Страница 19 из 212
Снижение сельскохозяйственного налога не затронуло 31% опрошенных в 1998 г. и 30% опрошенных в 1999 г. Никаких налогов не платила со своего огорода в зоне отчуждения железной дороги нормировщица 22-й дистанции пути (станция Чаплыгин в Липецкой области) А.А. Орлова. Не брали налогов с приусадебного участка учительницы Моносеинской сельской школы в Лотошинском районе Московской области М.Ф. Журавлевой. «Радовались снижению сельхозналога и все те, кого это не затронуло», — говорила Л.Т. Трофимова из Ярославля. Родственников в деревне не было у рабочей 1-го часового завода О.Н. Гуськовой. Не общалась со своими деревенскими родичами повар кафе-ресторана «Столешники» Е.В. Глазунова. Не знала мнения своих родителей-колхозников из Шаховского района, наверно потому, что уже не была связана с ними и ей не было известно, как они живут, К.Г. Кудрявцева, работавшая на заводе оптического стекла в Лыткарино. Инженер ОРГ «Алмаз» в Москве А.И. Митяев счел необходимым отметить, что «это заслуга Хрущева, а не Маленкова»{204}.
Поверили обещаниям накормить, одеть и обуть народ за два-три года, надеялись на их выполнение 43% опрошенных в 1998 г. и 45% опрошенных в 1999 г. И подавляющее их большинство — из числа тех, кого прямо или косвенно коснулось снижение сельскохозяйственного налога. Поверил, «учитывая, с какой скоростью была восстановлена страна после войны», железнодорожный проводник из Николаева В.А. Попов. Веру в лучшее укрепляло регулярное снижение цен. На ежегодно снижавшиеся цены указывала В.С. Безбородова, поступавшая тогда в Московский областной педагогический институт им. Крупской. «В деревне никто уже не голодал, пища была простая, но достаточная, — рассказывал В.Р. Червяченко из Курской области. — Все надеялись на то, что больше будут получать денег. У молодежи появилась потребность хорошо одеться». «Стали сытыми, будем и обутыми», — говорила А.А. Комарова из колхоза им. 8 марта в деревне Захарове Малоярославецкого района Калужской области{205}.
«В то время все верили властям», — замечает слесарь Болоцкой МТС во Владимирской области Ю.Ф. Морозов. «Партии верили во всем», — вторила им пекарь хлебозавода в Талдоме 3. Д. Клинкова. «Мы были приучены относиться одобрительно и с надеждой на реализацию», — пояснял председатель одного из колхозов В.Я. Пономарев. Верила тогда всему сельский почтальон из Владимирской области А.П. Лебедева. Всегда верила и надеялась на лучшее технический контролер ЦИАМа А.Г. Митина{206}.
Маленкову «верили все от малого до большого», — уверен был колхозник В.Д. Жаров из деревни Марково в Лотошинском районе Московской области. «Поверили и сначала так было», — утверждала А.М. Винокурова из тульской деревни Бряньково. «Так бы и было, если бы правительство не изменилось», — уверена работница дорожно-эксплуатационного участка в Балашихе А.И. Яковлева{207}.
Поверил потому, что уж очень этого хотелось, сантехник из Щелково Н.И. Караманов{208}. «А что еще оставалось делать?» — говорил рабочий Красногорского оптико-механического завода В.Д. Бакин. «Человек уж так устроен, что обречен верить в светлое будущее», — философствовал инженер из Фрязино В.С. Сологуб. Не верить было нельзя, говорила счетовод из деревни Орловск в Марийской АССР Р.С. Савенцева: «К этому привыкли. В сердце затаилась надежда. Все хотели жить лучше». Верили «по своей наивности», — замечает овощевод Е.П. Макарова из совхоза «Черновский» в Куйбышевской области{209}.
