Мир Птаввов

Лэрри энергично кивнул.

— Все верно. Джуди и я пытались получить место на ЛЕНИВОЙ ВОСЬМЁРКЕ 3, которую предполагалось направить на Джинкс. По стандартным тестам я знал, что обладаю какой-то способностью к телепатии, и когда мы получили весть о бандерснейзах, я знал, что мы будем там. Никто нигде не пытался изучать язык бандерснейзов, и на Джинксе не было ни одного контактера. Поэтому я вызвался на работу с дельфинами, а Джуди начала изучать лингвистику, после чего нас взяли на судно как супружескую пару. Хотя я думаю, решающим фактором стали наши размеры. А работа с дельфинами была только практикой для дальнейшего контакта с бандерснейзами. — Он вздохнул. — Но эта дурацкая экономическая война с Поясом перечеркнула все усилия космонавтики. Ублюдки!

Джуди склонилась к нему и взяла его руку.

— Мы всё-таки будем там, — пообещала она.

— Конечно, будем, — ответил Лэрри.

— Но это для вас не так и обязательно, — произнёс доктор, подкрепляя свои слова резкими движениями сигары. — Если гора не идёт к Магомету… — Он выжидающе сделал паузу.

— Не хотите ли вы сказать, что можете достать бандерснейзов здесь. — Голос Джуди был пропитан изумлением, и ей было чему удивляться. Каждый из бандерснейзов весил до тридцати тонн.

— Что я — волшебник? Не бандерснейзов, но кое-что другое. Я вам говорил, что я физик?

— Нет. — Лэрри стало интересно, зачем физику понадобился контактер.

— Да, физик. Мои коллеги и я вот уже двенадцать лет работаем над времязамедляющим полем. Мы знали, что оно возможно; это поле хорошо известно математикам, но инженерная технология его создания очень трудна. Нам потребовалось несколько лет.

— Но вы получили его?

— Да. Мы создали поле, которое делало шесть часов внешнего нормального времени эквивалентным одной секунде внутри коля. Отношение внешнего времени к внутреннему изменяется большими квантовыми скачками. Пропорция двадцать одна тысяча к одному — вот на что мы пока способны, и мы не знаем, каким будет следующий квант.

Неожиданно заговорила Джуди:

— Тогда постройте две машины и вложите одну в поле другой.

Физик громко захохотал. Казалось, что его смех сотрясает всю комнату.

— Простите меня, — сказал он, закончив смеяться, — но действительно забавно, что вы так быстро сделали это предложение. Конечно, таким и был один из первых вариантов, которые мы пытались обыграть.

У Джуди появились чёрные мысли, и Лэрри предостерегающе сжал её ладонь. Янски ничего не замечал:

— Дело в том, что времязамедляющее поле не может существовать внутри другого. Я даже разработал математическое доказательство этого феномена.

— Тогда плохо, — отозвался Лэрри.

— Возможно, и нет. Мистер Гринберг, вы слышали когда-нибудь о Морской статуе?

Лэрри попытался вспомнить, но его опередила Джуди:

— Я слышала. Её изображение было в журнале “Века”. Её обнаружили на бразильском континентальном шельфе.

— Ну да, точно, — подтвердил Лэрри. — Её нашли дельфины и обменяли у ООН на какие-то глубинные приспособления. Некоторые антропологи считали, что обнаружена Атлантида. — Он вспомнил снимки уродливой фигуры, четырех футов в высоту, со страшно искривлёнными руками и ногами, горбатой спиной и шаром головы, лишённым характерных черт; она выглядела, как хорошо отполированное зеркало. — Похожа на раннее изображение гоблина.

— Да, во многом похожа. Так вот — она у меня.

— Здесь?

— Здесь. Сравнительная культурная выставка ООН дала нам её на время после того, как мы объяснили, зачем она нам нужна. — Он снова раздавил окурок, но на этот раз уже тонкой сигары. — Как вы знаете, ни одному социологу не удалось связать статую с какой-либо известной культурой. Но я, доктор физических наук, разгадал тайну. Я уверен в этом… Завтра вы увидите, почему я уверен в том, что статуя является пришельцем, находящимся во времязамедляющем поле. Вы можете догадаться, чего я от вас хочу. Я хочу поместить вас и статую во времязамедляющее поле, после чего вы перейдёте из нашего времени в собственное поле гостя и будете читать его мысли.

