Набат-2

— О! — обрадовался Иван. — Наконец-то я поговорю на родном языке, который опух от английского. Иван, — протянул он руку Трифу, — а это моя супруга…

— Госпожа?.. — обратился Триф на английском к Дарье.

— Андерсен, — подсказала она.

Триф приложился к ее руке.

— Джозеф Гольдштейн, — назвался он. — Выходец из России. Не согласитесь ли после осмотра жилища заглянуть ко мне?

— Охотно, — ответил Иван. — Я лет сто не говорил по-русски.

— Тогда до встречи, — отвесил старомодный поклон Триф и дал понять официанту, что можно увозить чету.

Дом понравился сразу, плата небольшая. Две спальни, гостиная, столовая с камином, стены выложены тесаным камнем, шкуры на полу — роскошество для бездомных туристов. Агент вручил им ключ, объяснил, как разыскать его, и пожелал счастливого отдыха.

— Ой, Ванька! — кинулась на него и повалила на пол Дарья. — Как по ледяной горке промчалась! Жуть!

Иван приложил палец к губам, выкарабкался из-под нее и написал на салфетке: «Только по-английски! Помни о “жучках”».

— О, иес! — воскликнула Дарья и опять стянула Ивана на пол.

— Иес! — ответил он. И — тишина.

Через пару часов, освежившись, они отправились к Трифу. Его коттедж находился метрах в ста ниже.

Хозяин предложил им аперитив на веранде, завязался разговор об оставленной России, говорили то на русском, то на английском, и хозяин, как бы забывшись, нст-нет да и обращался к Дарье на русском. Та свою партию вела блестяще.

Разговор как будто ни о чем, но Иван сознавал, что хозяин, хваткий и очень внимательный, щупает их, ради неизвестных им целей. Без сомнений, это был Триф, с фотографией сличили заранее, но расспросы его уводили еще дальше, чем проверка их легенды.

Около одиннадцати вечера они распрощались.

Вверх по тропинке идти труднее, они не обменялись ни одной фразой. Отперев дверь, Иван внимательно осмотрел порожек.

«У нас побывали гости», — написал он Дарье на салфетке.

— Я так устала, — понимающе сказала она по-английски. — Приму ванну — и спать. Милый старичок, да?

— Я думаю, — отвечал Иван, — у нас с ним получится бизнес. Что-то ему от меня надо. Я понял это, едва заговорил о том, что я занимаюсь буксировкой судов в Гонконге.

— Скажет еще. Не забудь, завтра мы пригласили его к себе…

Иван не ошибся. Старшему Трифу была крайне нужна помощь Бурмистрова. Живя длительное время вне России, он оборвал с ней устойчивые связи, которые сейчас ему остро понадобились. Из-за этого Трифу пришлось нарушить свое затворничество и пойти на контакт с незнакомыми людьми. Бойкий язычок Дарьи, добродушный вид Ивана убедили его в непогрешимости слепленных образов. Она — богатая шведка, он — обычный русский недотепа, которому повезло с приданым. Выбирать не из чего, придется посвятить чужаков в свои затруднения и по возможности не платить дорого.

Иван согласился с женой: ее дилетантство и напористость привели к цели. Вряд ли шеф любой разведки позволил бы себе действовать столь опрометчиво. Ограниченность в средствах заставила Судских прикрывать глаза на самодеятельность и уповать на чудо.

Чудо состоялось. И только пристальное внимание невидимой стороны тревожило Бурмистрова. Кто-то выжидает момента для действий, и причина одна — знакомство с Три-фом. Едва он откроется, жди развязки.

Дарья ушла варить кофе, и Триф промолвил:

— Нам желательно поговорить тет-а-тет. Это очень важный разговор. Вы не против?

Иван дурашливо выпучил глаза.

— Держу пари: наркотики. Угадал?

Триф помедлил с ответом. Бывшие соотечественники глупы как для Октябрьского переворота, так и для новых сказок.

— В какой-то мере, — проговорил членораздельно Триф:

— Усек, — понимающе закивал головой Иван. Взял салфетку и написал: «Тогда лучше укрыться в ванной?»

Старшему Трифу пришлось оставить бокал с коньяком, подняться и тащиться за хозяином в ванную. И только там он горячо и обиженно заметил:

— Вы явно дурачитесь, а я воспринимаю вас серьезно. Мне есть чего опасаться. Вы думаете, очень интересно старому еврею ходить в гости и пить коньяк, хотя у него больная печень? — под шум воды выговаривал он Ивану.

