Цветок на ветру

Он смотрел, как его бывшая шла по проходу. Впитывал каждую деталь: туфли на высоких каблуках, строгий черный костюм и непривычно собранные в тугой пучок светлые волосы. Заметил темные круги под глазами, которые не могла скрыть никакая косметика. Наверное, впервые Зоя выглядела на свой возраст. Она шла очень прямо, высоко держа голову.

Иногда Руслан думал, что сошел с ума. Во всем мире разводятся миллионы людей, вынужденные поддерживать отношения ради детей. Во всем мире детей оставляют матерям, делая предпочтение перед отцами и в этом их неоспоримое и, пожалуй, единственное преимущество. Любая женщина может подать на развод, уверенная, что ее дитя останется при ней. Мужчины смирились с этим и держат фотографии своих чад в портмоне, соглашаясь на унизительные встречи по выходным. Почему же он, Руслан Яковлев, никак не может начать жить собственной жизнью? Почему все время с тех пор, как они расстались, он воспринимает бывшую жену как самого злейшего противника? Может быть, он все еще не может смириться с тем, что когда он был счастлив, его отец вновь грубо вмешался в его жизнь? Возможно, дело здесь было не только в Зое, а в этом проклятом четырехугольнике.

Он посмотрел в зал и увидел их. Двоих уже пожилых людей, пришедших сюда, чтобы судить его, вместо того, чтобы быть судимыми им. Как несправедлива жизнь. Их ждут приятные прогулки по лесу, а его — тюремная жизнь. Руслан наблюдал, как Зоя возвращается на свое место, и только тут осознал, что не слышал ни слова из того, что она говорила. Да ему это и не надо. Ему были важны только слова дочери. Мелькали вспышки фотоаппаратов, а Зоя спокойно шла по проходу, словно ее вовсе не касалось то, что ее жизнь вывернули наизнанку. Как он ненавидит ее за эту гордость! Если бы она хотя бы раз испугалась и попросила его. Но нет, она не из тех, кто унижается. Он заставил себя отвлечься и сосредоточиться на своей речи. Неважно, что говорят они, он поведает им свою правду, идущую из глубины его измученной души. И пусть весь мир судит Зою Яковлеву. Он заметил, что в зал вернулась Каролина. То, что он собирался сказать, предназначалось в первую очередь для нее.

— Слово предоставляется…

Руслан вскочил, услышав свою фамилию, на ходу откинул со лба волосы, оглядел присутствующих. В зале воцарилась тишина.

— Вы все собрались здесь, чтобы вынести мне приговор, но я не боюсь этого. — его губы искривились в горькой усмешке. — Больше, чем я наказан, меня наказать невозможно.

В зале послышался ропот. Руслан поднял руку.

— Да, вы можете смело назвать меня убийцей, потому что я пытался убить свою бывшую жену. Признаюсь честно, я любил ее. Я любил ее со всей страстью, как только можно любить женщину. Я надеялся прожить с ней всю свою жизнь, мирно воспитывая наших детей. Но судьба распорядилась иначе. Мой отец разрушил нашу семью ради интрижки с моей тещей.

Руслан заметил, что на некоторых лицах равнодушие сменяется интересом, а мужчина со второго ряда уже смотрел на него с сочувствием.

— Поймите же, я всего лишь жертва, пытающаяся восстановить справедливость. После того, как я высказал теще, что она разрушает нашу семью, моя супруга указала мне на дверь. Они выбросили меня из дома, как ненужную собачонку, несмотря на то, что я обожал свою дочь. Никто из них, включая мою жену, не подумал о ребенке. — он посмотрел на Зою и спокойно спросил: — Разве я не вставал к ребенку ночью и не менял пеленок, чтобы ты могла выспаться? Разве я не отдавал тебе все деньги до копейки или ты когда-нибудь видела, чтобы я посмотрел на другую женщину?

Зоя опустила глаза, чувствуя, что может расплакаться. Он говорил правду, в то же самое время искажая ее до неузнаваемости. Ведь она рассталась с ним только после того, как на протяжении полутора лет он изводил ее скандалами. Руслан повернулся к судье.