В десять часов следующего утра они пришли на стоянку, и пока Лэрри нажимал кнопку вызов и ожидал такси, Джуди была рядом с ним. Прошло две минуты, и флайер с жёлто-чёрными шашечками опустился на стоянку.

Лэрри полез в кабину, но вдруг почувствовал, как Джуди схватила его за предплечье.

— Что-то не так? — спросил он, обернувшись.

— Мне страшно, — ответила она, Её взгляд блуждал по его лицу. — Ты уверен, что все будет хорошо? Ты же ничего о нем не знаешь!

— О ком, о Янски? Послушай…

— О статуе.

— Подожди! — Он начал объяснять. — Смотри, я попробую быстро составить две оценки. Хорошо? — Она кивнула. — Во-первых. Контактное приспособление безопасно. Я пользовался им годами. Я получаю только воспоминания другой персоны и небольшое понятие о том, как она думает. И даже при этом воспоминания настолько слабы, что мне приходится напряжённо размышлять, чтобы вспоминать о том, что не случалось со мною лично. Во-вторых. Мой опыт с дельфинами дал мне понять нечеловеческие мысли. Верно?

— Верно. После встречи с Чарли тебе всегда хотелось разыгрывать разные шутки. Помнишь, когда ты гипнотизировал миссис Графтон и заставил её…

— Чудачка! Мне всегда нравилось шутить. Итак, в-третьих, временное поле вообще не проблема. Оно только уберёт поле вокруг статуи. Так что можешь забыть о нем. В-четвёртых, Янски не стал бы рисковать моей жизнью. Ты знаешь это, ты могла это видеть. Верно?

— Но погружение на скубе прошлым летом…

— Это была твоя идея.

— Вот как? А я думала, твоя. — Она улыбалась и уже расхотела спорить. — Ладно. Будем считать, что на бандерснейзах ты попрактикуешься в следующий раз, но я чувствую, это будет серьёзным испытанием. И я по-прежнему волнуюсь. Ты знаешь, я могу предвидеть.

— Ну хорошо, хорошо. Я позвоню тебе, как только это удастся.

Он сел в такси и набрал на циферблате адрес уровня факультета физики университета Лос-Анджелеса.

— Марк вернётся через минуту, — сказал Доркас Янски. — Хотите, я покажу вам, как работает времязамедляющее поле?

Они находились в огромном помещении, с потолка которого свешивались два гигантских электрода, создававших оглушительные хлопки искусственной молнии, и это производило неизгладимое впечатление на группу студентов, стоявших с широко открытыми глазами. Но Янски, по-видимому, не интересовали молнии.

— Мы заняли эту часть здания, поскольку здесь хорошая силовая установка, — сказал он, — и она достаточно велика для наших целей. Вы видите эту проволочную конструкцию?

— Конечно.

То был куб из очень тонкой проволочной сетки, на одном боку которого находился откидной клапан. Проволока покрывала и потолок, и пол, и стены. Рабочие увлечённо проверяли и расставляли огромную и сложную на вид груду аппаратуры, которая пока никак не стыковалась с проволочной клеткой.

— Поле протекает по поверхности этой проволоки. Проволока служит границей между медленным внутренним временем и быстрым наружным. Могу вам сказать, мы здорово намучились, создавая его! — Янски пробежал пальцами по бороде, вспоминая тот адский труд, который хотел описать словами. — Нам кажется, что поле вокруг чужака должно быть на несколько квантовых чисел выше нашего. Не будем говорить о том, как долго он в нём находится — остановимся только на методе, который мы используем.

— Да, возможно, он не знает ни того, ни другого.

— Да, я тоже предполагаю это. Лэрри, вы будете находиться в поле шесть часов внешнего времени. Для вас это — одна секунда, Я так понимаю, что передача мыслей мгновенна?

— Нет, не мгновенна, но она займёт меньше секунды. Приготовьте аппаратуру и введите в действие контактную машину, затем включите временное поле, и я получу его мысли, как только он оживёт. Пока этого не произойдёт, я ничего не пойму.

“Все, как с дельфинами, — говорил себе Лэрри. — Все, как при контакте с турсиопс трункатус”.