Страница 76 из 179
Итальянская армия была оснащена еще более древним вооружением: бронемашины были образца 1909 года, а танки Роммель назвал «полностью устаревшими». Маршал Родольфо Грациани, принявший пост губернатора Ливии и командование итальянскими войсками после гибели Бальбо, заслужил себе репутацию во время колониальных войн, которые вела Италия, однако он не имел опыта борьбы с современным противником.
Муссолини приказал Грациани начать наступление, и в сентябре итальянские войска, почти не встречая сопротивления англичан, продвинулись вперед примерно на 60 миль. В Сиди-Баррани Грациани остановился, чтобы подвести дороги и водопровод и построить линию укрепленных фортов. Однако цепочка крепостей, простиравшаяся на 50 миль в глубь материка, не была приспособлена для ведения круговой обороны. Соседствующие форты не обеспечивали друг другу огневую поддержку, и в одном месте в линии обороны была брешь в 20 миль.
Римское радио раструбило по всему миру о победе. «Теперь в Сиди-Баррани снова спокойно, — объявил диктор. — Магазины открылись, и возобновлено движение трамваев». Однако не требовалось заканчивать академии, чтобы видеть, какие возможности предоставляет брешь в линии обороны. Войска могли пройти в нее, а затем нанести итальянцам удар с тыла. Артобстрел фортов должен был внести смятение в ряды оборонявшихся, а тяжелые танки «Матильда», практически неуязвимые для противотанковых орудий, двигались бы по следам итальянской техники (нанесенным на карты по данным аэрофотосъемки), преодолевая без потерь минные поля. Вслед за танками в прорыв предстояло продвинуться пехоте, погруженной на грузовики.
Силы Западной пустыни состояли из механизированной дивизии и имеющей боевой опыт индийской дивизии, в состав которой, как и в состав большинства индийских дивизий, входили британские пехотные батальоны. План О'Коннора состоял в том, чтобы, приблизившись к линии крепостей ночью, осуществить глубокий рейд продолжительностью в пять дней. Ничейная территория простиралась приблизительно на 70 миль, поэтому необходимое снаряжение было выдвинуто вперед и замаскировано там. Самолеты Королевских ВВС, осуществлявшие прикрытие с воздуха, должны были уничтожить авиацию неприятеля на аэродромах, а Королевскому флоту предстояло нанести огневой удар по прибрежным целям.
Были приняты особо строгие меры предосторожности. Войска не получили предупреждения о предстоящем наступлении, увольнения не отменялись, выдвижение вперед объяснялось лишь предупредительными действиями, и даже медицинская служба не была уведомлена о возможном резком увеличении числа раненых. Поскольку О'Коннор планировал лишь пятидневный рейд, он был очень удивлен, узнав в самый последний момент, что Уэйвелл замыслил полномасштабный прорыв. «Весьма вероятно, обстоятельства сложатся так, что у нас появится возможность развить частный успех в решающую победу над противником, — написал Уэйвелл, добавив: — Я не питаю никаких грандиозных надежд по поводу предстоящей операции, но в то же время я хочу дать твердо понять, что если перед нами откроется благоприятная возможность, мы должны быть готовы — морально и технически — максимально полно использовать ее».
Наступление началось в ночь на 8 декабря 1940 года, запомнившуюся всем яркой луной и безоблачным звездным небом. С началом артиллерийской подготовки тяжелые танки двинулись вперед, а за ними под звуки волынок пошел Камеронский полк шотландских горцев. Бойцы Раджпутского стрелкового полка внезапно обрушились на заспанных и изумленных итальянцев, не успевших даже одеться.
В отличие от картин сражений в пустыне, представленных на живописных полотнах, в эту холодную ночь солдаты были одеты в теплое нижнее белье и шерстяные свитера. Многие несли шинели в скатках и вещмешки с запасом продовольствия на три дня, гранатами и патронами — кто сколько мог нести.
