Страница 103 из 155
Военный опыт де Рибаса все возрастал, и он получал и все более сложные задачи.
Гаджибей
Уже упомянутый B. C. Попов в записках вспоминал: «Совсем непонятным образом генерал-майор Рибас взял на берегу Черного моря стоящую крепость Гаджибей пред глазами всего турецкого флота, получил притом 12 пушек, 7 знамен, много военных припасов и пленил двух-бунчужного пашу, 11 чиновников и 66 рядовых. Во время штурма убито с турецкой стороны 200 человек». Как же это произошло?
В конце августа 1789 года Потемкин решил овладеть Гаджибеем, через который в Константинополь поступало значительное количество хлеба, и приказал генерал-поручику Гудовичу с частью сил выступить из Очакова. Гудович и генерал-майор де Рибас, который возглавлял его авангард, должны были наступать по суше, когда флот отвлечет противника в море. Гудович намеревался установить взаимодействие с моряками и 31 августа направил главному командиру Черноморского флота Войновичу предложение о встрече с ним и де Рибасом. Вероятно, Войнович не смог гарантировать достаточной поддержки с моря, и Рибас предложил наступать, не дожидаясь флота. Войска, имея впереди авангард де Рибаса, выступили из Очакова 3 сентября и, двигаясь скрытно, 12 сентября прибыли к Куяльнику. Высланные Рибасом казаки донесли, что в море до 40 турецких судов и 33 лансона на якоре у берега. Авангард продолжил скрытное движение, за ним следовал Гудович; 13-го числа они остановились примерно в десяти верстах от Гаджибея.
Небольшую турецкую крепость Ени-Дуня (Новый Свет) начали строить на месте поселка Гаджибей в 1764 году. В войну 1768–1774 годов русские войска уже брали крепость, но по условиям Кючук-Кайнарджийского мирного договора вернули туркам. Теперь предстояло ее взять вторично. К 1789 году это было бедное местечко, окруженное высокой стеной без рва, с тремя сотнями человек гарнизона и 12 пушками.
Овраг с северо-западной стороны и небольшой редут впереди служили некоторым прикрытием, главной защитой служило море — у входа на рейд стояла сильная турецкая эскадра. Неприятельский флот тогда насчитывал 14 линейных кораблей, 14 фрегатов и много других судов. Несмотря на это, ночью 13 сентября с небольшим отрядом и несколькими пушками де Рибас подошел к Пересыпи и укрылся в балке. В 18.00 он направился с авангардом вперед, прошел перешеек и в половине четвертого часа 14 сентября начал атаку. На перешейке устроили батарею из 4 осадных и 12 полевых орудий, чтоб стрелять с фланга по неприятельским судам.
Турки заметили нападающих, когда они были уже в версте от крепости, но не знали, куда направить оружие, ибо казаки с лестницами были со всех сторон. Полковник Хвостов с левого фланга, перейдя овраг, атаковал гренадерским батальоном и за четверть часа овладел крепостью, тогда как на правом фланге майор Воейков вытеснил турок из предместья и выдвинулся к морю, чтобы помешать противнику высадить подкрепления.
На турецких судах слишком поздно заметили штурм. Корабельные орудия обрушили огонь на победителей, но без особого успеха. В свою очередь Гудович перевел с левого фланга на правый батарею майора Меркеля, который заставил замолчать пушки неприятельских лансонов, а два из них получили такие повреждения, что спустили флаги, направились к берегу и сдались. Турки потеряли более 200 человек убитыми, в плен попали паша Ахмет-бей, 12 офицеров и 66 нижних чинов. Через несколько дней турецкий флот подходил к Гаджибею, выпустил бесполезно массу ядер и ушел в море. Гудович оставался в крепости до следующего месяца, когда получил приказ срыть укрепление и идти к Бендерам. Суворов говорил об этом эпизоде, что, если Рибасу дать хороший полк, он захватит и Константинополь.
