Страница 24 из 97
— И что мы будем с ней делать? — оглядываюсь на чудо-куклу. — Подбросим Олегу и посмотрим, как его хватит инфаркт?
— Хуже. Мы ее убьем.
— Собираешься убить куклу? Чем, интерактивным топором?
— Не я, а ты. Проведем следственный эксперимент. Пойдем ко мне в спальню.
— Вот еще!
— Передвинем мебель, — игнорирует мои возражения и выходит из кухни Игорь. — Надо воссоздать место преступления.
Мне ничего не остается, как поднять с пола куклу и пойти за Игорем. Его спальня не похожа на Катину комнату, но набор мебели почти совпадает, за одним исключением: с первого взгляда мне не удается обнаружить шкаф. Интересно, где он хранит идеально отглаженные рубашки?
— Показывай, где что стояло.
— Нам понадобится шкаф.
— Хм… — чешет щетину на подбородке Игорь. — Катька могла об него удариться, когда падала?
— Вряд ли. Она стояла ближе к кровати.
— А где стояла кровать?
— В углу, возле окна.
— Хорошо, что у нас есть окно, а то это могло бы стать проблемой, — говорит он и отступает на шаг. — Будешь смотреть или займешься делом?
— Хочешь, чтобы я двигала мебель?
— Так, — упирает руки в боки Игорь, — предупреждаю заранее: я не собираюсь делать все за тебя. Мое согласие помочь не означает, что ты можешь сложить ручки и ждать, пока я найду убийцу.
— А я и не жду. Просто у меня не получится передвинуть двуспальную кровать.
— То ты говоришь, что отдала бы все на свете, лишь бы оправдаться, то отказываешься двигать мебель.
— Я не собираюсь оправдываться! Если Катя умерла из-за моей пощечины…
— Если бы да кабы... Хватит гадать! Делай, что надо, и будь, что будет.
Воодушевившись призывом, я изо всех сил налегаю на центр кровати. Вместо того, чтобы сдвинуть двуспальную махину, скольжу по ламинату. Ноги разъезжаются, и я растягиваюсь на полу. Игорь закатывает глаза и склоняется над изголовьем кровати.
— Толкай с другого края. На счет три: раз, два…
Не успевает он досчитать, как его сторона кровати уезжает вперед, а моей приходится догонять. К той же стене переезжают комод и табурет, имитирующий детский столик.
— Теперь самое интересное, — протягивает мне куклу Игорь. — Сожми ее левую руку и подожди, пока оживет.
— Оживет, как же, — улыбаюсь я и пожимаю кукольную ладошку.
Через секунду из туловища доносится человеческий голос. Кукла поднимает брови и открывает рот в зевке. От неожиданности я отпускаю пластиковую руку, кукла с грохотом приземляется на пол.
— Мама, что мы будем делать? — улыбается мне невеста Чаки. Вылитая кукла-маньяк из голливудского ужастика.
— Убивать тебя, доченька, — ухмыляется Игорь и поднимает куклу на ноги. — Представь, что это Катька. Где она стояла?
— Немного правее.
Игорь отступает, жестом приглашая меня переместить куклу. С этим я справляюсь быстрее, чем с мебелью.
— Что дальше?
— Бей.
— Как?
— Соломинка, ну что за вопрос! Ударь ее так же, как Катьку.
Я глубоко вдыхаю и поднимаю руку для пощечины, но лицо куклы вдруг принимает плаксивое выражение.
— Мамочка, ты меня любишь? — спрашивает она детским голосом.
Рука сама собой опускается.
— Я не могу.
— Черт тебя побери.
Игорь подходит к кукле и нажимает ей на ладонь. Невеста Чаки умирает, а передо мной снова оказывается обычная кукла, до жути похожая на мою падчерицу.
— Теперь поднимай руку и бей.
Я выполняю приказ. Пощечина еле задевает пластиковую Катю.
— Никуда не годится, — качает головой Игорь, — она даже не пошатнулась. Неужели так сложно как следует ударить куклу?
— Она совсем как живая.
— А ты, я смотрю, больше любишь мертвых детей? С настоящей Катькой у тебя такой проблемы не возникло. Залепила ей смачную оплеуху, она аж через полкомнаты к кровати отлетела…
— Замолчи! — замахиваюсь я.
— Не меня! — отпрыгивает Игорь. — Куклу!