Страница 108 из 155
17 ноября де Рибас направил ордер капитану 1-го ранга Ахматову, которому также подробно предписал порядок атаки города главными силами флотилии. Под прикрытием действий на реке следовало построить на острове батареи, необходимые для штурма Измаила.
18 ноября, отогнав конные дозоры неприятеля, русские заняли посты на реке Репиде. На пути флотилии стоял редут Табия, к которому турки стянули большую часть судов и 5 лансонов выслали, чтобы завлечь русских под огонь береговой артиллерии. Рибас около четырех часов выдерживал бесполезный огонь турецких судов, а когда осмелевшие лансоны приблизились, приказал брату прогнать их; при отступлении один лансон был потоплен с экипажем.
В это время де Рибас наметил места для батарей на острове; ночью были выгружены и замаскированы в камышах пушки и снаряды. Вечером 19 октября, после отдыха, начали сооружать три батареи (две против оконечностей крепости и третья на правом берегу реки Репиде). К 5.00 20 ноября батареи были построены, а гребная флотилия в темноте придвинулась к Измаилу на половину пушечного выстрела. На рассвете были пущены по течению 6 брандеров; они не достигли цели, но устрашили турок, которые бросали суда без выстрелов. В 6.30 огонь открыли с батарей и двух флотилий, развернутых выше и ниже города.
Капитан Ахматов с отрядом судов приблизился на 40 саженей к редуту Табия, где стояла 18-пушечная сантия с 36- и 48-фунтовыми орудиями. Правые отряды капитан-лейтенантов Поскочина и Кузнецова под ее огнем приблизились к оставленной флотилии. Русские заставили противника покинуть редут, взорвали брандскугелем сантию, потопили семь и заставили замолчать остальные лансоны. Флотилия Головатого, пройдя в это время вдоль крепости, открыла огонь по городу и судам, истребила 4 лансона и 17 транспортных судов, после чего направилась к восточной оконечности крепости. По пути казаки высадились на турецкий берег, но взять батареи у них не хватило сил.
Турки дважды атаковали Табию, были отбиты, однако около 13.00 Рибас приказал отходить от Измаила под прикрытием батарей. Обстрел города длился до 15.00, возникло много пожаров. Турки около 16.00 пытались высадиться на остров, но были отбиты.
Русские моряки истребили большую трехмачтовую сантию, 12 лансонов, 32 транспорта, более 40 паромов; остальные были выведены из строя. Русские потери составили 3 лансона. С 20 ноября батареи с острова вели непрерывный обстрел Измаила. Были уничтожены оставшиеся суда под крепостью. Всего с 19 октября по 27 ноября флотилия захватила 77 судов и 210 истребила.
На суше генерал-поручик Потемкин с 4 октября проводил демонстрации против Измаила, в основном казаками. Только 21 ноября его полки обложили крепость с левой стороны; с другой стороны подошел отряд Кутузова. Со стороны острова располагались войска Рибаса и четыре батальона из Килии. 24 ноября с 9 батальонами прибыл Гудович, отправив остальные в Бендеры. К концу ноября собралось 25–30 тысяч войск. Общего командования не было. Военный совет командиров отдельных отрядов, собравшийся 26 ноября, решил, что крепость взять невозможно. Де Рибас был иного мнения. Его флотилия с 19-го по 27 ноября уничтожила под Измаилом неприятельские суда, а батареи обстреливали южную часть крепости, нанося разрушения. Однако до зимы следовало помочь гребным флотом при взятии Галаца Суворову, которому Рибас писал, что «жаждет поступить под начальство героя» для новых подвигов, и 27 ноября собирался сниматься с якоря. До 29 ноября на острове были установлены 8 батарей из 80 орудий; их стрельба позволила истребить почти всю турецкую флотилию.
4 декабря Рибас рапортовал Потемкину о боевых действиях флотилии и попытке атаковать с реки Измаил, не удавшейся из-за отсутствия поддержки сухопутных войск.