Итальянцы сражались упорно, но наступление было спланировано безукоризненно. Крепости пали, и Сиди-Баррани был взят. Слышавшие победные реляции римского радио напрасно искали бы магазины и трамваи. Сиди-Баррани оказался не более чем «несколькими глинобитными хижинами и узкой полоской причала». Англичане продолжали наступление, и итальянцы под их натиском катились назад по прекрасной дороге вдоль побережья, которую сами же построили для подвоза боеприпасов и снаряжения.
Пятидневный рейд вскоре перерос в полномасштабное наступление, в результате которого была захвачена полоса побережья до самого Тобрука. 6-я австралийская дивизия наступала вдоль берега моря, а 7-я танковая дивизия нанесла удар в глубь материка, где у местечка Эль-Мекили произошло столкновение с крупным итальянским танковым соединением, в котором обе стороны понесли потери. Продемонстрировав тактическое мастерство, итальянцы ночью 26 января отошли к Джебель-Акдар (Зеленым горам).
Джебель представляет собой возвышенную область с горами, достигающими высоты в 2500 футов; плодородная почва и достаточное количество осадков стали причиной того, что этот район облюбовали итальянские колонисты-фермеры. Сейчас они встречали наступавшие английские войска свежими яйцами и фруктами, жалуясь на то, что после ухода итальянской армии местные арабы стали совершать набеги на фермы, грабить и насиловать. Арабы этого не отрицали; больше того, они ждали от англичан одобрения: ведь итальянцы их враги, не так ли? «Нам ничего не оставалось делать, кроме как двигаться дальше, надеясь на лучшее», — писал военный корреспондент Александр Клиффорд.
В то время как итальянцы отступали по идущей вдоль побережья дороге, а за ними по пятам шла австралийская дивизия, О'Коннор задумал двинуть механизированную дивизию наперерез. Двигаясь напрямую через пустыню и держась южнее Джебеля, она должна была выйти к морю у Беда-Фомм, опередив отступающие итальянские войска. Дозор, высланный вперед для того, чтобы разведать дорогу, вернувшись, решительно заявил, что пустыня «непроходима». Это донесение оставили без внимания. О'Коннор решил не дожидаться новых танков и припасов, а вместо этого, собрав бронетехнику со всех частей, создал одну полноценную бригаду. И вот эта потрепанная механизированная дивизия, за которой следовали все имевшиеся в наличии грузовики со снабжением, ориентируясь только указаниями компаса, двинулась на юго-запад через земли, обозначенные на карте белым пятном. Надо было не просто благополучно дойти до моря; вся операция становилась совершенно бесполезной, если англичане выходили на дорогу у Беда-Фомм после того, как по ней прошла отступающая итальянская армия. Клиффорд писал:
«Передовой дозор не солгал… Милю за милей нам приходилось трястись по огромным россыпям острых неровных камней, которые пересекали полосы мельчайшего мягкого песка, в котором колеса машин тонули по ось. Когда налетали песчаные бури, грузовикам, чтобы не заблудиться, приходилось двигаться вперед, буквально касаясь один другого. Вся колонна тонула в непроницаемом мраке, и лишь через несколько часов восстанавливался визуальный контакт. Было очень холодно, и вторую половину перехода постоянно шли проливные ледяные дожди. Солдаты взяли с собой только самое необходимое, и не было ни лишнего одеяла, ни лишней шинели; в день человеку выдавалось чуть больше стакана воды… Итак, после полудня 5 февраля Седьмая танковая дивизия перерезала дорогу в двух местах милях в пятидесяти к югу от Бенгази. И только тут выяснилось, что вся уцелевшая итальянская армия оказалась зажата между двумя зубцами».
«Англичане не смогут этого сделать, — сказал итальянский главнокомандующий по поводу марша через пустыню, — но если они все же это сделают, у нас в запасе есть еще два дня». На самом деле если бы итальянцы успели пройти через Беда-Фомм двумя часами раньше, они были бы спасены.
Сражение началось с того, что огнем артиллерии были подбиты передовые итальянские грузовики. Извивающаяся по дороге на несколько миль колонна оказалась зажата на этой совершенно плоской равнине, где возвышался единственный холм, прозванный англичанами «Оспина», за который развернулись ожесточенные бои.