Страница 153 из 156
Однажды он больно обидел ее, и она ушла купаться в Залив. Он приходил каждую ночь на берег и ждал ее возвращения.
Кишат в морской траве
Прозрачные мальки… Поймаешь –
Растают без следа.
Как-то ему показалось, что она плывет к нему. Но это треугольный плавник акулы резал серебряную лунную шаль.
Волна катилась дальше, выплескиваясь из коридора, из подвалов черной пирамиды «Неотеха» дальше, в Город.
Лежащий без сознания хакер по имени Антон и его невольный коллега Харуки Мураками вспоминали женщин, которых не существовало. Одна из них жила в Виртуальной Реальности и в клетках персонального базиса. Вторая – в вымышленном мире, записанном на индивидуальный мнемософт.
Какое это сейчас имело значение?
Где-то в Ядре серый, с рыжими подпалинами метаволк повалил бармена по имени Клик и собрался перегрызть ему глотку. Но вдруг передумал и влажно лизнул его в лицо.
Перескочив стойку, он потрусил на улицу, где бурлила его Стая. Смолк направлявший ее Голос, заглушенный новой пульсацией нежности и счастья.
Стая собиралась обратно в Степь.
Ошеломленный Клик смотрел вслед уходящим волкам, стоя на пороге своего разгромленного бара. Вокруг собирались уцелевшие люди. Молча, не зная пока, что говорить.
Но в Городе были двое, кого не затронули происходящие перемены.
Зверю, который овладел первым, Любовь была не нужна.
У второго была еще более серьезная причина. Человеческое тело, служившее ему якорем в этом мире, было уничтожено.
Аркадий Волох поднял корчащегося Тэньши, глубоко насаженного на давний подарок Оракула. «Крюк для ангелов». Оружие, созданное в Мулътиверсуме и неведомым образом попавшее в реальность. Как и гвозди для «стигматов». То, переднем пасовала неуязвимость «одержимых».
– Больно? – прошипел Волох, встряхивая «падшего», чтобы острие крюка глубже погрузилось в его сердце. – Больно тебе подыхать?
«Жить больнее», – мог бы сказать Тэньши, беглый ангел, когда-то бывший хакером по имени Электрическая Крыса. Но не стал. Его убийца не понял бы, что он имеет в виду.
Удивительные глаза «одержимого» закрылись. Его крылатая тень вспыхнула по краям зеленым огнем, сожравшим ее без остатка.
– Мне надо идти, – сказал в эту секунду Глеб.
И, не дожидаясь, пока грезящие Дарья и Сергей его поймут, шагнул в сторону Лабиринта.
Кто-то схватил его за титановый налокотник. Икари. – Тебе понадобится проводник, – сказал он, – Лабиринт может тебя убить.
Шлепая босыми ногами, он пошел впереди Глеба. В темноте. Рыцарь включил фары «доспеха», чтобы освещать ему путь. И удивленно подумал: «А как он вообще видит без своей приставки?»
Пардус бросил окончательно почерневший и оплавившийся крюк. Он ему больше не понадобится. Осталось спуститься вниз и дождаться всю компанию у выхода в Лабиринт. Полковник не сомневался, что они во главе с Владом шастали к Двери.
Первыми прикончить молодого эколога с его и так полудохлой бабой. И тамплиера, чтобы не мешался под ногами. Остается приятный выбор между японцем и бывшим хозяином «Неотеха»,
Нет, все-таки Влада надо оставить в живых до того момента, как Дарья расстанется с эмбрионом «гостя». И вот тогда… Волох сладко зажмурился. Картины, встававшие перед его глазами, все как одна были подернуты густым багрянцем. Ему казалось, что он уже слышит мольбы Светлова-младшего о пощаде.
Кабина лифта остановилась. Погасла голографическая панель с кнопками, Погас верхний свет. Пардус ударил кулаком по стене. Черт возьми, да он разломает этот сраный лифт и доберется до места по стволу шахты!
Шахты? Волох прислушался, и его броня вместе с ним. Снизу доносился равномерный стрекот и звуки ударов. Ближе, ближе…
Пучок игл, выпущенных из залпового игольника, прошил пол кабины, разрывая биоброню и укрытое ею тело. Пардус завыл. Не от боли, которую он не чувствовал, а в ярости от собственного просчета.
