Страница 7 из 8
Дальнейшая счастливая жизнь в такой семье зависит от терпения и мудрости ее главы. И фокус в том, что теперь это не мужчина. Как отвечал герой Вуди Аллена на вопрос сына, кто в их семье главный, он или мама: «Конечно, я главный. Она только принимает решения!» Так женщины получили власть только потому, что мужчины ее потеряли. И в каком-то смысле эти женщины виноваты перед человечеством. От тесного общения с ними произошел новый мужчина – слабый, вялый, нервный, безынициативный, склочный, мстительный и ревнивый. Он жалуется на все, даже на то, что вынужден приносить деньги в семью. Не отдает детей при разводе. Обвиняет жену в том, что завел любовницу. Обвиняет любовницу в том, что та самостоятельно не может разделаться с женой. Делает пластические операции и уже начинает скрывать свой истинный рост, вес и возраст. Понятно, что он виноват кругом и по всем фронтам, но мы ведь все время были рядом, мы-то куда смотрели?
Из-за того, что эстроген и тестостерон разлиты и в мужских, и в женских организмах, мы все потенциально бисексуальны. Половая доминанта всего лишь вопрос пропорций. Совсем недавно общество не требовало от женщины быть сильной, смелой и решительной, напротив, оно настаивало на нежном характере и податливом нраве. Теперь быть слабой и податливой выгодно, только если вы хотите кого-то очень сильно обмануть. В реальной жизни нежными остались только замшевые вставки на наших сумках. Некоторые из нас даже смерти не боятся.
Мы хорошо усвоили, что стоит расслабиться и размякнуть, как на работе подсидят, в пробке не пропустят, собственные дети сядут на голову, а муж вынесет последнее, что осталось нетронутым, – мозг. А ведь еще недавно в этом деле не было лучшего специалиста, чем женщина. Времена меняются. Образ нежной девы со слабыми нервами стремительно растворяется в выхлопных газах большого города, и ему на смену из тех же газов выходит женщина с автоматом, которая, как это веками делали ее небритые враги, сначала стреляет, а потом думает. Конечно, в каком-то смысле это преувеличение, и, слава богу, мир еще не без добрых и слабых сердец. Вот только где они? Сегодня, когда среднестатистическая женщина готовит отбивные, домочадцы затихают по углам. Каким должен быть ее спутник, чтобы спокойно встать рядом и с улыбкой подсаливать продукт? Нормальным мужиком. Где он? Современный юноша инфантилен и самодоволен. Современный взрослый мужчина самодоволен и без сил. Заработав свои миллионы, седые волосы и стенокардию, он теряет доверие к людям и вкус к жизни. Когда ему говоришь, что он хорош собой, он на всякий случай косится в зеркало и ноет, что ему все врут. Когда напоминаешь о заработанных миллионах, начинает плакать и жаловаться, что все разграбят и похоронят, как Моцарта (!), в общей могиле. У этого несчастного всегда на солнце пятна, а дождь кислотный. Утомленные Бурбоном и Майбахом личности наводняют кабинеты психоаналитиков и пытают их вопросами о смысле жизни и качестве бытия. Те в редком случае предлагают что-то новее библейских истин, но исправно складывают в коробочки гонорары за консультации.
Их пациенты только рассказывают, что мечтают о самодостаточных партнершах, а на деле, как моченые помидоры, нанизывают на свой шампур одну любовницу за другой. Любовницы, кстати, тоже попадают в ловушку. Они, может, и сами хотели бы, как те жены, снимать фильмы и руководить испытаниями литиевых батареек, но им их соколы бесхвостые в популярной форме объяснили, что, когда у тебя есть свое мнение и свой счет в банке, это плохо, а когда у тебя оргазм по его команде, это хорошо. Оказавшись в водовороте противоречивых тенденций, многие мужчины и женщины приобретают новые привычки и качества и либо мутируют, либо идут ко дну.
