Инженер

— Энергия пошла, выделение 5000 МВт, отлично, очевидно третий уровень достигнут, — констатировал инженер, сидевший у пульта.

Инженер часть 7. Кочевник

Я спал, мне снился сон о том как я снова попал на уничтоженную давным-давно землю. Я знал, что земли уже не существует, её уничтожили злобные инсектоиды более 700 лет тому назад. Но это был сон, в нём я путешествовал по ночному Парижу, здесь было много огней, ночных фонарей, людей, они гуляли здесь, под луной, под целой луной, которая так ярко светила на звёздном небе. Потом я перенёсся в другое место, это был Нью-Йорк, тот земной Нью-Йорк, его башни и центральный парк, резные скамейки… Почему в моём мире нет резных скамеек, таких? Почему? В моём мире есть только роботы, мощная индустрия, и никакой романтики, гигантский звездолёт, строившийся в недрах Терры на 5 квадриллионов тонн, 300 километров, вылупившись он убьёт… Почему резные скамейки есть у свинов, у рептилоидов и у хивов, у всех других рас, культура… А у меня нет культуры, там где я, всегда война. После революции, когда люди впервые свергли меня, они вернули себе культуру, красоту, традиции. А что я? Я нахожу красоту в технологии, в ядерной физике, в совершеннейших кораблях. Там где я, почему-то всегда война, красивые корабли, и никаких резных скамеек в центральном парке Нью-Йорка, никакой памяти об этом, лишь тоталитарный муравейник моего мира. Роботы, роботы, роботы…!!! Что я могу изменить? А ведь там в млечном пути ещё остались люди, быть может миллионы, сотни миллионов людей, даже наверно миллиарды, спят в подземных бомбоубежищах, тюрьмах подобных Меркурию, ждут когда мы вернёмся отсюда, из Андромеды. Наверняка многие спаслись, нет, не многие, в лучшем случае один из тысячи, нет из десяти, из ста тысяч. Ну не могли инсектоиды убить всех людей в Млечном пути, они убили многих, но не всех, люди слишком хорошо умеют прятаться. Надо вернуться, надо, надо…

Меня трясли за плечо, я дёрнулся, открыл глаза, это был Эф, он бесцеремонно прорвался ко мне в комнату.

— Что стряслось?

— Как мы и ожидали, флот, около миллиона кораблей врага был обнаружен, они собираются в одном световом дне от Терры.

— Им понадобится много времени, чтобы добраться сюда.

— Я уже всё просчитал, учитывая их скорость и способность к ускорению, они будут тут примерно через две недели.

— Довольно быстро, ну что?

— Я думал ты объявишь общую тревогу и начнёшь эвакуацию, “кочевник” готов к старту, основная часть оборудования уже погружена…

— Я в курсе.

— Просто это твой приказ, и ты должен приказать, и, когда мы стартуем, чем лучше, тем раньше.

— Ладно, — сказал я, совсем проснувшись, — ты прав, я автор корабля, я его инженер, я император, я должен приказать всем начинать погрузку. Мы стартуем через десять дней, а погрузку начнём сейчас же.

— Мы можем стартовать через три часа, всё готово, людям только надо проснуться и пройти к лифтам.

— Нет, я хочу дать людям насладиться прелестями этой планеты. Ведь Терра погибнет после нашего старта. По крайней мере она сильно пострадает, людям нужна разгрузка…

— Но к чему рисковать, а если вдруг? Вдруг, что-то случиться.

— У нас триста кораблей на орбите, каждый из них справится с тысячью кораблей рептилоидов. Риска нет. Но главное, я хочу, чтобы они видели, как стартует кочевник, чтобы они ужаснулись при виде той мощи и технологического совершенства, которым мы обладаем. После этого, они обязательно капитулируют.

— Они и так капитулируют, за последние десять лет мы уничтожили у них все индустриально развитые миры, им нечем крыть, их флот посланный сюда к терре их последняя надежда, но будь по-твоему, видит бог, мы действительно ничем не рискуем в недрах кочевника. Ты можешь назначить старт на 9ое мая, но я хочу, чтобы минимум половина людей была погружена на корабль сейчас же.

— Хорошо, половина, — подытожил я.