— Ей нечего сказать, потому что я всегда был хорошим отцом, что подтвердила моя дочь. Скажите, разве не доказывает это то, что мужчина может не хуже матери воспитать собственного ребенка? Тогда почему государство всегда решает этот вопрос в пользу женщин? — он вытащил из кармана платок и вытер вспотевший лоб. — Здесь, в этом зале, наверняка найдутся разведенные мужчины. Спросите их, они видят своих детей? Я могу ответить за них. Они видят своих детей только лишь тогда, когда это удобно их бывшим женам.

Алексей вдруг вспомнил о своей дочери Аленке, мечтавшей жить с ним. Ну, что он мог сделать? Украсть ее и оказаться на месте Руслана?

— По закону у меня не было никаких прав, и я решился увезти дочь, — продолжил Руслан. — Моя бывшая жена была к этому времени снова замужем, и я решил, что пора восстановить справедливость. Почему у нее должно быть все, а у меня ничего? И я решил забрать то, что принадлежало мне по праву, — своего ребенка. Я поклялся, что моя дочь никогда не узнает лишений и будет счастлива рядом с любящим отцом. И Бог мне свидетель, это так и было. После развода я стал моральным калекой и не смог больше полюбить ни одну женщину. Я никому не доверял, потому что однажды моя жена предала меня. Я сосредоточился на дочери. Ради нее я работал на ненавистной работе, чтобы она чувствовала себя не хуже других. Да, что там говорить, я жил ради нее. Я смотрел, как она растет, превращаясь в красивую девушку, и я гордился ей. Когда я понял, что у меня снова отняли единственное, ради чего я жил, я лишился рассудка. Ненависть и боль так перепутались в моей голове, что я решился убить ту, которая снова появилась через десять лет, чтобы унизить меня. Я приехал в Москву и выследил ее. Если вы спросите меня — жалею ли я о том, что пытался сделать, я скажу, что жалею только, что промахнулся. — он посмотрел на Зою. — Тебе повезло, ты опять выиграла. Но из тюрьмы выходят, и мы сразимся еще раз. — он злорадно заметил, что Зоя побледнела.

Домой возвращались втроем. У Дианы Дмитриевны после суда поднялось давление. Вызвали такси, и они уехали. Катя была слишком подавлена случившимся, чтобы разговаривать. Зоя тоже молчала, Алексей не выдержал первым.

— Зоя, поверь, это была пустая угроза. Все может измениться.

Она взяла его под руку.

— А я все равно боюсь. Кажется, на этот раз ему удалось меня испугать. Мы с Катей так беззащитны. — Теперь она уже почти жалела, что не приняла предложения Жака и не уехала в Париж. Там до них было бы труднее добраться.

Алексей посмотрел ей в глаза и вдруг решился.

— Зоя, я понимаю, сейчас не самый удобный момент, но если я не скажу сейчас, я могу не сказать никогда. Выходи за меня замуж, и я клянусь, что вы всегда будете в безопасности. — Катя затаила дыхание и боялась поднять глаза. Вот он решающий момент, она уже боялась, что он никогда не решится.

Зоя удивленно остановилась.

— Ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж?

— Да, а что здесь такого? Разве мы оба с тобой не свободны? Кроме того, — он посмотрел на Катю и подмигнул ей, — Твоя дочь уже давно согласилась, чтобы я жил с вами. За время, которое мы провели вместе, мы поняли, что хорошо понимаем друг друга.

— Соглашайся, мам, — сказала Катя, — Он давно любит тебя.

— Но ты мне этого никогда не говорил, — засмеялась Зоя, крайне удивленная тем, что ее дочь знала то, о чем она и не подозревала.

— Я полюбил тебя в тот момент, когда мы встретились в Париже. Тогда я решил, что ты станешь моей женой.

— Ну почему же я ничего об этом не знала? Я была уверена, что мы просто друзья.

— Не хотел быть одним из многих. Вокруг тебя столько блестящих мужчин, которые более достойны тебя, чем я. И ты всегда казалась такой сильной и независимой. Я боялся показаться тебе смешным.

— Тогда что случилось сегодня?

Алексей довольно улыбнулся.

— Сегодня я впервые вижу тебя слабой и испуганной. К тому же у меня есть неоспоримое преимущество перед другими претендентами на твою руку и сердце.

— И какое же? — спросила Зоя.

— Боюсь, что я единственный, кто может защитить тебя.

— Тогда сдаюсь, — Зоя шутливо подняла руки.

— Ты выйдешь за меня замуж только поэтому?