Страница 3 из 5
Очнулась Татьяна оттого, что большие ладони гладили её по голове. В комнате было темно, только свет фонарей и фар проносящихся машин, освещал пространство.
- Фифа? – нечаянный любовник удивлённо уставился ей в лицо. – Так ты - та фифа, что допекала меня во дворе?
Татьяна боялась пошевелиться и, как попавшая в капкан зверушка, покорно замерла, ожидая своей участи, только моргнула распахнутыми глазами. О, глаза у неё были прекрасные. Большие, с длинными густыми ресницами, и такие глубокие, что казались двумя окошками в какой-то иной таинственный мир.
- Как ты ко мне попала? – хриплым голосом спросил мужик.
- Это не я, это вы… - шёпотом ответила женщина. - Я вкатила вас к себе.
- Что? – он, казалось не верил ей. – Ты привезла меня к себе? Выходит, похитила меня?!
Татьяна кивнула, продолжая лежать под ним.
- Впервые меня баба похищает, заметил он.
И разразился гогочущим смехом, выпустив женщину из тисков своих рук. Потом резко умолк и вперившись колючим взглядом ей в глаза, прорычал:
- Знаешь, что фифонька, ступай-ка ты на хуй со своим состраданием! Получила, чего хотела, и пиздуй на все четыре стороны! Или может, тебя обрубки привлекают?
Он быстро поднял, заправленные концы джинсовых бриджей и открыл свои культи. Тёмные рубцы даже в полумраке резали взгляд.
Всхлипнув, Татьяна закрыла ладонью рот.
- Что? Смотреть противно?! – горькая усмешка искривила его губы.
Татьяна только сейчас заметила, что у него красивый рот. И вообще, его лицо пусть и обросшее, перекошенное злобой, было приятным. Черты точно выверенные, мужские. Без мягких безвольных линий. Словно природа, создавая этот лицо, продумала всё до мелочей.
- Нет, - Татьяна нашла в себе силы ответить твёрдо, сдерживая рвавшиеся слёзы. – Нет, мне не противно. Но я … Вы заснули на площадке. И я подумала, что… нельзя же спать в подъезде…
- Хм, - опять усмешка.
- Я не хотела вас обидеть!
- А чего ж молчала, когда я лапал тебя? – уже спокойно спросил он.
- Не знаю, - Татьяна поняла, что краснеет и отвела взгляд.
Но потом разу посмотрела прямо ему в глаза и призналась честно:
- Сначала мне было страшно, а потом…
- Ясно, - он усмехнулся, – Хоть на что-то я гожусь… Ты всегда так?
- Что? – Татьяна не поняла вопроса.
- Чё-чё, - передразнил он, - Всегда от груди кончаешь?
- Не-не знаю…, - женщина смутилась.
Сказать по правде с ней такой оргазм случился впервые. До сего дня ласк одной груди ей было мало.
И вдруг она заметила, как выпирает ширинка на его бриджах. Татьяна сейчас не узнавала сама себя. Не задумываясь, она друг придвинулась к своему нечаянному любовнику, смело протянула руку и, расстегнув ремень и штаны, взяла в руку его член, крепко сжала пальцами. Почему-то закусив нижнюю губу, словно решала сложную задачу, принялась тереть его от самого основания до кончика.
- Что ты?... Не надо… - слабо запротестовал мужчина.
Но его потемневшие глаза, словно грозовое небо, говорили о его необычайном возбуждении. Всё это время он держался, чтобы не наброситься на неё.
- Пожалуйста, снимите рубашку, - попросила Татьяна.
Он послушался. Загорелая грудь со стальными мускулами, поросль волос мягкой тёмной дорожкой спускавшаяся туда, что обычно прячется в брюках. Но сейчас это тайное сокровище на широком корне, с проступившим рельефом вен было в маленьких ладонях Татьяны и поражало её своей какой-то фантастической мощью. Впрочем, всё в этом человеке было таким. Женщина интенсивно массировала член до тех пор, пока из раскрывшегося крестика головки не показалась тонкая нить. Мужчина со стоном отклонился назад. Татьяна продолжала своё завораживающее действие, она с упоением наблюдала, как из багрового конца возникает крупная капля, медленно устремляется вниз и оседает на её сомкнутых пальцах.
- Я сейчас кончу… - прохрипел бородач. – Оставь, я сам…
Татьяна видела, как вздулись жилы на его шее и напряжение сковало всю его мощную фигуру. Женщина посмотрела ему в глаза и, улыбнувшись, продолжала свои ласки. Пока из багровой головки не брызнула струя жемчужного густого потока. Татьяна направила его на свою грудь. Мужчина со стоном излился на неё. Нежные, но крепкие пальцы женщины продолжали двигаться, выдаивая всё без остатка. Она словно хотела убедиться, что он опустошён до конца. Для неё это было очень важным, хотя она и сама не отдавала себе в этом отчёта. Она желала этого мужчину, как никого до него.
