Кровавый полдень

Мы вернулись в дом, который теперь всегда будет пустым. Я не знала, захотят ли Дэниэл с Мэри жить в нем дальше. Наверное, нет. Ведь он будет всем своим видом напоминать о том, что когда-то был наполнен живыми голосами умерших.

Какая-то часть меня до сих пор не верила в то, что случилось, что уже закончилось, и закончилось печально для тех, кто остался в живых. Если бы я только могла повернуть время вспять… то непременно бы все изменила, если бы знала, чем все закончится. Но даже сейчас, когда я знаю, что способна защитить Дэниэла и Мэри, я не откажусь от того, что все же дала согласие Самуэлю.

Каким же счастьем было для Мэри то, что спустя час, как мы вернулись в опустевший дом, пришли Эрик и Доминик. Сестра Дэниэла буквально светилась от счастья, что Доминик жив и теперь всегда будет рядом с ней. У них есть возможность провести долгую, счастливую жизнь вдвоем. И я была безгранично рада за них.

И для Дэниэла у нас тоже могла сложиться вечная совместная жизнь. И он прибывал в диком восторге от этой мысли.

Этот вечер мы провели в тесном кругу: я, Дэниэл, Мэри, Доминик и Эрик. Доминик и Мэри не отходили ни на шаг друг от друга, так же, как и мы с Дэниэлом. И Эрик казался немного отдаленным от нас, так как был один. Но это ничуть не угнетало его. Хотя нас всех объединяла общая скорбь о тех, кто бесстрашно пал на поле битвы.

Вечер подошел к концу. И с каждой пройденной секундой я чувствовала приближение завтрашнего дня, ужасного полдня, который должен был навсегда разлучить меня с Дэниэлом. И Дэниэл видел в моих глазах беспокойство, но думал, что это из-за сегодняшнего дня. Ох, если бы он только знал, из-за чего действительно так сильно страдает мое сердце…

С наступлением ночи Доминик и Мэри куда-то ушли. Эрик не пожелал оставаться в одиночестве и тоже покинул нас. Мы с Дэниэлом остались совершенно одни в огромном пустом доме.

Мы остановились в его комнате, я ждала несколько минут, пока Дэниэл принимал душ. И когда он вернулся, мне пришлось сделать счастливый вид, что все действительно закончилось. Я надела на себя фальшивую улыбку, но когда увидела Дэниэла, наполовину обнаженного, то она моментально стала искренней, и печальной, что это божество я больше никогда не увижу.

Дэниэл, как только зашел в комнату, сразу подошел ко мне и усадил меня к себе на колени, крепко обняв.

― Ты веришь, что все закончилось? ― прошептал он, глядя мне в глаза.

Я судорожно вздохнула и улыбнулась.

― Да, ― кивнула я робко и запустила руку в его сырые взъерошенные волосы, которые отливали причудливым блеском. ― И я очень рада, что больше они не вернутся за нами. Никогда.

Я удивилась про себя, как могла лгать прямо в глаза Дэниэлу с таким спокойствием на лице. Но на самом деле в груди был настоящий пожар, и мне хотелось метаться из стороны в сторону, чтобы унять его внутри себя. Но мой внешний вид был непоколебимо смирным и даже фальшиво радостным. Но единственному, чему я была рада по-настоящему, это то, что находилась рядом с Дэниэлом.

― Теперь все будет хорошо, ― с надеждой в голосе сказал он мне, и я стала постепенно тонуть в его прозрачно-голубых глазах.

― Обязательно, ― шепнула я в ответ и поцеловала его в лоб.

Руки Дэниэла сильнее сомкнулись за моей спиной.

― Я так и не попросил у тебя прощения, Мия, ― внезапно, его мелодичный ангельский голос стал печальным.

― За что? ― удивилась я.

― За то, что так обращался с тобой в последнее время вместо того, чтобы радоваться тому, что ты жива и вернулась к нам, ― Дэниэл перешел на шепот. ― Ты вернулась ко мне.

― О…

― Ты не сдавалась все это время, Мия, ― теперь он говорил это с диким сожалением. ― Была готова бороться за меня до конца. А я так поступал с тобой… жестоко, отвратительно. Я боялся, что если включу чувства, то буду чувствовать одну лишь боль. Но как же я мог не верить тебе! Твоим словам о том, что ты всегда будешь со мной. И ты не представляешь себе, как я ненавижу себя за это сейчас.

― Не надо, Дэниэл, ― беспомощно прошептала я в ответ, опуская голову.

― Нет, ― он покачал головой и притянул мое лицо к своему. Прозрачно-голубые глаза прокрались в самый центр моей души. ― Я безгранично виноват перед тобой, Мия, и понимаю, что не хватит даже вечности, чтобы загладить эту вину. Но я обещаю, что буду стараться изо всех сил, чтобы сделать тебя самой счастливой на свете!

Мои губы задрожали.

― Я и так самая счастливая на свете, Дэниэл, ― я положила свои ладони на его мягкие гладкие щеки. ― И для этого достаточно того, чтобы ты был рядом.

― Я всегда буду с тобой, Мия, ― он накрыл своими руками мои ладони, и глаза продолжали околдовывать меня. ― Теперь в нашем распоряжении есть целая вечность.

Боже, как же было трудно сдерживать себя сейчас от того, чтобы не разрыдаться прямо на глазах у Дэниэла. Было невозможно смотреть в его чистые прозрачно-голубые глаза и соглашаться с тем, что в нашем распоряжении есть счастливое бессмертие.

― Я хочу, чтобы ты знал, Дэниэл, ― зашептала я сквозь дрожь. Он внимательно смотрел на меня. ― Мое сердце всегда будет принадлежать только тебе. Что бы ни случилось. Навечно.

Пухлые алые губы Дэниэла расплылись в широкой улыбке, а прозрачно-голубые глаза наполнились необъятной лаской и нежностью.

― Я люблю тебя, Мия Эндрю, ― проговорил он, заправляя за ухо выпавший локон волос. ― И всегда буду любить. Навечно.

Я не могла не улыбнуться в ответ.

Мое сердце изнывало оттого, что эта ночь будет последней, которую я проведу с Дэниэлом. Как же жаль, что у нас есть только эта ночь и утро, и эти часы пролетят незаметно. Если бы у меня был хотя бы месяц, или два, или год… Нет, мне бы все равно было мало этого.

Дэниэл прильнул ко мне.

Этот поцелуй отличался своей ранимостью. Это не было похоже на то, что я испытывала, целуя Дэниэла раньше. Сейчас в моей душе простиралась бездонная пустота, эпицентром которой являлась жгучая, острая, невыносимая боль.

Это был прощальный поцелуй — я прекрасно осознавала это. Я чувствовала каждой клеточкой своего тела, что сейчас целую Дэниэла в самый последний раз. Ведь решив пойти с Самуэлем, я больше никогда не смогу увидеть Дэниэла, так как Бессмертные не позволят мне сделать этого.

Я бы отдала все на свете, чтобы никогда не уходить от Дэниэла, чтобы всегда быть только с ним. Но у меня нет выбора, потому что такова цена за спасение Дэниэла, Мэри, Эрика и Доминика. Я должна дать им шанс на будущее.

Сейчас мне остается лишь смириться. Смириться со своей безысходностью.

Эта ночь была невероятной, и я ни на секунду не пожалела, что она прошла. Дэниэл был ласков и нежен, как никогда ранее. Я последний раз наслаждалась его идеальным телом, каждым плавным изгибом, прекрасными чертами ангельского лица. А глаза, эти прозрачно-голубые глаза, которые всегда были для меня самыми красивыми, мягкие губы, целовавшие с любовью и бережностью мои.

Я не пожалела о том, что наступило утро, так как провела его в крепких объятиях Дэниэла.

Но я страшилась наступления полдня. Я страшилась того часа, когда мне придется покинуть свою единственную и неповторимую любовь навсегда.

Но время невозможно было остановить, и стрелки часов, точное тиканье которых стало давить мне на нервы, я хотела сломать, чтобы больше не слышать того, как секунды, минуты, часы уходят в неизвестность.

Ровно в двенадцать я должна была покинуть этот дом, оставить Дэниэла, Мэри, Доминика и Эрика… И я не знала, как вести себя с Дэниэлом в последние минуты своего пребывания с ним.

Дэниэл, перед тем, как отправиться в душ, кратко поцеловал меня в губы, и этот момент я навсегда запечатлила в своей памяти. И тогда, когда он скрылся из поля моего обозрения, я убедилась в том, что на несколько минут меня никто не потревожит. Тогда, я достала из тумбочки чистый лист бумаги, взяла в руки ручку и стала записывать:

«Сложно написать прощальные слова, хотя это гораздо проще, чем сказать это тебе в лицо, Дэниэл.