Я закончил одеваться и покинул комнату, пройдя вслед за Эфом в центр управления, который находился совсем не далеко от моих покоев. Я встал перед камерой и начал своё обращение к народу:

“— Мы долго жили на этой планете, этот новый мир многое дал нам, численность нашего населения выросла до почти миллиона человек, в десять раз, за менее чем двадцать лет. И вот пришёл день и час, когда нам придётся покинуть эту систему. Мы долго строили наш великий новый дом, корабль мир, и его пора задействовать. После того, как закончится погрузка, мы станем неуязвимы, мы сможем лететь от мира к миру, не страшась врагов, которые не смогут нас догнать, никогда, да будет так. А сейчас каждый второй приступит к немедленной погрузке на кочевник, старт назначен через 238 часов от сего момента.”

Я выключил телекамеру и вздохнул с облегчением.

— Ну, вот видишь, снова в путь, а мы могли бы сидеть тут мирно. Если бы ты не начал…

— Не начинай Эф, я знаю, что виноват в том, что разворошил улей рептилоидов, втянул в войну с ними свинов, Эрфов и хивов. Но зато, я отработал всё в науке, и теперь, мы победили в войне, почти победили, и мы сможем закрепиться тут навсегда, точнее та часть, что останется в Андромеде.

— Та часть? Ты о чём?

— Я, Эф… Как бы тебе сказать… Я решил вернуться в млечный путь, теперь у нас есть такая возможность, ты же знаешь, что кочевник имеет источник энергии на основе третьего уровня аннигиляции, что в принципе позволяет ему совершить межгалактическое путешествие.

— Ты что? Мы только тут… Всё стало налаживаться, а что скажет Виктория, Ира?

— Им всем придётся исполнить мой приказ, но вы с Викторией останетесь здесь, в Андромеде, а я сразу после капитуляции рептилоидов отправлюсь с частью населения на борту в млечный путь.

— Но там все мертвы, зачем? Зачем, снова мир… Я просто не понимаю, зачем тебе воевать с инсектами теперь?

— Есть две причины, первая это месть.

— Это хрень, а не причина.

— Вторая причина в том, что накануне последней войны в млечном пути проживало по разным оценкам что-то около триллиона людей, или около того, я считаю, что многие из них, миллионы и сотни миллионов могли спастись в разного рода убежищах. И я уверен, что не все эти убежища инсектам удалось найти.

— Ты вообще хорошо подумал? А что мешает рептилоидам, разобраться с нами, сразу, как улетит кочевник?

— Ну, во-первых, тысяча кораблей, 300 из которых сейчас здесь на орбите и 700 выполняют разного рода миссии, все эти корабли останутся здесь. А во-вторых, рептилоиды не узнают о том, что кочевник покинул пределы Андромеды.

— То есть ты хочешь отправиться в млечный путь на одном корабле, пусть даже большом, чтобы уничтожить цивилизацию инсектов, которая заселяет около 200 миллиардов звёзд или типа около того?

— Ну, я не планирую на них напасть на кочевнике. Да и кочевник не совсем боевой корабль, это промышленная база, а не боевой супер дредноут, хотя бронированием и вооружением он всё же обладает не хилым. Но я планирую найти планетку на окраине галактики млечный путь, разбить там базу, построить ещё с десяток кораблей спор, прямо в недрах планеты, и так, послать эти споры ещё к десяти планетам… Всё только упирается в население, его мало, но я считаю, что найду много спасшихся в млечном пути.

— Ты конечно главный, и всё такое. Только вот не подумал ли ты, что, как бы тебе сказать. Те люди, которых ты найдёшь в млечном пути, выросли при демократии, и имеют слабую подготовку во всём, из них не сделать просто так сразу опытных космических офицеров, конструкторов, технологов, способных следить за гигантскими заводами, кораблями и так далее. Не лучше ли остаться здесь, и строить свой мир тут, в Андромеде.

— Ты так и поступишь, ты останешься в Андромеде, строить тут свою жизнь, развивать тех, кто останется с собой, а я вернусь мстить. Я хочу возродить землю, и нашу цивилизацию, в нашей галактике, а не быть кровожадным завоевателем в этой.

— Ну а что тебе мешает подождать лет сто, пятьсот, тысячу, тут, а потом как население и ВВП станет звёздным, вернуться…?