Страница 67 из 179
Первые перемены в отношении американцев к войне вызвали победы германских войск в Польше и Западной Европе. Кадры кинохроники и газетные репортажи изобличали безжалостность вермахта и стоящего за ним нацистского режима. Франция пала, и Великобритания осталась единственным оплотом демократии в оккупированной нацистами Европе. Без Великобритании у Соединенных Штатов не будет плацдарма для войны с Гитлером. К тому же не следовало забывать и об экономике. Война в Европе обеспечивала заказами американские заводы, и это приветствовали как трудящиеся, так и предприниматели. Безработица стремительно пошла на убыль: минимальный уровень 1941 года был вторично достигнут только в 1975 году.
Однако высказывать недовольство тоталитарными режимами — это совсем не одно и то же, что хотеть с ними воевать.
Изоляционисты встречалась повсюду; изоляционизм не зависел от географических и социальных границ. Не зависел он и от принадлежности к политическим партиям: коммунисты и республиканцы стояли плечом к плечу против политики демократов Рузвельта. Рузвельт полностью признал это обстоятельство, назначив в июне одного республиканца министром обороны, а другого — военно-морским министром.
Американская армия в мирное время представляла собой прибежище для безработных и клуб общения по интересам отвратительно подготовленных офицеров. Ее руководство располагалось во временном деревянном строении, оставшемся со дней Первой мировой войны. В течение первого года европейского конфликта министр обороны США — в прошлом никак не связанный с армией — не предпринял никаких шагов для того, чтобы снарядить и подготовить войска к современной войне. Это был стойкий изоляционист, выступавший против какой-либо помощи Великобритании. Сменивший его ставленник Рузвельта Генри Л. Стимсон начал проводить давно назревшие перемены. В сентябре 1941 года начались работы по строительству символа новой роли Америки в мире — колоссального здания Пентагона. Триста архитекторов трудились не покладая рук в заброшенном ангаре, торопясь обеспечивать кальками работавших день и ночь 13 тысяч строителей.
На президентских выборах 1940 года соперником Рузвельта был Уэнделл Уилки, проведший всю свою жизнь в стане демократической партии, но выбранный кандидатом от республиканцев. Во время предвыборной гонки Рузвельт позаботился о том, чтобы заручиться поддержкой Уилки по поводу таких действий, имеющих отношение к войне, как передача Великобритании 50 старых эсминцев и принятие закона об ограниченной воинской обязанности, по которому американские граждане могли бы призываться на службу в мирное время. Настроение избирателей определить было очень трудно, и Рузвельт, используя свое положение хозяина Белого дома, фотографировался на фоне свидетельств подъема американской экономики. На этих снимках президент был рядом с танками, самолетами и кораблями, что позволило Уилки предостеречь избирателей, что Рузвельт пытается втянуть Соединенные Штаты в европейскую войну. Однако эта тактика принесла обратный результат. Рузвельт был избран на третий срок 27 миллионами голосов против 22 миллионов за Уилки.
Настала пора взглянуть на Великобританию в реалистическом свете. Рузвельт с трудом верил в то, что могучая Британская империя, покрывавшая большую часть земного шара, находится на грани банкротства, и подозревал, что англичане где-то припрятали миллиарды. По этой причине его ответом на новые еще более отчаянные мольбы о помощи стало требование о полной передаче США всех золотовалютных ресурсов Великобритании. 23 декабря 1940 года Рузвельт уведомил Лондон об отправке американского крейсера «Луисвиль» на военно-морскую базу Симонтаун в Южной Африке с целью забрать золото на общую сумму 42 миллиона фунтов — последние ликвидные средства Великобритании. После этого были за бесценок проданы принадлежавшие Великобритании компании в Северной Америке. Например, за «Вискозную компанию», стоившую 125 миллионов долларов, было получено всего 87 миллионов долларов. Часть бизнесменов считала подобные сделки бесчестными, но, только убедившись в том, что Великобритания осталась без гроша, американцы согласились поставлять в дальнейшем военное снаряжение в качестве дара.