3 октября князь Потемкин докладывал высочайшему двору о взятии Гаджибея, отмечая роль де Рибаса:
«Командующий передовыми войсками, для сего предприятия отряженными, генерал-майор Де Рибас, ночью на 12-е число с тремя полками конными и тремя пешими казаков верного войска Черноморского и 6-ю их пушками перебрался за перешеек, между морем и обеими Куяльниками лежащий. В последнюю ночь присоединились к нему, тем же путем, два батальона пехоты с 4-мя осадными, 2 полевыми и 4 полковыми орудиями. Тишина, осторожность и порядок, которые наблюдаемы были войсками при переходе сего опасного места, подверженного выстрелам флота неприятельского на разстоянии 8 верст, заслуживали особого внимания».
После взятия крепости Рибас озаботился охраной мирных жителей, несколько раз посещал Гаджибей до окончательного присоединения его к России по Ясскому договору. За эту победу он был награжден орденом Святого Георгия III степени по указу от 3 октября 1789 года.
Флот Ушакова вышел из Севастополя 18 сентября, 22 сентября увидел турецкие суда, шедшие из Гаджибея в море, и преследовал его, пока не стало ясно, что противник не возвратится, после чего вернулся в Севастополь. Войнович после ухода турок вышел с парусной эскадрой и гребной флотилией к Гаджибею, передал флотилию де Рибасу. 27 сентября парусные и гребные суда направились к устью Днестра для покорения Аккермана, но крепость уже сдалась казакам Платова, и де Рибас повел флотилию в Херсон на зимовку, а Войнович прибыл в Севастополь.
Тем временем 11 сентября 1789 года Суворов одержал победу над турками при Рымнике. 12 ноября русские под командованием Потемкина взяли Бендеры, овладели Днестровским лиманом и всей Очаковской областью. Эти успехи открывали путь наступления к Дунаю.
На Дунае
Еще 12 сентября 1789 года Репнин загнал в Измаил войска турецкого сераскира Гассан-паши, но по приказу Потемкина отступил на 20 верст. Возможно, князь не хотел дать полководцу отличиться. Во всяком случае, задача овладения Измаилом и другими крепостями встала вновь в 1790 году.
Зимой 1789/90 года под руководством Потемкина, жившего в Яссах, проходили русско-турецкие переговоры о мире. Так как князь требовал оставить за Россией завоеванные территории, а из Бессарабии, Молдавии и большей части Валахии создать самодержавное государство, переговоры завершились неудачей, и к весне боевые действия были продолжены.
Обстоятельства складывались для России непростые. Пруссия и Англия занимали угрожающее положение. Продолжалась война со Швецией, ибо дипломаты двух стран оказывали давление на Густава III. Прусские войска выдвигались на границы России и союзной ей Австрии. Польша, заключившая с Пруссией 29 марта 1790 года союзный договор, также становилась военной угрозой. Смерть Иосифа II 9 (20) февраля фактически оставила Россию без союзника, ибо новый австрийский император, готовясь к переговорам с Пруссией, против Турции оставил немного войск. России также пришлось основные силы развернуть против потенциальных врагов, ослабив группировку против турок. Последнюю составляли около 12 тысяч A. B. Суворова-Рымникского и 9 тысяч (из них 3 тысячи были на флотилии) Меллера-Закомельского, которые прикрывали направление на Дунай в контакте на правом фланге с австрийцами; летучий отряд (2 тысячи человек) на Пруте должен был поддерживать связь между ними. Кроме того, 6 тысяч человек располагались в районе Очаков — Кинбурн, в Крыму, на Кубани и Кавказе. Все они входили в подчинение Потемкина.
Турция на 1790 год намечала наступление 40-тысячным корпусом на Кавказе, высадку с кораблей флота десанта в Крыму и оборону на Дунае с помощью крепостей Измаил, Тульча, Исакча и Браилов. Этому способствовал выход из войны Австрии 16 июля 1790 года в соответствии с решениями Рейхенбахского конгресса.
Заключив мир с Густавом III, Екатерина II освободилась от одного фронта. 9 августа она писала в рескрипте Потемкину: «Одну ногу мы из грязи вытащили, как вытащим другую, так пропоем аллилуйя».
Императрица поручила Потемкину активизировать действия. Австро-турецкое перемирие 19 сентября установило границу россиян и австрийцев по реке Серет, и последние обещали туркам не допускать русские полки в Валахию. Князю оставалось только овладеть нижним течением Дуная. Еще 30 мая 1790 года Потемкин писал Екатерине II о действиях против Измаила и что из-за задержки появления российских судов на Дунае турки усиливаются.