Китайский детонатор

– Что вас сюда привело? – хмуро осведомился Криворук, когда знакомство состоялось.

– Трупный запах, – невозмутимо ответил Хромов, пряча удостоверение. – Мне нужны подробности.

– Вышлю вам копии протоколов и заключений экспертизы.

– Предпочитаю получать информацию из первых рук.

– А какао с чаем? – поинтересовался Криворук.

– Нет, спасибо.

Отвернувшись, Хромов направился к трупу Вэньминя. Криворук придержал его за локоть.

– Туда посторонним нельзя, – сказал он. – Проводятся следственные мероприятия.

Он всегда гордился силой своих пальцев и в свободное время упражнял их с помощью теннисного мячика, который держал в верхнем ящике письменного стола. Но Хромов избавился от захвата с такой легкостью, словно с вареными макаронами, а не с тренированными пальцами Криво– рука.

– Мне можно, – сказал Хромов.

Присутствующие оставили свои дела, украдкой наблюдая за сценой, разыгрывающейся у них на глазах.

– А я говорю, нельзя! – повысил голос Криворук.

Он снова протянул руку. На этот раз Хромов поймал его за запястье и, притянув к себе, тихо произнес:

– Не зарывайся, майор. На тебя смотрят подчиненные. Предлагаю сотрудничество и свою помощь.

– А если я откажусь? – строптиво спросил Криворук.

– Один мой звонок, и тебя заменят другим, более покладистым.

На протяжении нескольких секунд майор Криворук смотрел в темно-коричневые глаза, устремленные на него. Внутренний голос подсказал ему, что слова столичного подполковника не расходятся с делом.

– Отпусти, – буркнул он.

Хромов разжал пальцы:

– Пожалуйста.

– Чем ты можешь мне помочь? – спросил Криворук, перебарывая желание потереть затекшую кисть руки.

– Это было убийство на почве мести. – Хромов показал на труп Вэньминя. – Настоящей мишенью был он, а эти двое попали под раздачу случайно. Убитый – программист из «Санни электроникс».

– Все это я и без тебя знаю.

– Кроме мотива убийства, м-м?

Хромов подмигнул, а Криворук неожиданно для себя ухмыльнулся.

– Ну, до этого бы мы и сами докопались, – сказал он.

– Не так быстро, верно?

– Парень работал на вас?

– Нет, но я на него очень рассчитывал, – признался Хромов. – С его гибелью оборвалась одна очень важная ниточка.

– Попробуем восстановить твою ниточку, – сказал Криворук. – Сейчас побеседуем с очевидцем.

– Вот это дело.

Охранник Чередняков был спортивным, но порядком потасканным мужчиной с моложавым лицом и старческими мешками под глазами. Войдя в зал, он побледнел и опасливо посмотрел по сторонам. Его рассказ не отличался красноречием:

– Тот псих сто грамм попросил. Его хотели турнуть. Тогда он достал обрез и положил всех троих к такой матери. Выстрелы были как из пушки.

Эта песня продолжалась минут пять, пока Криворук не заставил Череднякова сменить пластинку. Оказалось, он запомнил кое-какие немаловажные подробности. Хромов в допрос не вмешивался, а только посматривал издалека, что Криворуку понравилось.

– Хочешь задать ему пару вопросов? – спросил он у Хромова.

Тот отрицательно покачал головой, и Чередняков был отпущен под подписку о невыезде.

Переглянувшись, Криворук и Хромов уединились за столиком в дальнем углу, где первый тут же присосался к бутылке газировки, а второй сунул в рот леденец на палочке, распространяющий тонкий аромат ананаса.

– Где этот хрен раздобыл армейский «Винчестер», хотел бы я знать? – произнес Криворук, отдуваясь.

– Это было охотничье ружье, – возразил Хромов. – Карабин.

– Ты гильзы видел?

– Ага, полюбопытствовал. Пока ты сторожа мурыжил.

– Тогда ты плохо разбираешься в боеприпасах, подполковник, – с удовольствием констатировал Криворук. – Это патрон 7,62×51, разработанный компанией «Винчестер» и принятый на вооружение в армиях НАТО и США.

– Это наш патрон того же калибра, – возразил Хромов. – Гильза тоньше, чем у армейского патрона. Это потому что в охотничьем стволе давление меньше. Кстати, о гильзах. Стрелявший их не собрал умышленно. Это вызов.

