Инженер

— Ну..

— Просто военные рвутся к власти, а в таких зонах как космодром там военных то раз два и обчёлси, там я слышал одни роботы всё охраняют, вот не согласился какой-нибудь верный отечеству офицер сдаваться, приказал целой армии роботов сражаться, вот и не могут его оттуда выкурить.

— А почему же не пришельцы то?

Дедушка мне нравился, мне хотелось вызнать причину его веры в нас.

— Да у меня внучёк там работает, писал что они там фантастические корабли для земли собирают, чтоб с пришельцами воевать, так что юнец ты не думай, вот там как раз настоящие патриоты и сидят, а в Кремле одни сволочи.

Оптимизм дедушки поднял моё настроение, а ещё я узнал, что дед две вспышки далеко на востоке видел. Значит на космодром 1 тоже водородные бомбы сбрасывали. Это плохо, значит там всё заражено, долго находится в той зоне нельзя, наверняка всё порушено и оборона сильно ослабла.

— А в том направлении танковые колонны не проезжали по шоссе?

— Проезжало да сколько… Ох и бедные служивые, на обычной технике, там же поди всё заряжено, да и охрана космодрома наверно не обычное оружие имеет. Жаль только, что побьют видно учёных наших.

— А почему побьют?

— Ну молодец, ну сам подумай, что может пара тройка лабораторий да заводов, пусть даже с охраной супротив мощи целого государства. Карта тех, кто президента поддерживает заранее бита.

В 22–00 я отправился дальше в 23–00 примерно в 50 км от цели наткнулся на блокпост, из трёх БТР-ов и двух танков. Здоровый военнослужащий в форме подошёл ко мне и сообщил, что дальше начинается зона военных действий и гражданским нельзя. Я представился журналистом, предложил ему 500$ за проезд, но он послал меня куда подальше, взятку не взяв, но и не арестовав. Пришлось развернутся и проехать с километр назад, поворотов на шоссе не было и я не хотел, чтобы они меня видели.

Дальше я шёл пешком, шёл вдоль шоссе и довольно быстро, насколько я знал карту, которую мне показывал старичок с станции подзарядки шоссе шло прямо в глубь зоны космодрома. часа за два мне удалось без проблем преодолеть километров 15, я то шёл то бежал, почти в слепую. В этих местах снег был не слишком глубок. Я двигался параллельно шоссе не удаляясь от него дальше чем метров на 200, но в темноте меня уже не было видно, и не одна застава меня не остановила.

Вскоре я наткнулся на крупный Лагерь танковых войск они стояли, вероятно на отдыхе. К 3 часам я благополучно его миновал, никто меня так и не заметил. Постепенно я стал замечать, что местность вокруг меня носит последствия атомного взрыва деревья посаженные при шоссе стояли обгоревшие, а вместо снега везде был лёд. Вероятно я уже давно шёл по зоне поражения взрыва, просто до того как признаки стали явными я их не замечал. Вдали грохотало, на востоке похоже шёл бой, были видны вспышки, к пяти часам он закончился, не знаю сколько я точно преодолел к тому моменту, но шёл я довольно быстро, а поверхность была ровной. Я продолжал идти к 7 часам я наткнулся на обгоревший остов чего-то похожего на бункер. Обойдя постройку, я нос носом наткнулся на робота. Это был обычный человекоподобный робот охранник, похоже он вёл здесь патрулирование. Я поднял руки в знак того, что сдаюсь, из динамика раздалось:

— Вы пленены, следуйте за мной, в случае любых агрессивных действий с вашей стороны или неповиновения вы будете незамедлительно уничтожены.

Реплика о том, что меня могут уничтожить, за неповиновение, мне не очень понравилась, но мне не долго оставалось быть пленным.

При входе в бункер опознавательная система идентифицировала меня как Сергея Игоревича Солнцева, с этой секунды я снова был царь и бог.

Глава 8: Раз они хотят войны, они её получат

Я находился в небольшом прикосмодромном бункере, раньше здесь размещался взвод охраны человекоподобных роботов Р-17 и модуль их технической поддержки, в настоящий момент роботов оставалась лишь трое, и они вели патрулирование в этом секторе. Уровень их агрессивности и внешней опасности стоял максимальным, в случае обнаружения любого вооружённого существа не отвечающего на запрос свой чужой, следовала немедленная агрессия, тоже самое относилось к любой технике. То есть если бы я ехал на машине, или если бы у меня был любой металлический предмет весом более 100 гр, например пряжка на ремне, к счастью моя была пластмассовой, меня бы незамедлительно пристрелили. То же самое, если бы я попытался бежать или подойти к роботу поближе без команды.