В январе 1941 года Рузвельт предложил законопроект о ленд-лизе, наделявший президента США правом продавать, передавать, менять, отдавать в аренду военное снаряжение и другие товары правительству государства, обороноспособность которого, по мнению президента, имеет жизненно важное значение для обороноспособности Соединенных Штатов.
Великобритания, так и не оправившаяся в финансовом отношении после Первой мировой войны, была спасена этим законом, причем помощь подоспела в самый последний момент. 1 марта, за десять дней до того, как закон о ленд-лизе должен был вступить в силу, необходимо было произвести выплаты по внешним долгам на общую сумму 540 миллионов долларов, причем кредиторами выступали не только Соединенные Штаты. Эта сумма вдвое превышала то, что имелось у британского казначейства; золотовалютные запасы страны усохли меньше чем до 3 миллионов фунтов. Черчилль обратился к голландскому и норвежскому правительствам в изгнании с просьбой выделить золото для покрытия долгов, оба отказали. Великобританию спасло от катастрофы только то, что бельгийское правительство в изгнании одолжило 60 миллионов фунтов из своих золотых запасов, которые были вывезены из Бельгии до того, как ее захватили германские войска.
Нельзя сказать, что закон о ленд-лизе встретили единодушным одобрением. Джозеф П. Кеннеди, бывший посол США в Великобритании и отец человека, впоследствии ставшего президентом, выступил категорически против. Также против были знаменитый летчик Чарльз А. Линдберг и Уэнделл Уилки. Кое-кто опасался, что Рузвельт отправит за границу вооружение, необходимое самой Америке. Другие предостерегали о том, что закон наделяет президента опасной властью. Закон был принят 11 марта 1941 года, и Конгресс разрешил президенту выделить любому государству товаров из резерва на общую сумму в 7 миллиардов долларов. 27 мая Рузвельт объявил неограниченное чрезвычайное положение, а еще через три недели разорвал дипломатические отношения с Германией и Италией и заморозил все имущество этих стран в Соединенных Штатах.
В июле президент направил американские части для создания и обслуживания военных баз в Исландии. Если бы на острове появились военные базы Германии, это стало бы угрожать американскому судоходству. Лишь два сенатора высказались против этого решения. По мере того как успехи держав «Оси» начинали угрожать даже континентальной части США, общественное мнение Америки менялось, и Вашингтон начинал принимать все большее участие в военных действиях на стороне Великобритании. Вначале основной задачей являлось противодействие немецким подводным лодкам в Атлантике, но постепенно в Лондоне появлялось все больше американских военных и «собирающих факты наблюдателей». Английские военные также зачастили в Вашингтон, где со временем стали приниматься все главные решения.
Объединенный англо-американский комитет начальников штабов возглавил генерал Джордж К. Маршалл, начальник штаба сухопутных войск США. Его заместителем стал генерал сэр Алан Брук, только что назначенный на должность начальника Имперского генерального штаба и, следовательно, ставший консультантом по военным делам Черчилля и правительства Великобритании. Брук вел себя как примадонна, считая себя выше рутины повседневного управления войсками, чем занимался Маршалл в армии США. Брук мнил себя закаленным в боях мастером стратегии и смотрел на американцев как на неопытных новичков, которые должны внимательно выслушивать его наставления. Американцы же считали Брука главнокомандующим плохо организованной и оснащенной армией, ни разу с начала войны не победившей немцев на поле боя. Поэтому нужно считать улыбкой судьбы для общего дела союзников то, что Брук так много времени проводил в Лондоне и Джордж Маршалл сблизился с генералом сэром Джоном Диллом, с которым он подружился. Дилл был вынужден залечивать раны, которые Брук постоянно наносил своим союзникам, и Маршаллу приходилось заниматься тем же, когда Рузвельт выходил из себя. Маршалл и Дилл пытались делать все возможное, чтобы противостоять вмешательству со стороны высшего политического руководства обеих стран. Их сотрудничество было настолько тесным, что они посвящали друг друга в документы, которые держали в тайне от своих ближайших соратников. Маршалл и Дилл регулярно обедали вместе перед заседаниями комитета, иногда со своими женами, и к началу заседания самые щекотливые вопросы уже оказывались разрешены.