Страница 89 из 116
Еще несколько лет назад эти дела, вероятнее всего, не удалось бы объединить. Но в последние годы правоохранительные органы пришли к осознанию глобальных масштабов организованной преступности и терроризма и пониманию того, что сотрудничество правоохранительных органов также должно носить глобальный характер. Британцы передали американцам информацию о том, что некоторые обменные пункты переправляли деньги в США, таможня Майами заинтересовалась данной информацией и установила связь между этими деньгами и несколькими людьми, которыми занимались Уэббер и «Эльдорадо» в Нью-Йорке. Они также увидели их связь с MLU Investments Рона Роуза.
Связующим звеном оказался остров Мэн. 77 тыс. человек, проживающих на этой самоуправляющейся британской территории, имеют свой собственный парламент, позволивший им создать сферу финансовых услуг, которая порой демонстрировала такое отсутствие принципов, что остров со временем приобрел репутацию офшорного лондромата. Но в конце концов некоторые люди на острове сказали: «Хватит», — и начали наводить на нем порядок. Сегодня здесь уже нет компаний с акциями на предъявителя, хотя в начале 2003 года на острове еще было зарегистрировано приблизительно 36 тыс. международных деловых корпораций, что, однако, на 15% ниже уровня четырехлетней давности. В настоящее время здесь ежегодно регистрируется на 50% меньше компаний, чем в прошлом, и обязательным условием является проведение процедуры «дью дилидженс». На острове имеется 59 банков, 16 страховых компаний и примерно 160 компаний, занимающихся коллективным инвестированием. В управлении расположенных здесь фондов находится примерно 5 млрд. фунтов, а вклады в местные банки составляют в общей сумме более 28 млрд. фунтов стерлингов.
Все это свидетельствует о значительном потенциале финансового сектора острова, в котором легко могут затеряться грязные деньги. Однако в последнее время местные правоохранительные органы включились в борьбу за чистоту финансовой сферы и активно участвуют в проведении международных расследований.
Но так было отнюдь не всегда. Совсем недавно никому на острове не было дела до того, откуда поступали деньги, кому они принадлежали и что с ними предполагалось сделать. Однако перемены, хоть и медленно, но происходили. И для американцев — многие из которых были настроены по отношению к острову весьма критически — первым реальным признаком перемен стали события 1999 года.
Американские полицейские более 25 лет охотились за мошенником по имени Роберт Бреннан, который с помощью принадлежавшей ему компании First Jersey Securities украл у инвесторов десятки миллионов долларов. SEC подала против него гражданский иск, и в 1995 году было вынесено решение об изъятии у него 75 млн. долларов. Бреннан, однако, предпочел объявить себя банкротом. И некоторое время казалось, что ему удалось ускользнуть от властей.
Четыре года спустя управление окружного прокурора Нью-Йорка предприняло новую попытку добиться более действенного сотрудничества со стороны Нормандских островов. И отношения действительно стали улучшаться. Власти острова Мэн, не проявлявшие особого стремления быть полезными в прошлом, согласились, что пришла пора кое-что изменить. После обмена визитами между прокурорами Нью-Йорка и острова Мэн установились конструктивные рабочие отношения. Вскоре стали появляться первые результаты сотрудничества. Американская сторона занималась сбором улик по нескольким делам о мошенничестве с ценными бумагами, и власти Мэна помогли им их получить. Затем началось следствие по делу Бреннана, и прокуратура острова предоставила американцам все необходимые документы — в соответствии с требованиями местных законов, — которые помогли отыскать несколько миллионов долларов, о которых он не упомянул во время слушаний по делу о своем банкротстве. Бреннан открыл номинальный счет в Bank of Scotland на острове Мэн, с которого он мог использовать счет брокерской конторы Bear, Stearns в Нью-Йорке. Ему принадлежали 22 млн. долларов, размещенные в трех трастах, и, когда начались слушания по делу о банкротстве, он, как следует из бухгалтерских регистров, перевел один из трастов на Маврикий, а оттуда — на Сент-Китс и Невис.
Собранные на Мэне улики позволили федеральным властям и властям штата Нью-Джерси, в котором жил Бреннан, возбудить против него новое дело, на этот раз по обвинению в преднамеренном банкротстве, отмывании денег и даче ложных показаний с целью сокрытия преступлений — в общей сложности по 10 пунктам. Суд присяжных признал его виновным, и он был приговорен к 9 годам и 2 месяцам тюремного заключения без права досрочного освобождения.
Американская сторона выразила властям Мэна благодарность за оказанную помощь, а власти острова, в свою очередь, — особенно те их представители, которые раньше весьма неохотно соглашались на сотрудничество, — пришли к выводу, что быть сознательным и ответственным членом мирового финансового сообщества гораздо приятнее, чем им казалось.
Однако дело Бреннана оказалось лишь прелюдией к последующим событиям.
В Майами таможенные органы пытались выстроить дело против группы наркоторговцев и созданной ими сети BMPE. Одним из членов этой группы был Родриго Хосе Мурильо. Контрабандист со стажем, он был осужден в Сан-Диего за попытку ввезти в Соединенные Штаты 13 тонн кокаина. Наркотики ввозились из Колумбии в Мексику, откуда он переправлял их на север, в Штаты, через сухопутную границу или лодками по Рио-Гранде. Сотрудники таможни в Майами, проведя несколько тайных операций, сумели выйти на контору, отмывавшую деньги Мурильо: это была маленькая инвестиционная компания, использовавшая банки в Монако, Гонконге и даже один банк в Латвии, чтобы перегонять деньги Мурильо на его счет в Bank of America в Форт-Лодердейле.
Латвийский след был интересен потому, что эта балтийская республика — не такой уж известный центр отмывания денег. Однако надо отметить, что через Латвию проходит все больше и больше денег, а местные власти отнюдь не собираются принимать в связи с этим какие-либо меры. Через латвийский банк было проведено 697 тыс. долларов, принадлежащих Мурильо, и все же его руководство не сочло этот факт достаточно подозрительным и не сообщило о нем властям. Управляющий банком позднее скажет, что, поскольку банк не имел никакой информации, которая могла бы связать эти деньги с торговлей наркотиками или отмыванием денег, и никогда не слышал о Родриго Мурильо, то и не ощутил беспокойства.
Но деньги, собственно говоря, именно по этой причине и пересылались через Латвию. К тому же этот банк не впервые использовался в схеме отмывания денег. В 1997 году из некоего банка на Украине сюда были переведены 1,2 млрд. долларов, с указанием немедленно перевести их дальше — на этот раз в банк на Науру. Латвийский банк выполнил то, о чем его просили, поскольку не имел причин подозревать, что 1,2 млрд. долларов, о которых ему ничего не было известно и которые, кроме того, направлялись с Украины на Науру, имели сомнительное происхождение.
Таможенники же из Майами имели на этот счет иное мнение. Их, кроме того, интересовало, почему часть денег Мурильо возвращалась с острова Мэн и что связывало их со страховыми полисами.
Таможенники Майами обратились к таможенникам Мэна, и те, основываясь на полученной от американцев информации, начали изучать свой отрезок маршрута перемещения денег. Власти острова знали о том, что преступления, совершаемые финансовыми учреждениями, являются свидетельством слабости системы, и то, что они увидели, испугало их не на шутку.
В течение последующих двух лет велось активное расследование на острове Мэн (в рамках операции «Баскинг»), в Соединенных Штатах (операция «Кэпстоун») и Колумбии (операция «Фэн»), в ходе которого все три страны обменивались информацией. В результате им удалось раскрыть в высшей степени изощренный сговор брокеров колумбийского черного рынка песо, целью которого было отмывание наркоденег через офшорную страховую индустрию. Через некоторое время были раскрыты схемы отмывания денег через сеть, созданную Хур-тадо и Сальгадо, а также через MLU Investments Рона Роуза, также являвшиеся частью этого сговора.