Хозяин дурашливости с лица не стер и ждал после обычных еврейских манцев конкретики. Гость не заставил себя ждать:

— Как вы смотрите на хорошо оплачиваемую услугу для меня?

— Я достаточно обеспечен, чтобы принимать подобного рода предложения, — холодно ответил Иван. — Не хотите ли освежить голову? Помогает.

Старший Триф тотчас запротестовал:

— Вы неправильно меня поняли. Это бизнес, а не глупости!

— Обратитесь к другим, — стоял на своем Иван.

— Да нет же! Это невозможно. Слишком пристальное ко мне внимание, и я не знаю, с какой стороны ждать беды. Речь вдет о переправке из Швеции в Японию бесценного груза…

Иван сделал гневное лицо и потянулся выключить воду. Триф уцепился за его руку, зашептал горячо и настойчиво:

— Умоляю, прекратите валять ваньку, это не наркотики, не дурацкая контрабанда! Речь идет об уникальных предметах, которые по праву принадлежат нашей семье. Это древние книги, — выпалил наконец Триф. — Я мог бы законным путем перевезти их, но как раз контрабандистов и боюсь. Это страшные люди, из кагэбэйки…

— Так отдайте им, — возразил Иван. — Подумаешь, книги. Покой дороже, мне мой особенно. С чекистами связываться не хочу. Дураков ищите в зеркале.

— Постойте, — начал новый круг уговоров Триф. — Я плачу вам полмиллиона долларов наличными. Я патриот!

— О каких книгах идет речь? — холодно спросил Иван.

— Древние книги еврейского народа, — с надломом в голосе сказал Триф.

— Нет, я хохол, — с легким сердцем отмахнулся от предложения Иван. — Это ваше дело.

— Вам платят, — наставительно сказал Триф. — Что вы знаете про «Тишайший свод»? Бесценный свиток! И я не хочу отдавать такие ценности в руки органов. Вы ведь знаете, российское правительство продаст с молотка стрелки с Кремля, лишь бы удержаться на плаву и еще больше закабалить свой народ. А мои бедные соплеменники, которым уже дышать нечем в России?

— Надо подумать, — будто изменил свое мнение Иван. — Сумма вроде приличная.

— Посмотрите на него! Он собрался думать за полмиллиона зеленых наличными! — пучил лягушачьи глаза Триф. — Не так долго! Паровоз уехает и не вернется. Я дам вам адрес, ваша умная жена переправит груз в порт, а вам останется перевезти его под любым соусом в Японию. Я убедил вас?

— Это нереально, — нахмурился Иван. — . Груз должен проследовать из Швеции до Питера, транзитом до Находки и только потом в Японию. А где гарантия, что чека не перехватит его?

— За хороший транзит я и плачу полмиллиона в валюте, — веско возразил Триф. — Доставьте груз — деньги ваши.

— Только предоплата! — не соглашался Иван и выдвинул свои условия: — Давайте так: половина в Швеции, половина в Японии. Согласны?

— Не согласен. Я дам вам денег одну треть в Швеции и остальное по доставке. Такой расклад устраивает?

— Почти. Я не понимаю одного: если я получаю кешем в Швеции, почему же ваши люди там не займутся отправкой самостоятельно? Зачем вам платить лишние деньги? Свяжитесь с ними отсюда.

— Вот этого я себе позволить не могу, — печально ответил Триф. — Мой телефон прослушивается, а вы человек новый, и вы пока вне поля чужого внимания. Я рискую, я плачу. Я даю вам адрес и номер телефона в Стокгольме. Очень просто и грамотно, — убеждал Триф. — Беритесь!

— Как раз безграмотно. Я знаю чекистов по прежним временам. Вы общаетесь со мной, я под колпаком.

— Да нет же! — горячился Триф. — Вы уехали, и концы оборвались, стокгольмский адрес чека не знает. Вы вольны отправить туда своего доверенного. Это же так просто!

— Согласен, — сказал наконец Иван. — Евреи умеют делать бизнес и других не обижают. Они знают, как жить.

— Пока одни писали книги, как жить, евреи учились жить, — самодовольно заметил Триф, чем порадовал Ивана: речь шла о книгах из библиотеки Ивана Грозного, о русских книгах. Триф проговорился.