Танцор Января

Майкл Флинн

ТАНЦОР ЯНВАРЯ

Хари, Бикраму, Сандипу, Яшу и остальной банде со Старого Ченнаи

Южно-центральная область, Объединенная Лига Периферии.

Двумерная проекция южно-центрального Спирального Рукава, Объединенная Лига Периферии. Не все звездные системы и скопления расположены на одном и том же уровне, а разделяющее их расстояние не всегда пропорционально времени, которое требуется для его преодоления.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Арфистка

Человек со шрамами

Амос Январь — капитан грузового звездолета «Нью-Анджелес»

Микмак Энн — его старший помощник

Мэгги Барнс, Билл Тираси, Джонни Мгурк, Слаггер О’Тул, Нагарай Хоган, Махмуд Мэлоун — команда «Нью-Анджелеса»

Красавчик Джек Гэррити — Известная Персона на Новом Эрене

Маленький Хью О’Кэрролл — Призрак Ардоу, помощник управляющего на Новом Эрене, также известный как Рингбао делла Коста, Эсп’ранцо

Полковник София Юмдар — командир 33-го полка МТК

Майор Ходхури — ее заместитель

Фир Ли — Гончий Ардри, командующий Сапфировым Постом

Грейстрок — Старший Щен Фира Ли, также известный как Тол Бенлевер

Хан Молнар Матсумо — главарь пиратов Кинле Хадрамоо, Цинтианское скопление

Фудир — аферист, также известный как Калим де Мурси, терранский Закуток Иеговы

Мемсаиб — глава Братства Терры на Иегове

Олафссон Цин — курьер из Конфедерации Центральных Миров

Бан Бриджит — Гончая Ардри, также известная как леди Жюльен Мелисонд

Гримпен, Виллги — Гончие Ардри

Донован — «спящий» агент Конфедерации Центральных Миров

Конми Пулавайо-Шмидт — директор КТК на Узле Павлина

Фэнди Джексон — лидер Братства Терры на Ди Больде

Леди Радха Карго Далхаузи — председатель Межзвездной Торговой Компании

Другой Олафссон — теневой агент-конфедерат

Коммодор Бактияр Саукконен — командир авангарда, 3-й миротворческий флот МТК

Пьяницы, пираты, купцы, торговцы, мятежники, игроки, карманники, слуги, воры, терране и прочее разношерстное сборище

АНАЛОГИ ПЕРИФЕРИЙНОГО ВРЕМЕНИ

На Старых Планетах используется додека-время, основанное на величинах, кратных двенадцати, тогда как в остальных частях Периферии используется метрическое время, основанное на величинах, кратных десяти. Обе системы опираются на частоту сердечных сокращений, или ударов. Помимо того, планетарные правительства также пользуются местными единицами измерения времени.

1 удар = 0,83 секунды

Метрическое время = Приблизительное терранское время

100 ударов = 1 гектоудар = 1 метрическая минута = 1,39 минуты

100 мминут = 1 гектоминута = 1 хора = 2,31 часа

1 киломинута = 10 ор = 1 метрический день = 0,96 дня

10 мдней = 1 декадень = 1 метрическая неделя = 9,6 дней = 1,38 недели

40 мдней = 1 метрический месяц =38,6 дней = 1,29 месяца

1000 ор = 1 гектодень = 1 метрический сезон = 96,5 дней = 13,8 недель = 3,2 месяца

360 мдней = 1 мгод = 347 дней[1]

Додека-время = Приблизительное терранское время

12 ударов = 1 дюжиудар = 10 секунд

24 удара = 1 кейс ударов = 20 секунд

144 удара = 1 гроссудар = 1 дминута = 120 секунд = 2 минуты

24 дминуты = 1 кейс дминут = 1 ар = 48 минут = 0,8 часа

360 дминут = 1 круг дминут = 12 часов

2 круга дминут = 1 ддень = 1 день

144 ара = 1 гросс аров = 1 днеделя = 4,8 дня

половина дюжинедели = 6 днедель = 1 дмесяц = 28,8 дня = 1 месяц

360 ддней = 1 круг ддней = 1 дгод = 360 дней

Кратными додека-величинами являются: 12 (дюжи), 24 (кейс), 144 (гросс) и 360 (круг).

В просторечии додека-день сокращают доде-дня, а додека-время в целом часто называют «дюжиднями».