Я немедленно связался с центром управления, им явно было не до меня, мне ответил центральный компьютер. Однако через 2 минуты пользуясь своим высочайшим приоритетом отдачи команд мне удалось достучатся до руководителя стройки. Голосовой связи не было, но и с помощью одной лишь клавиатуры в принципе тоже можно было обговорить способ моей эвакуации из приграничного бункера, на который в любой момент могла обрушится стоявшая в 30 км к западу танковая дивизия.

— Сергей Игоревич, боже мой а мы уже вас похоронили.

— Я вот как видите жив ещё.

— А у нас тут настоящая война разгорелась.

— Да вижу, чёрт. Ближе к делу, доложите о потерях, текущей боеспособности связью с остальными центрами Космос-2, общем ходе боевых действий. Возможности моей эвакуации в центр.

— Есть. В результате первого же удара, произведённого в 12–00 по Москве, водородной бомбой мощностью 12.42 мегатонны.

Точность поразила даже меня, сейчас после всего, что случилось. Действительно мы шагнули далеко. Замерить мощность взрыва водородной бомбы до десятков кило тонн, неожиданно взорвавшейся над объектом не приведённом в боеготовность, это невероятно.

— Погибло 149 работников базы, все кроме меня, моей лаборантки и одного из часовых дальнего бункера, также были уничтожены все внешние постройки, обе стоявших на старте ракеты РД-2030-850, также две на внешних складах, было потеряно 8500 тонн керосина, 70 % патрульной боевой техники. Я выжил в связи с тем, что Ээ работал в одной из внутренних лабораторий. Силами 64 периметральных башен удалось отбить первую танковую атаку противника совершённую 21-го января в 3 часа утра. В атаке участвовало порядка 1200 танков противника, из них 792 было уничтожено электромагнитными орудиями оборонительных башен. В настоящий момент, противник пытается силами тяжёлой артиллерии, и маломощными атомными боеприпасами, уничтожить уцелевшие 13 башен. Также было совершено несколько массированных пехотных атак на наши позиции с целью уничтожения башен и робототехники, в ходе пехотных атак противник потерял примерно 60 000 тыс солдат. Однако они были крайне успешными, именно пехота уничтожила 39 из 51 потерянных башен. Также на протяжении первых 12 часов вёлся массированный ракетный обстрел нашей территории.

Потери в людях меня поразили, похоже тут разворачивалась настоящая бойня, а сколько ещё погибнет? Неужели всё это ради какого-то пива по вечерам, и призрачного государства благоденствия? Руководитель строительства продолжал.

— Что касается связи, она есть и функционирует нормально, главнокомандующий армии Вика Иосифовна Резьбова приказала перейти к стратегической обороне и ожиданию помощи. В случае прямой угрозы захвата базы требуется взорвать во всех внутренних помещениях космопорта блоки содержащие антиматерию.

— Отлично, а что с моей эвакуацией.

— Знаете я конечно мог бы прислать за вами транспорт, но мне почему то кажется, что для вас было бы безопасней идти пешком.

— Отлично, только пришлите ко мне робота с браслетом опознавания свой чужой, а то во время начала революции я был без него.

Браслет опознавания свой чужой, уникальнейшая вещь разработанная для охраны. С виду обыкновенные часы, но при верной процедуре надевания и вводе соответствующего кода, он активизируется, и начинает общаться с любой нашей техникой, сообщая ей важнейшую информацию: ” Я свой”. Самое интересное, это то что он выглядит как обычные часы, причём дизайн может быть абсолютно разный, часы со стрелочками, обычные электронные или вовсе дамские. Но стоит его неправильно снять с руки часового, или наоборот неправильно надеть, и механизм распознавания немедленно самоуничтожается, а часы продолжают работать, как будто они самые обыкновенные. В роботах конечно всё сложнее и система интегрирована. Кроме того используется система центрального контроля всех своих объектов. То есть даже если кто и введёт просто правильный код, система не поверит ему до конца и давая такому человеку или машине большую свободу действий, чем остальным потенциальным противникам, всё же будет по особенному следить за его поведением, до проведения полной проверки. Это на случай если кто прибудет с другой базы, контролируемой другой системой, и не будет совершено процедуры автоматической перерегистрации. В общем эта система сложна, сбоев не даёт, и лишних проблем не доставляет, кроме разве что некоторых нестандартных форс мажорных обстоятельств.