Редкая семья прозябает без развлечений – выяснений отношений, скандалов, скандальчиков, битья посуды, и попыток оторвать друг другу голову или еще что-нибудь, столь же бесполезное и бездействующее. Мало какой союз не накапливает противоречий и рано или поздно не начинает угрожающе пыхтеть, как пароварка под давлением. Однако в ссорах и битье посуды есть известная польза, поскольку они позволяют сбрасывать накопленное раздражение и выпускать пар, не доводя пару до развода или убийства. Понаблюдав за теми, кто так или иначе выживает после семейного кризиса, должна признать, что убедительнее выглядят здравомыслящие зрелые личности. Нежные девы со слабыми нервами и романтическим туманом в голове в процессе супружеских войн теряют рули и ветрила и покрываются псориазом, у них вылезают волосы и начинают крошиться ногти. Они запираются в домах, не отзываются на телефонные звонки и даже, если рано или поздно отваживаются надеть красивое платье и выйти без мужа на улицу, по-прежнему прячут глаза, полные слез. И пока их бывшие лечат свои недуги в окружении юных санитарок на берегах Швейцарских озер, эти горемыки меланхолично выбирают между петлей, пулей и духовкой.
Но чем хороша жизнь – она непредсказуема и полна контрастов. Мало кто может с уверенностью сказать, чем дело кончится даже в самом безнадежном положении. Может, пулеметы наконец замолчат, все вернется на круги своя, родится еще один наследник и еще лет десять все проживут дружно и счастливо? А может, бракоразводный процесс затянется, высосет все силы и деньги и заставит жестоко разочароваться в человеке, с которым столько лет были нос к носу и плечом к плечу? А может, удастся мирно разойтись, остаться хорошими друзьями и до конца жизни безвозмездно помогать друг другу, вспоминая лучшие годы, проведенные вместе? А может, мир в семье всегда лучше войны? Даже если жизнь превращается в бесцветные будни, когда никому не надо самоутверждаться, ломать мебель и голыми руками топить партнера в его собственном соку? Разве плохо, когда брак – это добровольный союз двух свободных и сильных личностей, в котором никто не подавляет друг друга и не лезет, толкаясь локтями, на сервант, чтобы воткнуть там на видном месте свой флаг с надписью «Я главный»? Когда в доме вся посуда в сохранности, а дети счастливы и не плачут без причин? Неужели это все настолько скучно, что рано или поздно обязательно должно разлететься в разные стороны? Не верю. Я верю в исключения. Нам же всегда кажется, что мы не такие, как все.
И кто знает, может, в этом тоже наша сила?
Секс, секс, секс
В некотором смысле вся наша жизнь зависит от того, как мы относимся к сексу. Для одних он существует только в браке, и точка. Позиция четкая, присуща обычно женщинам, внушает одновременно восхищение и ошеломление. Проблемы две. Первая связана с тем, что дамы, изо всех сил педалирующие тему брачной моногамии, в какой-то момент начинают внушать то же самое своим мужчинам. Те не так просты, как кажется, и только первые несколько лет брака послушно вторят безумным идеям своей рыбки о супружеской верности до гробовой доски, но по истечении положенного срока принимаются железной рукой наводить порядок. Так свекровь возвращается на собственную жилплощадь, женщина прекращает заниматься карьерными глупостями и прирастает к плите и люльке, а мужчина, сбрасывая вечером перепачканную чужой косметикой рубашку на руки ошеломленной жены, невозмутимо заявляет, что его кобелиные потребности неизменны уже несколько тысячелетий. Alas!
Вторая проблема связана с самими женщинами. Дело в том, что вот это «я другому отдана и буду век ему верна» является прекрасным слоганом и неплохо портит настроение менее удачливым подружкам, но на деле часто трагически не соответствует физиологическим и романтическим потребностям вечно неспокойных души и тела. Обнаруживается это несоответствие часто в самый неподходящий момент. Так, например, девушка-красавица совершает невозможное, женит на себе богатого и прославленного джентльмена, перебирается в восьмой округ Парижа, доводит в своем облике до совершенства все, над чем природа подхалтурила, и тут бы ей жить-поживать и нажитым добром наслаждаться, но как бы не так. Непременно в самый неподходящий момент в эпицентре этого искусственно созданного райка появляется мускулистый торс разносчика почты или пиццы, прекрасная дева ахает и понимает, что теперь, когда у нее есть все, ей не хватает только сексуальной горячки и воспламеняющих кровь страстей. Она начинает с тоской смотреть на огонь в камине и отвисший живот своего прославленного, но бесполезного в постели джентльмена.