– Может, не догадался?

– Нет, майор. Работал профессионал. Посмотри, как он грамотно всех положил. И ни одного отпечатка подошвы. Опять же, выручку не тронул. Это для него мелочь.

– Пожалуй, ты прав, – вынужден был признать Криворук. – Сечешь, подполковник.

Он допил воду и поставил пустую бутылку на стол.

– Работа такая, – сказал Хромов, двигая тонкой палочкой, торчащей у него изо рта. – Что тебе удалось вытащить из сторожа?

– Кое-что удалось. Он сказал, что убийца был маленький, худой, черноволосый. Скорее всего, китаец. На нем была выгоревшая ветровка, а лица Чередняков не видел или не запомнил с перепугу. Если мотивом была месть…

– Сто процентов, – вставил Хромов. – Вэньминю угрожали и с ним расправились.

– Тогда, – продолжал Криворук, – можно предположить, что это была разборка между китайскими кланами. – Вспомнив реплику Соловушкина, он добавил: – Тонгами.

– Покойный не состоял в группировке. Я почти уверен.

И Хромов вкратце передал суть телефонного разговора с Вэньминем.

– Что ж, поищем среди электронщиков, – сказал Криворук. – Но для начала я попросил выяснить, сколько в городе площадок для пейнтбола.

– Пейнтбола? – переспросил Хромов, отбросив обглоданную палочку.

Для Криворука это был момент триумфа и прекрасная возможность поквитаться за то унижение, которое пережил он, когда приезжий выкручивал ему пальцы.

– Пейнтбол, – сказал он, – это такая командная игра. Собираются пацаны или взрослые мужики, вооружаются пневматическим оружием и пуляют друг в друга желатиновыми шариками с краской. Попали в тебя, остается пятно, похожее на кровавое. Все, ты ранен или убит.

– При чем тут пейнтбол? – спросил Хромов, терпеливо выслушавший эту лекцию.

– Разве я не сказал? – притворно удивился Криворук. – Свидетель заметил на ветровке убийцы характерные кляксы от растительной краски. Вообще-то она хорошо смывается, но, видимо, ветровку постирали небрежно, и пятна сохранились.

– А он не мог ошибиться, этот свидетель?

– Теоретически – да, но практически вряд ли. Одно время он подрабатывал на фирме «Владгейм» в городском парке. Чинил оборудование, убирал территорию. Ну и, конечно, наблюдал при случае за баталиями… Минутку.

Взяв зазвонивший мобильник, Криворук выставил перед собой указательный палец. Закончив разговор, оперся руками на стол, наклонился в сторону Хромова и сказал:

– Итак, мы имеем четыре пейнтбольных клуба. Один я уже назвал. Остальные – «Ежик в тумане», «Хазард» и «Самострелы».

– «Владгейм» отпадает.

– Почему?

– Чередняков узнал бы стрелка.

– Не обязательно, – сказал Криворук. – Китаец мог появиться в клубе уже после того, как Череднякова турнули за пьянку.

– Резонно, – согласился Хромов. – Ты хороший мент, майор.

– Я теперь полицейский. Коп.

– Копы в Америке. Наши полицейские так и останутся ментами.

– А вы – чекистами, – парировал Криворук.

– Так никто не спорит, – улыбнулся Хромов.

Поговорив еще немного, они сошлись на том, что надо искать китайца, который крутится вокруг компании «Санни электроникс» и увлекается пейнтболом. Криворук сказал, что выделит для этого расторопных оперов, а Хромов пообещал навести справки по своим каналам и попросил разрешения осмотреть вещи несчастного Вэньминя.

Полистав фальшивый паспорт на имя Вениамина Иванова, он включил его мобильник, пролистал журнал звонков и принялся изучать SMS-почту. Особенно его заинтересовали послания от некой Ван Джу. Зная, что китайцы пишут сперва фамилию, а потом уж имя, Хромов понял, что она является той самой сестрой из Гонконга, которую упоминал Вэньминь. Тем более что переписка между ними велась китайскими иероглифами.

Скопировав эсэмэски, Хромов пропустил их через переводческую программу своего смартфона. Первые две, датированные прошлым месяцем, оказались пустышкой. Зато последнее сообщение было достаточно интригующим. Оно гласило: