Страница 94 из 116
А вот продажей наркотиков, сулившей большие деньги, они не занимались. Причина была довольно проста: наркотики привлекут к вам внимание гораздо быстрее, чем кредитные карты, поддельные чеки и краденые мобильные телефоны. А этих ребят специально обучали искусству оставаться незамеченными.
Такими были террористы вплоть до 11 сентября: уже внедренные в Северную Америку, они занимались тем, чем обычно и занимаются террористы, пока террористические ячейки находятся в «спящем режиме», — вели жизнь уголовников.
Разница между уголовниками-террористами и простыми уголовниками заключается в том, что одни крадут ради политики, а другие — ради прибыли. В Великобритании GIA занималась кражами ради политики и, зарабатывая на этом кучу денег, сознательно избегала насилия. Кто захочет убивать дойную корову?
* * *
На протяжении многих лет девять полицейских, занимавших комнату, расположенную в конце коридора на том же этаже, где размещалось SO-12, Специальная служба британской разведки, оставались для своих коллег лишь девятью полицейскими в конце коридора.
Когда о них спрашивали человека из другого отдела, например SO-12, занимавшегося слежкой за ирландскими террористами или турецкими наркоторговцами, он, немного подумав, говорил примерно следующее: «Я не совсем уверен, но, думаю, они занимаются чем-то связанным с Интернетом, а может, и не с Интернетом, а с банками, но, повторяю, точно мне это не известно».
Подразделение, в котором работали эти девять человек, официально называлось FISAC — центр финансовых расследований и специального доступа (Financial Investigation and Special Access Centre), — и оно действительно занималось банками, — это что касается финансовой составляющей. Кроме того, подразделение занималось Интернетом, и это и было тем самым «специальным доступом». Однако большинству их коллег, называвших их «девятью ребятами в конце коридора», не было до этого никакого дела.
Подразделение состояло из одного инспектора, двух сержантов и шести констеблей, которые, несмотря на всю проделываемую ими работу, не принимали настоящего участия в большинстве крупных расследований. Даже когда в SO-12 начали понимать, что ячейки ИРА, действующие на территории Англии, поддерживаются на средства, полученные от финансовых мошенничеств, ничего в связи с этим предпринято не было.
Люди из FISAC попытались напомнить остальным, что «необходимо узнать, как ИРА платит за аренду, где она покупает бомбы и как оплачивает телефонные счета». Но тех гораздо больше беспокоило то, что эти бомбы взрываются. Когда речь шла о потенциальных убийствах, казалось неважным, как террористы оплачивают свои счета.
Затем наступило 11 сентября, и кому-то в США пришло в голову, что Усама бен Ладен потратил на всю эту операцию менее 300 тыс. долларов. И руководители SO-12 решили узнать, во сколько обойдется проведение террористического акта в Великобритании.
И ребята из FISAC сообщили им ответ: в 2 пенса. Именно столько будет стоить телефонный звонок с сообщением о заложенной бомбе, который сможет остановить скачки на Большой кубок в Эйнтри и стать причиной убытков на миллионы фунтов стерлингов.
И поскольку такой ответ показался руководителям SO-12 не лишенным здравого смысла, они выслушали объяснения сотрудников FISAC, рассказавших им, что насколько дешев сам акт терроризма, настолько больших расходов требует содержание террористов. Ведь террористам нужно платить за жилье, покупать еду, изучать объект нападения, а все это стоит денег. Поэтому сотрудники FISAC спросили своих высших руководителей: а не пора ли нам узнать, как террористы делают деньги и как они их тратят, не пора ли нам вмешаться в их жизнь и помешать им покупать бомбы?
По целому ряду причин, но главным образом из-за традиционной бюрократической медлительности, некоторым из этих высших руководителей потребовалось очень много времени на то, чтобы осознать, что основой терроризма являются деньги. Но как только они начали это понимать, они превратили FISAC в NTFIU — Национальное подразделение по расследованию финансирования террористических организаций (National Terrorist Financial Investigation Unit) — и обязали его представителей присутствовать на каждом совещании.
И теперь все в SO-12 точно знают, чем занимаются их коллеги в конце коридора: они отслеживают движение денег.
Попасть в этот конец коридора нелегко. Для этого нужно миновать пост службы безопасности, помещающийся при входе в здание, после чего вас проводят наверх, к охраняемой двери, за которой работают 500 сотрудников SO-12. Чтобы попасть на этот этаж, нужно пройти спецосмотр, кроме того, любой человек, приближающийся к дверям офиса NTFIU, подвергается еще одной тщательной проверке. Не многие люди могут попасть в этот офис, а вынести из него нельзя ничего: ни документы, ни компьютеры, ни какие-то материалы, связанные с находящимися в производстве делами. Вот как изменилось отношение к этому подразделению.
Попав за двойную дверь, вы видите, что этот офис — настоящая свалка. В длинной комнате едва хватает места для девяти сотрудников, а ведь теперь в ней работает двадцать.
Окна наглухо закрыты, поэтому летом в помещении жарко как в печке, а зимой отопление работает неважно, и люди мерзнут. Не хватает столов, перегородок, компьютеров. А вот работы хватило бы и для вдвое большего числа сотрудников.
Подразделение управляется суперинтендантом, его заместителем является старший инспектор. Есть также два детектива-инспектора, четыре сержанта, десять детективов-констеблей и пара аналитиков. Конечно, Специальная служба является элитным подразделением, и обычно все ее структуры комплектуются только ее же офицерами. Однако NTFIU отличается тем, что у его руководства хватило мужества нарушить традицию и пригласить на работу двух человек, не имеющих отношения к разведке, — оба они очень опытные следователи по финансовым делам с более чем 25-летним стажем. Это старые работники подразделения по борьбе с мошенничеством, которым все известно об отмывании денег и о том, как вести финансовые дела. Они не боятся стучать в любые двери и требовать у людей ответов на свои вопросы. Все это несколько отличается от традиционных способов, которыми проводится большинство расследований в SO-12, поэтому в некотором роде знаменует собой появление нового этоса. Но, опять же, после 11 сентября мало что осталось прежним.
Вероятность нападения террористов в Великобритании заставила всех стать гораздо внимательнее. Деятельность NTFIU стала еще активнее, а SO-12 начала присматриваться к некоторым группам, которые, как ей было известно, действовали на территории Великобритании, в том числе тамилам из Шри-Ланки, предположительно связанным с наркотиками, афганцам, иракцам и алжирцам — членам GIA.
Их внимание также привлек человек, возглавлявший организацию терактов во Франции. Несколькими годами ранее ему было предоставлено политическое убежище в Великобритании, что дало возможность использовать эту страну в качестве финансовой базы для небольших группировок GIA. Прибытие сюда Абу Дохи лишь повысило роль Великобритании в финансировании террористов.
Сотрудники NTFIU полагают, что в Великобритании действуют приблизительно 50–100 активных членов GIA, представляющих собой ядро, вокруг которого располагается несколько очень неустойчивых групп, состоящих из молодых бойцов, которые действуют в других частях мира. GIA не создает ячейки так, как это делалось в ИРА, а формирует для выполнения конкретного задания банды из четырех, пяти или шести человек. Финансист или командир центральной группы руководит рядовыми бойцами. Вместе они отрабатывают мошеннические операции с чеками или кредитными картами, которые дают им средства для финансирования деятельности GIA за рубежом. Многие члены центральной группы участвовали в боях в Афганистане, т.е. являются людьми, получившими военную подготовку и сражавшимися на стороне «Талибана».
Это не рядовые воры или жулики, как уличные мальчишки. Это люди, которым приходилось убивать. И Специальная служба в своей работе исходит из понимания того, что они будут убивать снова и снова.