Утром Татьяна проснулась счастливой. Уже многие годы она не испытывала такого всепоглощающего ощущения счастья, словно солнце проникло в неё и затопило всю от макушки до пят. Вспомнив события минувшей ночи, зарделась, как девчонка. Ой, она же раздета. Только халатиком прикрыты ноги. Потянувшись, Татьяна вдруг поняла, что она в квартире одна. Его, этого грубого, но такого милого бородача нигде не было.
Кое-как натянув халатик и трусики, женщина бросилась на площадку. Нерешительно замерла у его дверей. Позвонить? А если он опять наорёт на неё? Обзовёт как-то? Но… неужели вот так можно расстаться? И она не хочет! Не хочет она расставаться с ним! Не хо-че-т…Татьяна тряхнула волосами, словно попыталась выкинуть плохие мысли, и решительно надавила на кнопку звонка. К её удивлению ей открыли сразу.
- А это ты… - он равнодушно посмотрел на неё, будто между ними ничего не произошло. – Заходи.
Он развернулся и покатил в комнату. Татьяна шагнула через порог. Квартира, как и у неё, однокомнатная. С удивлением женщина отметила чистоту. Это не было обиталище алкаша. Диван, комод, узкий плательный шкаф, стол со стоящим на нём ноутом, большая плазма на стене. Ничего лишнего, но вполне прилично. Впрочем, не было деталей, маленьких штучек, привносящих в интерьер уют. В углу заметила гирю.
- Ну?.. – он выжидательно смотрел на неё.
- Я… - Татьяна замялась. – Я подумала…
- Сейчас поставлю чайник, - он перебил её и укатил на кухню, вернулся через минуту и спросил: - Зачем ты пришла?
- Я просто… - Татьяна сама не могла объяснить причину своего визита.
Вот так взять и сказать, что она хочет быть с ним? Но это же глупо! Нелепо! Безрассудно! А она взрослая женщина и…
- Ну, вот ты и сама всё понимаешь, он пожал плечами.
Она заметила, что он, нет, не побрился, просто привёл своё лицо в порядок, сменил одежду и выглядел он очень, ну просто очень сексуально. Татьяна покраснела и выдавила:
- Я подумала, что могла бы тебе … помогать…
Спокойное лицо мужчины сразу окаменело, и он сквозь зубы бросил:
- По-моему, о помощи мы всё выяснили вчера: не нуждаюсь! Так, что, фифонька, спасибо за весёлую ночь, но тебе лучше уйти.
- Я вам не фифа! – вдруг воскликнула женщина. – Почему вы меня всё время оскорбляете?
- Да что ты?! – он сделал изумлённый взгляд, на самом дне его глаз плескались весёлые искорки сдерживаемого смеха.
- Да! Я вообще-то Татьяна Сергеевна…
- Танюха, значит… - кивнул он, - А я – просто Иван. Вот, - он указал на стол, где стояли её босоножки, - Забери. Надеюсь, больше не сломаешь.
Татьяна поняла, что он починил сломанный вчера каблук.
- Спасибо… - она прижала босоножки к груди и продолжала стоять, переминаясь с ноги на ногу.
- Послушай, Татьяна Сергеевна, - он усмехнулся. – Не придумывай себе сложностей… Ты хорошая… Но я плохой… Понимаешь?
- Но я же… - она хотела возразить, но он перебил.
- Я – старый трухлявый пень, с которым тебе нельзя связываться…
- Вы старый? – Татьяна с удивлением рассматривала его.
- Хм, по паспорту мне сорок семь. Но у меня год за два идёт, - он опять усмехнулся. – И вообще, не нуждаюсь я в … помощницах… Пусть и таких миленьких, как ты. Понятно?
Кивнув, Татьяна молча развернулась и сделала шаг к входным дверям. Но вдруг вернулась и подошла к нему и, глядя в глаза, бросила.
- Да, мне всё понятно. Вы говорите, что вам не нужно жалости, а сами упиваетесь жалостью к себе. Вы залезли, как черепаха, под панцирь и сидите там, не желая принять действительность! Где уж вам осознать, что люди могут тянуться к вам совсем не из жалости, а из какого-то другого чувства?! – Татьяна откинула прядь волос, которая всё время падала ей на глаза. – Вы боитесь поверить, что достойны счастья. Вы ненавидите весь мир! Мир, в котором всё-таки есть много хорошего, несмотря на вашу обиду и злость!