Страница 127 из 182
Всё изменится, если удастся отменить отлучение Аравинта... Когда удастся!
Что ж, объясняй, Твое Преосвященство! Быстро и доходчиво.
Глава седьмая.
Эвитан, Лиар - окрестности Лютены, поместье Гуго Амерзэна.
1
Над головой - черный треугольник палатки. А вокруг - полумрак. Еле-еле разгоняемый тремя тускло-золотистыми свечами. Цвета домашнего сыра.
Остро режет боль в груди. При каждом движении - иссиня-черная круговерть перед глазами.
И слабость! Алан беспомощен как новорожденный младенец...
Хуже. Как слепой котенок! С перебитым хребтом.
Самый осторожный поворот головы едва не лишил сознания. Так вот ты какое - настоящее ранение!
- Капитан, вам нельзя двигаться! - Над Эдингемом - лицо верного Ларенса.
- Давно...? - Больше Алан не сумел выдавить ни звука - помешала хрипота.
А боль сдавила грудь - медвежьими лапами. Да, прежде и в самом дурном сне бы не приснилось, как звучит теперь собственный голос. Карканьем простуженной вороны.
- Почти двое суток. Сейчас - ночь.
- Караулы... - заставил себя прохрипеть Эдингем. - Могут...
- Да нет, нас оставили в покое. - Лицо сержанта кажется правдивым донельзя. Этот врать не умеет. По крайней мере - насколько Алан успел его изучить... - Сдается мне, мы им больше без надобности. Караулы стоят, не тревожьтесь. Выздоравливайте. Нам сейчас главное - вас до графа довезти.
А вот теперь - что-то не так. Проклятая слабость! А Джеймс - всё-таки слишком честный для ревинтеровского отряда... Такому только врать и недоговаривать!
- Что?! - Эдингем попытался приподняться.
Боль взорвалась белой вспышкой!
Между горячкой командира и правдой Джеймс безошибочно выбрал последнюю:
- Графиню... бывшую - монашку эту змеиную! - угнали лесные. Больше и не нападали. А Мировский увел своих и командира раненого увез...
А вот это уже не имеет значения! Алан обессиленно опустился назад - на солдатские плащи. Из последних сил борясь с обмороком.
Останься Ярослав Мировский или исчезни... Хоть приползи сюда на коленях - с повинной! (Из горла чуть не вырвался горький смех. Помешала лишь БОЛЬ.) Свое черное дело словеонский дурак уже совершил! Потеря Карлотты - это полный крах.
И теперь можно не выздоравливать. Разве только - чтобы дотащиться до графа Бертольда Ревинтера. Согласно присяге. И сообщить ему о проваленном приказе.
А немедленно по исполнении - честно застрелиться. С именем Эйды на губах.
2
Терпение у них таки лопнуло. Это Элгэ поняла утром - по шуму во дворе. Весьма колоритному - от топота десятков (или сотен) марширующих ног. И от громких команд, щедро пересыпанных ругательствами.
Герцогиня забралась на единственный в оружейной стул. И бросила осторожный взгляд в бойницу.
Не ошиблась. Угадала самый бредовый из возможных вариантов. Но свиные прихвостни - тупее самого свина. Так что удивляться нечему.
Они и в самом деле пригнали отряд солдат. Темный и все змеи его, там полон двор вояк! В меру бравых.
Элгэ уже не сдержала злой смех. Диего в детстве часто самоуверенно заявлял, что один илладиец стоит десятка "неповоротливых северян". Возможно, так оно и есть. Если илладиец - возраста тогдашнего Диего. Потому что одна илладийка, как выяснилось, стоит целой роты!
Ну вот и решилось. Штурм начнется сейчас. Или Элгэ - не "роза" из "цветника", а унылая, добродетельная северная курица.
Вот жахнут по бутылке для храбрости и...
Прощай, мама Кармэн. Прощайте, Диего и Алекса. Прощай, Виктор. Гор, Арабелла, Элен, Вит, прощайте.
Ваша дочь, сестра, возлюбленная и друг уходит в Свет, во Тьму или просто в сырую землю. Как получится.
Элгэ, герцогиня Илладэн, в последний раз проверила пистолеты.
