Страница 59 из 93
Ах, как звонко, весело и широко Япония приобщалась!
Сначала конфискованные у сегуна денежки пошли на благие цели: на них построили немало заводов и фабрик, железных дорог, создали изрядное число коммерческих предприятий… Чтобы вся эта благодать работала на процветание нации.
А потом как-то так незаметно получилось, что чуть ли не все это оказалось приватизировано. Но, разумеется, не кем попало. Образовались четыре олигархических концерна, по-японски, «дзайбацу», которые и распилили прибыльную общенациональную собственность. Дзайбацу – это своего рода средневековое поместье на новый лад, замкнутая коммерческая империя с шахтами и заводами, банками и страховыми компаниями, океанскими лайнерами и внешнеторговыми организациями (природные ресурсы не приватизировали исключительно по причине их полного отсутствия в Японии).
Американские историки пишут об этом периоде так: «Влиятельные люди из Токио, руководители дзайбацу, бюрократы всех мастей зачастую строили отношения друг с другом по проверенным временем принципам общего родства, выгодных браков, памяти о „совместной учебе“, мздоимстве, махинаторской приватизации, липовых аукционов на благо личного обогащения».
Вычеркнуть экзотические термины и упоминание о Токио – и получится практически точное описание наших реформ…
Как в зеркале!
Парламент существовал исключительно для декорации. Кое-какая независимая пресса все же имелась – и временами страну сотрясали скандалы (после особенно неприглядных олигархических выходок). Но рецепт против этого был давно разработан: в подобных случаях устраивали самые настоящие театральные представления для публики, руководители корпораций и министры публично каялись в излишней доверчивости, непродуманности решений, объясняли все роковыми случайностями (экономика на европейский лад – дело новое и незнакомое, ошибки неизбежны), и даже проливали самые настоящие слезы. После чего все продолжалось в том же духе.
Ну а чтобы отдельные строптивые элементы особо не увлекались разоблачениями, был принят специальный закон, по которому любая «критика государственной политики» (крайне расплывчатая формулировка, допускавшая широчайшее толкование) каралась смертной казнью либо пожизненным заключением. И назывался этот закон, вы грустно улыбнетесь… «Закон о сохранении мира»! Исконно японский высокопарный стиль…
«Разносчиков опасных идей», как именовали имевших несчастье под этот закон попасть, судили без присяжных. Министр образования Хатаяма разработал изящную концепцию до предела урезанных гражданских прав и свобод: «Делать то, что должно, и не делать того, чего не должно». (Естественно, что должно, а что не должно, решали власти.)
Впрочем, очень быстро этот теоретик вынужден был подать в отставку – против него завели дело «О даче и получении взяток, торговле почетными учеными степенями, уклонении от уплаты налогов и фальсификации сведений о доходах по акциям акционерных обществ». (Впрочем, в 1954 году этот безгрешный господин еще станет премьер-министром.)
В общем, воровали дружно, воровали хорошо. Однако в 1927 году разразился тяжелейший банковский кризис, произошедший главным образом оттого, что банкиры ссужали колоссальные средства «национальным заемщикам», а те их весело крутили в различных прибыльных негоциях. Естественно, как легко догадаться, «национальные заемщики» поголовно были из той же шайки-лейки «старых камрадов» и получали огромные суммы под пустые, ничем не обеспеченные обязательства. Как положено, пирамида в конце концов обрушилась.
А там и подоспел вдогонку американский биржевой кризис 1929 г. Нашлись деятели, которые на полном серьезе утверждали, что никакого кризиса, собственно, в Америке и нет, что его устроили «белые расисты» исключительно для того, чтобы напакостить Великой Японии с ее святыми идеалами и высокой духовностью (ничего не напоминает?).
