Загадка острова Раутана

— Срочно мчись туда, — приказал начальник лейтенанту.

— Есть! — вытянулся Гусятников.

Через минуту из ворот, рыча, выполз тяжелый бульдозер — специальный «ураганный транспорт», которым работники милиции пользовались во время южаков, потому что обычные «газики» переворачивало. В кабине рядом с водителем сидел лейтенант Гусятников.

В подземном царстве

Они вошли в большой зал, где стоял гул и лязг. Пахло машинным маслом, пылью и землей. Мимо прокатилась, истошно дребезжа, маленькая вагонетка. В центре зала возвышалась широкая зарешеченная коробка лифта. Саночкин подошел к ней и открыл дверцу.

— Ну, провалимся? — спросил он Леньку.

— На лифте?

— Горняки и шахтеры называют это клетью.

Ленька и Саночкин одеты в брезентовые робы, на головах поблескивают текстолитовые каски — у взрывника красная, у Леньки желтая. На козырьке каждой каски укреплен фонарик.

Они ступили на помост клети, который покачнулся взад и вперед, взялись за поручни. Взрывник махнул рукой, клеть тронулась, и сердце Леньки екнуло. Они бесшумно рухнули во мрак.

В тусклом свете лампочек на касках было видно, как вылетают снизу из темноты перекладины, проносятся мимо и исчезают. Накатывались мягкие волны прохладного сухого воздуха.

Ноги налились тяжестью — клеть затормозила и остановилась.

— Где мы?

— Нижний руддвор. Глубина сто пятьдесят метров.

Ярко сияли тарелки прожекторов. Рядом с клетью стояли два длинных состава вагонеток с рудой. Широкие щиты с рубильниками, а вверху переплелись толстые лианы кабелей.

— Добыча горняков за смену, — Саночкин указал на составы.

Ленька украдкой ощупал еще раз свою шуршащую робу, дотронулся до холодного скользкого козырька каски. В санбыткомбинате долго не могли подобрать ему подходящей робы, и даже самая маленькая оказалась ему великоватой.

Но теперь он, как настоящий горняк, в резиновых сапогах, в каске, с аккумуляторной батареей на поясе. А в руке наготове кинокамера, заряженная пленкой высокой чувствительности — тысяча единиц, можно снимать почти в полной темноте. Правда, здесь горят лампы и очень светло.

— Откуда течет вода?

— Грунтовые воды сочатся.

— А куда мы идем? — полюбопытствовал Ленька.

— На остановку трамвая.

Ленька захихикал.

— А я не шучу. Рельсы видишь? Они проложены по главному ходу горизонта — квершлагу. Он тянется на два с лишним километра. Не будут же горняки идти пешком такое расстояние. Им силы нужны для работы, а самое главное — время надо беречь. Вот и ездим на трамвае, а точнее, на электропоезде.

Удивительный уголок появился перед ними — словно из сказки. На маленьком столбе светилась табличка: «Посадка людей», рядом на игрушечных скамейках сидели и курили горняки, в уютном полумраке вспыхивали красноватые огоньки и блики на текстолитовых касках.

Из-за поворота выскочил карликовый трамвайчик из двух вагонов. Горняки согнувшись полезли в него. Ленька отошел в сторонку, чтобы снять картину. Саночкин замахал ему:

— Отстанешь!

Ленька прыгнул в вагон и плюхнулся на деревянное сиденье. Заверещал звонок, трамвайчик тронулся и побежал по узеньким рельсам.

Постукивали на стыках колеса, фонари заглядывали в окошки маленького трамвая. И Леньке вдруг почудилось, что едет он в сказочную подземную страну, чтобы сразиться с многоглавым драконом. На боку у него тяжелый меч, на голове стальной шлем, а силы у него — ого-го! Уползай, дракон, не то твои бешеные головы полетят в разные стороны!

Трамвай остановился.

— Здесь соскочим, — Саночкин, кряхтя, полез из вагончика.

Поезд ушел.

— Вот жила по своду идет.

Вверху по граниту тянулась широкая темная полоса. На ней слабо что-то посверкивало. Волнисто изгибаясь, жила скрывалась за щитом с цифрой «85». Окованный блестящей жестью, он вспыхивал, когда по нему скользил луч фонаря.

Взрывник полез наверх и молотком отколол от старой жилы кусочек. В агатово-черных кристаллах дрожали бесчисленные искорки.

— Касситерит, оловянный камень.