Светлейший князь был доволен командующим флотилией. 16 ноября он писал Екатерине II из Бендер: «…Рибас беспрерывно в действии и летает с флотилии на флотилию, ибо они розно. Большие суда в большом Дунае, а меньшие в протоках. Бог милосерд, идет все лутчим образом. Я теперь получил известие, о котором не имея еще подробностей, не доношу формально, а прилагаю письмо Рибасово». 3 декабря князь дополнял: «…Генерал Рибас занемог было сильно и в жизни был отчаян, но разорвалась болезнь, и он уже на службе. Упомянув его, не могу умолчать о безпримерной его ревности; кроме неприятельских преград, долженствовал он бороться противу моря с судами, отягощенными большою артиллериею. Сие одно отвратило б многих, или бы с меньшим рвением все могло пропасть: в устьях нашел батареи и для входа фарватер мелкий, тут и разгружаться, и десант делать, и поспешать укрыться от возстающей погоды следовало. Укрепления взяты, неприятель прогнан, Тульча покорена, флотилия турецкая разбита и крепость Исакча, магазин или депо всей армии турецкой и флотилии, занята со множеством разных припасов. Судов взято, потоплено, повреждено до полтараста. У нас же взорван бомбою один лансон, да потонули два, с коих люди спасены. Пушек получено 120, да в Килии 72. По истреблении судов под Измаилом осталось попытаться. Я приказал взять лутчие меры, произвести штурм, и для сего нарядил туда Генерала Графа Суворова Рымникского». Инициатором взятия Измаила считают Рибаса, который засыпал Потемкина и Суворова письмами и донесениями.
3 декабря 1790 года Потемкин писал Екатерине: «Много заслуживает Генерал-Майор Рибас, и больше еще от него хороших успехов будет». Императрица в ответ писала 20 декабря: «Для Ген.-майора Рибаса на первый случай посылаю крест второй степени Святого Егория, которого он завоевал по справедливости, а потом оставляю себе его и далее награждать по усмотрению».
Орден Святого Георгия II степени был вручен по указу от 20 декабря 1790 года. В документе было написано: «Во увожение на усердную службу, многие труды и подвиги, понесенные им в течение минувшей кампании, когда он командуя гребною Черноморскою флотилиею, при вступлении оной в Дунай, опровергнул неприятельские укрепления, устье его заграждавшие, разбил и пленил все суда флотилии турецкой и овладел замками Тульчею и Ичакчею».
Однако впереди у де Рибаса был новый подвиг.
Возможность встретиться с Суворовым осуществилась не так, как ожидал де Рибас. Его письма Потемкину, а также желание Екатерины II видеть Измаил взятым побудили князя назначить командующим Суворова. 27 ноября полководец получил ордер выехать из Галаца и принять командование под Измаилом. Он отправился как можно скорее. Тем временем секретным ордером от 29 ноября Потемкин сообщал Суворову, что генералы Гудович, Самойлов, Потемкин и де Рибас приняли решение отступить от Измаила, так как не получили приказа на штурм. Князь разрешил Суворову самостоятельно решать на месте вопросы и тем самым возложил на него ответственность.
Известие о назначении Суворова командующим вызвало подъем духа в войсках под Измаилом. Рибас писал полководцу: «С таким героем, как вы, все затруднения исчезнут».
Рибас, конечно, преувеличил. Прибыв к Измаилу 2 декабря, уже следующим днем, ознакомившись с планами, Суворов отмечал, что у крепости слабых мест нет, но рапортовал Г. А. Потемкину, что готовится к штурму и что «генералитет и войски к службе ревностию пылают».
Крепость, усиленная под руководством французских инженеров, была первоклассной. Расположенный на возвышенности город опоясывал с востока, севера и запада главный крепостной вал с семью земляными и каменными бастионами и четырьмя воротами. Высота вала составляла шесть-восемь метров, крепостной ров шириной двенадцать и глубиной шесть-десять метров местами заполняла вода на глубину до двух метров. Гарнизон крепости состоял из 35 тысяч человек против 31 тысячи русских. С востока и запада маневр затрудняли озера, с юга протекал Дунай шириной 500–600 метров. Внутри общей крепостной стены располагались старая и новая крепости. С севера и запада были выстроены мощные кирпичные бастионы (редут Табия в западном углу с 22 орудиями и подобный с севера). На укреплениях стояло до 200 пушек. Южная сторона, примыкавшая к реке, не имела сплошной стены, однако расположенные здесь укрепления были вооружены 85 пушками и 15 мортирами. Гарнизоном командовал Ахмет-паша, который принимал меры к усилению обороны крепости.