Рука Глеба, поднявшегося снизу на винте «Дедала» (кое-где ему пришлось поупираться конечностями), проломила изрешеченный пол. И сжалась на щиколотке Пардуса.
Если бы у полковника осталось хоть немного кислоты, Глебу пришлось бы туго. Ее достаточно было вылить ему на голову. Но и без кислоты биокостюм Волоха оставался очень опасен.
Гибкий пучок стволов-хоботов уставился в пол, с высокой скоростью выплевывая взрывчатые споры. На такой маленькой дистанции они могли серьезно повредить «доспех». Глеб счел за лучшее отпустить Аркадия и переместиться вниз. Там, упершись в стенки шахты, он обстрелял лифт последними ракетами из «Дедала».
На рыцаря посыпались осколки пустой кабины. Пардус успел разломать створки двери и выбраться на этаж. Глеб последовал за ним.
И здесь он лишился преимуществ неожиданного нападения. Просторное светлое фойе, одна из стен которого представляла собой огромное окно, было пустым. Или казалось таким. В белый простор и тишину вкралось смутное движение, чей-то быстрый силуэт.
Болезнь бронекостюма сделала маскировку Пардуса небезупречной. Глеб вскинул руку с боевой приставкой, выстрелил из огнемета широкой струей. Жидкий огонь обрисовал фигуру с раскинутыми, жадно шевелящимися щупальцами. Одно из них, корчась от жара, прилипло к приставке и выдернуло ее из паза на рукаве.
Глеб упер в живот Пардуса игольник, дал спусковой импульс. Его барабанные перепонки резанул зуммер. Осечка! Индукционный порт оружия оказался поврежден. Оно не воспринимало больше командные сигналы. Вот преимущество ударных спусковых механизмов!
Они застыли, вцепившись друг в друга. Сила против силы, биоброня против «скорлупы» тамплиера. На один момент воцарилось равновесие.
Но тут левое колено все-таки подвело Глеба. Он рухнул на подвернувшуюся ногу. Пардус, удерживая его руки, обрушил Глебу на голову удары сплетенных щупальцев. Оттолкнув оглушенного рыцаря от себя, выстрелил в него несколькими роговыми лезвиями, пригвоздив к полу.
Глеб не чувствовал, как Аркадий по кускам сдирал с него «доспех». Хотя насильственное расторжение контакта с нейропор-тами – это более чем неприятный процесс.
В его измочаленном теле накопилось чересчур много боли. Совершенно неважно, станет ли ее больше или останется столько же.
Поэтому он отключил ее совсем.
Он лежал на полу в позе зародыша. Встать бы не получилось, метательные лезвия Волоха повредили сухожилия. Двигая одними зрачками, Глеб следил, как Пардус выбрасывает разобранный «доспех» в окно.
Огромное стекло треснуло. Его нижняя половина вылетела сверкающей пылью наружу. С секундной задержкой рухнула верхняя часть, нависшая гильотиной.
Глеб представил высоту, с которой будет падать его несчастная «скорлупа». И подумал, что, не дай бог, кто-то окажется внизу.
Его оторвало от пола и подняло высоко в воздух. Под собой, сквозь прозрачную пленку биоброни, Глеб увидел хорошо знакомое, но однажды забытое лицо.
Кожу полковника Волоха, бывшего начальника службы безопасности Проекта, покрывали изъяны и наросты. Его левое веко и нижняя губа были похожи на разросшиеся кораллы. Волосы на голове лезли клочьями, обнажая шелушащиеся складки кожи.
Глеб не удержался от комплимента:
– Хорошо выглядишь, полковник.
Волох промычал в ответ что-то неразборчивое. Его полуразрушенный мозг нелегко было подвигнуть на обмен колкостями. Без труда удерживая Глеба на весу, он прошествовал с ним к выбитому окну. Обвитый щупальцами рыцарь повис над немыслимой пропастью Небес,
– Смотри, – Аркадий продемонстрировал ему широкий браслет из нержавеющей стали. – Это твоя цацка. Нашли вместе с рукой. Рука у тебя новая, я смотрю. А браслета-то нет! – Волох безумно хихикнул, – Хочется, наверное, узнать, как тебя зовут, Лейтенант?
Снова хихикнув, он с размаху кинул браслет вниз. Глеб, теперь уже навсегда Глеб, проводил взглядом тусклую металлическую искру. Вот так будет падать и он. Интересно, как долго?