Ленька бережно завернул камешек в носовой платок. На память.

Взрывник остановился и посветил. Сбоку в стене открылась ниша, а дна у нее не было — чернел колодец. Где-то глубоко-глубоко внизу мерцал светлый кружок.

— Там нижний горизонт, — Саночкин оттащил Леньку подальше от края. — Не спеши туда — долго лететь будешь.

— Зачем этот колодец?

— Это восходящая. Свежая, еще не заложили щитом, — он указал на два маленьких белых флажка рядом с колодцем.

Они идут, сапоги мерно шаркают по камню. Воздух словно мутнеет. Рельсы обрываются, дальше лежат груды камней. Заканчивается и квершлаг. В гранитной стене чернеют дырочки, будто норки мышей.

— Смена шпуры насверлила. Вишь, пыль встревожилась, — взрывник пробежался пальцами по «норкам», как пианист по клавишам. — Теперь мое слово.

В боковой нише лежали палочки взрывателей с малиновыми головками, мотки серого бикфордова шнура и картонные ящики. Саночкин распотрошил ящик и вытащил гроздь коротких палок.

— Патроны детонита. С ними надо быть очень осторожным. Если человек рассеянный или трусоватый, взрывник из него не получится.

Простоватое лицо его изменилось: оно словно каменным стало. Пыль залегла в глубоких морщинах на лбу, глаза остро смотрели из-под каски. Руки его двигались словно сами по себе, но уверенно, четко и быстро! Неуловимым движением ножа они надрезали патрон детонита и вставляли его в шнур. Длинный деревянный шест, отполированный ладонями до блеска, мягко, осторожно входил в черное отверстие, чуть прикасался к патрону, потом быстрый бросок — и несколькими ударами патрон загонялся на место.

Взрывник забивал в каждый шпур по три патрона, закладывал взрыватель, от которого тянулся наружу шнур. Казалось, гранит прорастал серыми тощими стеблями.

— Пятнадцать, — взрывник смахнул пот со лба.

Только теперь Ленька понял, в каком напряжении был до сих пор Саночкин. Не торопясь, взрывник свел шнуры в пучок.

— Они разной длины! — заметил Ленька. — Нужно подравнять.

— Длина выверенная. Каждый последующий чуть длиннее. Чтобы не разом был взрыв, чтобы породу не сдвинуло, но выбросило руды столько, сколько надо.

Он подбил концы и сунул их в маленький приборчик, крутнул рукоятку. Шнуры задымились.

— Уходим!

Они стояли в боковой выработке. Медленно текло время.

— Знаешь, где мы сейчас? Под самым Восточно-Сибирским морем. И тупик тот как раз в глубинку ведет.

— А вода сюда не хлынет? — испугался Ленька.

— После взрыва-то? Нет, мы же не вслепую ломимся, а с инженерными расчетами в руках. Иногда, правда, вода в проходку засочится. Ну, сразу торец конопатим цементом и туда уж не возвращаемся.

Он мельком взглянул на часы и насторожился. Рядом звонко стукнул молоток, тотчас надавило на уши, и вокруг сухо, грозно вздрогнул воздух. Едва заметно шевельнулся и несокрушимый гранитный свод, на нем обозначились тоненькие молнии трещин. С шорохом посыпалась крошка.

Первый взрыв!

Через пять секунд все повторилось. Мимо по штреку прошла дымная пыльная волна, по краям входного отверстия закурилось.

— …два, три, четыре, — считал Ленька. Тишина наступила после пятнадцатого удара.

— Все взрывы на месте.

В горле запершило от пыли и запаха детонита.

— Пойдемте посмотрим! — рванулся Ленька в квершлаг. Но взрывник остановил его:

— Что там увидишь? Пыль столбом. Подадимся на другую работу, к дучке.

— А что это такое?

— Дучка? А ходец, что две восходящие соединяет. Их тут тьма-тьмущая. И еще пробивать надо.

Когда они вышли из укрытия, вдалеке мигнул чей-то фонарь. Темная фигура, торопясь, нырнула в боковушку.

Западня

— Сейчас водички хлебнем, чистой, холодной, — говорил по пути Саночкин. — А то в горле пересохло.

Свернув в сторону, поплутав какими-то лабиринтами, они вышли на площадку, ярко освещенную сильными лампами. Посреди стоял барабан, от которого тянулся толстый трос, державший маленькую вагонетку, готовую ринуться вперед, по круто уходящим под землю рельсам.