Как бы там ни было, времена настали тяжелые. Хуже, чем у нас после гайдаровских упражнений. Крестьяне вымирали целыми деревнями, в городах лютовала безработица. По официальным данным из архивов японского МВД, за год отчаявшиеся родители продавали в бордели 200 тысяч девушек – голод не тетка…
Выход из кризиса отыскали довольно быстро. Инициаторами выступали в первую очередь те же дзайбацу. Следовало захватить Юго-Восточную Азию, Китай, Сибирь, острова Южных морей – ради сырья и ресурсов. «Ястребы» в военном министерстве этот план с удовольствием подхватили. И японские солдаты появились в Китае.
Таким образом, главной причиной японской агрессии была все же не «реакционная военщина» и не «самурайский дух». Мотивы оказались гораздо более прозаическими и шкурными: олигархи, ради своего спокойствия пестовавшие в стране авторитарный режим, трезво прикинули, что собственная страна уже ободрана, как липка, и больше из нее не выжмешь особенных доходов. Так что пора грабить соседей. В одной связке оказались владельцы олигархических концернов, военные, коррумпированная элита чиновничества, купленные политики – и, разумеется, заправилы подпольного бизнеса.
Большинство олигархов активнейшим образом участвовали не только в разграблении захваченных стран, но и в нелегальном обороте наркотиков на территории Азии. Дело было поставлено на широкую ногу: маковые плантации в Маньчжурии старательно охраняли армейские части, опиумом в Китае и Юго-Восточной Азии торговали дзайбацу, наварившие на этом предприятии три миллиарда долларов США.
Ну а «общее руководство» осуществлял один из японских «крестных отцов» Кадама Ёсио. Для пущего удобства военный министр (был в доле) официально присвоил Ёсио звание контр-адмирала, и тот трудился «смотрящим» олигархом в Маньчжурии и Юго-Восточной Азии, перевозя наркотики и награбленные ценности на кораблях военно-морского императорского флота…
Справедливости ради обязательно стоит упомянуть, что еще в 1936 году была предпринята попытка покончить с засильем олигархов и провести настоящие реформы. Программа была толковая: национализация крупных концернов, земельная реформа, равные возможности для всех, политические и экономические свободы.
В этом участвовали и гражданские политики, но основную ударную силу составили молодые офицеры из подпольной организации «Путь императора». Около половины из них происходили из бедных крестьянских семей, так что о тяжелой ситуации знали не понаслышке. Судя по сохранившимся свидетельствам, реформы они планировали всерьез, выступая как против зажравшейся элиты, так и против военных планов.
К сожалению, заговорщики не просто потерпели поражение – ими просто-напросто манипулировали генералы, долго и многословно толковавшие о реформах, а на деле давным-давно вросшие в систему. Это была чистейшей воды провокация: толкнуть молодых идеалистов на выступление, а потом под шумок разделаться со всеми мало-мальски видными оппонентами олигархическому режиму, как военными, так и гражданскими.
Так и случилось. Заговорщики (к которым был близок даже второй сын императора принц Титибу) выступили, захватили несколько правительственных зданий, убили нескольких непопулярных сановников, но обещанной поддержки не получили и в конце концов капитулировали.
Принца, разумеется, не тронули, но остальных расстреляли. Ободренные олигархи и генералы начали агрессию – закончившуюся, как мы помним, атомными взрывами, миллионами жертв и оккупацией страны…
Вину за все это, повторяю, в первую очередь несут господа олигархи – в любой точке земного шара преследующие в первую очередь свои шкурные интересы.
По большому счету, им не нужно сильное государство – ради хорошего куша всегда можно продать и Родину.
Как это случилось со скромным доктором Мануэлем Амадором, служившим поначалу на Панамской железной дороге и норовившим резко выбиться в олигархи.
Означенный субъект, вступив в интимную политическую связь с американцами и получив у них «на революцию» приличную сумму, взялся оторвать кусок от республики Колумбии и создать из него суверенное государство Панама. И договоренности выполнил: сколотив невеликую «революционную толпу», в два счета поднял бунт, с помощью зеленых аргументов привлек на свою сторону командира крохотного гарнизона захолустной провинции Панама, захватил власть и стал президентом. Единовременно он получил от благодарных нанимателей несколько миллионов долларов, а дальнейшее благосостояние строил уже сам, благо получил немаленькие возможности…