ОН БРОЛЛАХ[2]

Во Вселенной все старше, чем кажется. Вините в этом Эйнштейна. Мы видим звезды такими, какими они были в момент излучения ими света, а это случилось давным-давно. В ночном небе нет ровесников ни нам, ни друг другу. Древние звезды рассыпаются в прах прежде, чем мы замечаем их; увиденные нами в пламенеющих «яслях», они успевают состариться еще до того, как мы узнаем об их зарождении. Все, чему мы поражаемся, уже мертво.

И все же лучи света движутся вечно, поэтому все, что успело одряхлеть и сгинуть, где-то еще сохраняет облик юности. Вселенная полна призраков.

Но образы — это свет, а свет — энергия, энергия — материя, и вот материя уже реальна. В конечном итоге образ и реальность — суть одно и то же. За это также вините Эйнштейна.

Бар на Иегове не нуждается в громком названии, поскольку он является единственным оазисом спокойствия на всей планете. Старейшин это ничуть не смущает, они даже скорее предпочли бы, чтобы бар вместе со всеми его завсегдатаями провалился в тартарары из древних мифов. Но превратность судьбы вынудила их построить и содержать сей довольно специфический эдем.

Эта самая превратность судьбы заключается в том, что Иегове посчастливилось находиться на главной развязке Электрической авеню — громадной потоковой магистрали, связывающей звезды. Если бы она представляла собой небольшую ценность, ее давно захватил бы главарь какой-нибудь банды. Будь она средней значимости, это сделало бы какое-нибудь правительство. Но мы имеем дело с Матерью Всех Узлов, и поэтому никто не осмеливается на нее посягнуть. Из сотни рук, тянущихся к планете, девяносто девять не позволят одной схватить ее. Назовем это своего рода миром.

Следовательно, это единственный порт во всей, не такой уж объединенной, Объединенной Лиге Периферии, где капитан корабля и его команда могут не бояться, что с их грузом, судном да и с ними самими что-нибудь произойдет за время недолгих увеселений. Поэтому бар и считается своего рода эдемом. Только здесь человек может получить противоядие от плода с древа познания добра и зла, ведь по пьяной лавочке он редко способен отличить одно от другого. Старейшины вмиг примечают дойную корову, пусть даже корова эта больше похожа на аспида, ведь деньги — корень всех зол.

Она попала на Иегову, потому что рано или поздно сюда попадают все. Спиральный Рукав похож на довольно объемный стог сена, а человек — исключительно маленькая иголка, но лишь на Иегове подобные поиски могут увенчаться успехом, поскольку это единственное место, где есть шанс найти нужного человека.

Она — оллам, о чем свидетельствует заброшенный за спину футляр с арфой. Она стройная и гибкая, как кошка, и двигается по-кошачьи самоуверенно, скорее не идет, а скользит, впрочем, что-то в ней выдает странника. Бармен смотрит с долей одобрения на то, как она идет в бездну беззакония, ибо так держать музыкальный инструмент может лишь тот, кто им одним способен и развеселить, и опечалить, и напугать.

Пересекая комнату, она ловит на себе взгляды тех, кто еще пребывает в сознании, и даже несколько упившихся вусмерть людей провожают ее невидящими взорами. У нее зеленые глаза, а это опасно — они цвета не травы и пологих холмов, но резкоострого, стеклянно-зеленого кремня. Огненно-рыжие волосы оттеняют цвет глаз; а кожа у нее темно-золотая, ибо потомки Старой Земли давно растворились в десятках иных рас. Ведь то, в кого превратился человек с помощью науки, есть отражение того, кем он мог бы стать. И в то же время в арфистке чувствуется обособленность. Сердце оллама похоже на неприступную твердыню, но кто знает, что скрывается за ее вратами?

Когда она протискивается в дальний угол, сидящие там люди отодвигают стол и менее проворных приятелей, освобождая ей место. Она не просит разрешения. Никто из ей подобных не просит. Ни менестрель, ни миннезингер, ни скальд, ни бард, ни трубадур. Они просто появляются — и поют за горячий ужин.

1

Метрический год короче додека-года на 13,5 мдня. Бюро Стандартизации Лиги ввело особую временную величину, известную в обиходе как «наверстывающая неделя», несмотря на то что она длиннее стандартной метрической недели.

2

An brollach — пролог, предисловие, введение (ирл.). — Здесь и далее примеч. ред.