сердце подскочило? Как оказалось, мистер Высокомерие и был мистером Сауриди -вспыльчивым боссом, в то время как пожилой, добрый человек был вовсе не мистером Сауриди, а мистером Алексом, не раздражительным ассистентом.
– Конечно, простите, – извинилась Лилианна.
– Пятнадцать долларов, чтобы вы донесли мне заказ! – проревел настоящий мистер Сауриди.
– Простите, – снова пробормотала она, потому ее мозг и рот теперь работали автономно.
– Двадцать! Может, дойдём и до ста? – спросил он, прожигая ее своими взглядом.
Отрицательно мотнув головой, Лилианна покинула комнату так быстро, как ей позволяли ноги. Понёсшись по лестнице вниз, практически в самом её конце, она умудрилась поскользнуться. С глухим стуком Лилианна больно ушибла бедро об предпоследнюю ступеньку лестницы. Вскочив, она поморщилась, направившись за выбранной мужчинами бутылкой вина и разместить заказ.
Тайлер заметил ее падение и поспешил за ней.
– Ты в порядке?
– Да, в полном. Только вот завтра у меня будет болеть нога, и, вероятно, о чаевых в размере пятнадцати процентов мне можно даже и не мечтать, но ничего, выживу.
– Ну и как там наверху? По рассказам Джессики, Сауриди порой бывает той ещё сволочью. Кто мы мог подумать, что ворочающему миллиарды мужчине недостаёт манер.
Ее глаза расширились.
– Миллиарды?
Тайлер расхохотался:
–Лили, ты что действительно не знаешь, кто там сейчас сидит? Дмитрий Сауриди –генеральный директор «Сауриди корпорэйшн». Он является одним из самых активных нефти-добывателей и продажи. Дело оказалось прибыльным; но за прошедшие пару лет он сколотил больше, чем все члены его семьи вместе взятые. По слухам, его состояние приближается к тридцати трем миллиардам долларов. Да уж, тридцати трехлетний мужчина с тридцати тремя миллиардами. Ты можешь себе такое представить?
– Замечательно. В таком случае это объясняет его выбор вина. Так же, как и его желание прикончить меня, когда я перепутала его с его же помощником. Замечательно. Просто замечательно.
Ну и идиоткой же была она. Лилианна усомнилась в его платёжеспособности, опираясь на его выбор вина, которое стоило крупицу от той суммы, которую он, по всей вероятности, зарабатывал за час.
Тайлер опять смеялся над ней.
– О Господи. Только не напортачь с ним, Лилианна. Он резервирует этот зал на полдень каждой пятницы. Розали тебе голову оторвёт, если он перестанет приходить к нам, услышав от тебя оскорбления.
– Понятно, – ответила она в поисках сомелье, внезапно жалея, что Джессика со своим парнем не переждали денёк, прежде чем направиться в своё дурацкое путешествие в Сан-Франциско.
Эрнест–выдающийся эксперт по винам – протянул ей баснословно дорогую бутылку вина и в миллионный раз напомнил ей, чтобы она подавала, соблюдая все заданные условия. Лилианна несла бутылку стоимостью четыре с половиной тысячи долларов наверх так, словно та была моим родным детищем. Интуиция подсказывала мне, что упади она и разбей её, то окажется на мели, поскольку вдобавок к ее увольнению Розали удержит ее зарплату, а остаток – немаленький – вытребует через суд.