И на дубовую дверь обрушился первый внушительный удар. Наверное, чьей-то головы. Столь же дубовой. Тогда двери - конец. Башка гуговского холуя - точно крепче.
Этот замок когда-то принадлежал брату другого короля. Двоюродный дед принца Гуго Эдмон Талеан был хорошим воином. И говорят - благородным человеком.
Примыкающая к спальне оружейная - его заслуга. Старый солдат понимал, когда чаще приходят убийцы и заговорщики - ночью. И куда - в спальню. Любят они безоружных и спящих убивать.
Знал бы герцог Эдмон, что спустя полсотни лет эта дверь послужит не родственнику, а его врагу и убийце. Врагине. Илладийке.
Любопытно, что бы сам герцог Талеанский сделал с племянничком вроде Амерзэна? Пристрелил или просто вздернул на первом попавшемся дереве? И за шею или за ноги?
Дубовая дверь стояла насмерть. Больше получаса.
А потом рухнула. Вперед - мостом, перекинутым через порог.
В пролом наперегонки ринулись двое солдат.
Еще полтора шага и...
Собственная кровь кажется льдом - намертво застывшим в жилах. Равнодушно-убийственным.
Элгэ разрядила пистолеты. С обеих рук. Прямо в солдатские морды.
- Один, два, - холодно бросила она.
3
Возок подскакивает на каждом ухабе. И все они отдаются болью. Ноги нещадно ноют, протестуя против подобного обращения. Зимние дороги в Эвитане никуда не годятся и не годились отродясь!
Возница нещадно гонит коней - по безоговорочному приказу. И всё же Александру сейчас куда легче, чем эскорту. Эвитанский кардинал изволит ехать в карете, а вот солдаты и служки - верхом. Под промозглым дождем и хлопьями мокрого, липкого снега, что целую вечность сыплется с рассерженных небес...
Ближе к поместью Амерзэна назойливый гнев погоды утих. Уже с дороги, глянув в заиндевевшее окно, Александр понял: предчувствие не обмануло. Они не зря так спешили. И возможно - спешили плохо!
Вся эта солдатня во дворе и у ворот вряд ли явилась для защиты двух юных девушек от бесстыжего негодяя. Которого от суда и Ауэнта до сих пор спасало лишь рождение в королевской семье.
- Ваше Высокопреосвященство! - решился верный Жерар, подъезжая к карете. - Вы уверены? Там опасно! Лучше я.
Он редко прекословит. И сейчас - лишь потому, что нрав очумелого принца Гуго непредсказуем. Что ему грозит за убийство главы Эвитанской церкви? Вряд ли смерть.
Скандал с Патриаршим Престолом удастся замять. Несчастный случай... "Кардинал был стар". А Патриарх, точнее - его всесильная свита, будут даже рады поставить вместо эвитанского упрямца собственного ставленника. Желательно - мидантийца по происхождению. Того, кто станет в первую очередь блюсти интересы Высокого Престола. Мидантии.
Серое небо выплакало зимнюю тоску застывшими снежными слезами. И теперь молчит. Укоризненно укрылось за мрачной цитаделью вновь набрякших туч.
А к вечеру опять наберется сил. Оплакать еще кого-нибудь. Но не илладийских девочек - приемных дочерей Кармэн!
- Вперед! - приказал Его Высокопреосвященство.
К раззолоченным воротам. С розовыми голубками.
- А если... - рискнул Жерар.
Его конь теперь - бок о бок с каретой.
- Если для них мало слова Пастыря Церкви - Творец повелевает слугам своим драться с нечестивыми во имя защиты невинных, - усмехнулся Александр.
Их не посмели задержать. Может, принц Гуго и плюет на авторитет церкви. Но поросячьего цвета ворота охранял не он. А для простых солдат приказ Главы Церкви, оказывается, еще что-то значит. Даже если служат они подлейшему негодяю Эвитана.
- В дом! - приказал кардинал эскорту.
"Дом" роскошью поспорит с загородным дворцом самого короля. Но принц Гуго - не монарх, и никогда им, слава Творцу, не будет. Если небеса не обрушатся на землю.
Уже в дверях сунулись преградить путь незваным гостям двое. Раскормленные, в криво сидящих кирасах.
- Прочь! - лишь чуть возвысил голос Александр.