Разработку и проведение в жизнь провозглашенного Маленковым курса поддерживала часть руководящих работников и ученых. В их глазах определенные им задачи развития народного хозяйства с преимущественным вниманием к производству товаров народного потребления приближали к пониманию социализма как общественного строя, целью которого является создание человеку труда наиболее благоприятных условий жизни. И они полагали, что новая ориентация социально-экономической политики открывала путь к реализации ленинских (как тогда говорили) методов хозяйствования, основанных на максимальном учете интересов трудящихся. Ставший в то время модным докладчиком главный редактор газеты «Правда» Д.Т. Шепилов, заявки на выступления которого не успевали удовлетворяться, говорил, например, в Академии общественных наук при ЦК КПСС:
— Произошли изменения, товарищ Маленков поведет по другому пути. Мы теперь займемся наконец-то бытом. И не только стандартные не отличимые одно от другого платья будут. И каждый из нас станет покупать себе такое, какое отвечает нашим габаритам (размерам плеч, талии, бедер и так далее), но и вкусам, моде{210}.
Писатель П.Ф. Нилин с восторгом рассказывал своим знакомым:
— Маленков явился на Секретариат ЦК. Его встретили обычными аплодисментами. Он сказал: «Здесь не Большой театр, и я не Козловский»{211}.
Верили с трудом, сомневались, в том числе в сроках, 7-8% опрошенных. Верила, но не в такой короткий срок, колхозница В.А. Комова из деревни Полибино в Задонском районе Липецкой области. Улучшения в жизни были налицо, но обещанные сроки казались слишком малыми инженеру КБ-1 Ю.К. Игнатову. Сложно было поверить инженеру из Каменска-Уральского А.И. Голубчикову, но на какие-то перемены он надеялся{212}.
Не поверили соответственно 15 и 23% опрошенных. «За 35 лет не могли, а тут за 2-3 года», — говорил Ю.А. Кузнецов из села Трубино. «Если уж при Сталине жили плохо, то у Маленкова и подавно ничего не получится», — рассуждала экономист «Экспортльна» Е.В. Корниенко. «Никто не верил», — убеждена М.М. Крупина, рабочая Ивановского меланжевого комбината им. Фролова: «Он много говорил, но мало делал». «Уж слишком бедно жила страна», — объяснял причины своего неверия рабочий одного из московских номерных заводов С.С. Глазунов. «Жили тяжело, — вторила ему врач из Алма-Аты Н.В. Кузьменко, — обещания же вызывали усмешку». Офицер МВД А.И. Носков, работавший в Германии, сравнивал уровень жизни русских и немцев и понимал, что последних быстро не догнать. «Болтовней» назвала это обещание рабочая Московской хлопчатобумажной фабрики им. Фрунзе Ф.С. Никитина, «бредом» — врач городской больницы в молдавском городе Бельцы Л.В. Беляева{213}. «Никто не верил», — утверждал рабочий НИИ-88 в подмосковном Калининграде Р.О. Струков. Никогда не верил пустым словам техник трамвайного депо им. Баумана в Москве А.И. Харитонов. Вспоминает, как у него в цехе втихомолку смеялись, слесарь завода № 11 в Краснозаводске М.Ф. Шилков. Не поверила, но мечтала, когда ее выселят из барака инженер нефтеперегонного завода в Капотне А.С. Шурова. Надеялась только на себя и на свое подсобное хозяйство токарь предприятия п/я 30 в Каменске-Уральском Ф.Н. Соловьева{214}.
Остались равнодушными к обещанию 2-2,5% опрошенных. Не придала им значение работница Томилинской птицефабрики А.М. Васильева. Не задумывалась над этим работница поселкового потребительского общества в подмосковной Салтыковке О.М. Данилова. Не прислушивалась к такого рода обещаниям заместитель директора по воспитательной работе ПТУ при Московской швейной фабрике № 5 Н.П. Назарова. Были одеты и обуты все трое детей московской домохозяйки В.П. Стрековской, так что ее этот вопрос не волновал. «Были малограмотными, не вникали», — объясняла П.М. Клюева, работница ателье № 4 в Краснопресненском районе Москвы. Не думал и не вникал, жил одним днем М.И. Уральский, рабочий хлебозавода № 8 в Москве{215}.