Дверь внитуда

Заведя таймер над плитой, я поставила на огонь кастрюльку со вчерашним бульоном из куриной грудки, съеденной прошлым утром. Чует мое сердце, опять кого-нибудь из гостей-проглотов кормить придется. И чего они точно к завтраку, обеду или ужину являются? Может, это универсальная особенность мужской интуиции, берущей начало в коллективном мужском бессознательном? Или вообще свойство выходцев из иных миров, которые на вкусный запах, как мотыльки на лампу, слетаются. Тогда вопрос: при чем тут куратор? А ЛСД при длительном общении с иномирными гостями подхватил привычку, как дурную болезнь.

Я проверила пиццу, потыкав ее зубочисткой, выключила согретый бульон, аппетитно попахивающий приправами, и пошла назад, предчувствуя второй раунд разборок. Пылесос закончил гудение. Коврик, что удивительно, коль чистил его субъект, впервые использующий бытовой прибор по назначению, вернул свою изначальную, милую моему сердцу зелень. Подумала было продолжить экзекуцию, отправив Сергея Денисовича на лестничную клетку в гости к мусоропроводу, дабы он там вытряхнул пылевой мешок, а заодно оттащил на помойку у соседнего дома кровавый мешок. Но пожалела. Пылесос и контейнерную площадку. Первый мне еще самой пригодится, а на второй бомжи живут, жалко будет, если распугает. Они свою территорию в таком идеальном порядке поддерживают, куда там дворникам!

— Ваши претензии, Гелена, сняты? — высокомерно осведомился куратор, вместо «принимай, хозяюшка, работу да прости засранца», и брезгливо отстранился от чуда техники домашнего масштаба. Будто не пылесос держал, а что-то дохлое и очень вонючее.

— Частично, Сергей Денисович, — согласилась я и, демонстративно практически игнорируя ЛСД, прошла в гостиную, где занимался примеркой обновок Конрад.

Тот как раз заканчивал наводить марафет. Я только и могла, что выдохнуть:

— Вау, круто выглядишь!

Не то чтобы синяя, искусственно потертая местами джинса пришлась вампиру совершенно впору, но преображение было чудесным. Чуть мешковатая посадка, при плотной обтяжке таза, придавала Конраду сибаритствующий раскованный вид. Вкупе с явным аристократизмом и мощной фигурой впечатление было сильным. Ни один манекенщик этому типу не годился даже в подметки.

— Мне нравится, — задумчиво согласился вампир, добавив: — Я люблю интересные ощущения. Грубость ткани иногда приятнее чрезмерной мягкости.

— Рада, что подошло. — Я разулыбалась и, по-родственному поправляя воротник рубашки Конрада (гулять так гулять, все-таки теперь у меня еще один член семьи объявился!), предложила: — Потом я тебя сантиметром обмеряю, чтоб размер определить, и каталог мужской одежды интернет-магазина поглядишь, надо тебе что-то еще подобрать на первое время. — Покосившись на ноги вампира (носки на ногах мужчины никак не могли заменить ботинок или спортивных туфель), добавила: — Обувь в первую очередь. Сегодня, чтобы босиком не ходить, я в «Параллель» добегу, хоть кроссовки взять и домашние тапки. А за хорошим костюмом, как время будет, до фирменного магазина дойдем. Я в витрине у них классные образцы видела.

— Гелена Юрьевна настолько богата, чтобы содержать ручного вампира? — Язвительная реплика от дверей метнулась парфянской стрелой.

Конрад закаменел на миг и так просверкнул мгновенно заалевшим взглядом, что я поняла: всерьез рассматривает возможность убить ЛСД здесь и сейчас. Удержался, кажется, он лишь из нежелания учиться пользоваться пылесосом и шваброй для ликвидации последствий уничтожения объекта раздражения.

— Содержать? Ни в коей мере. — Яда в моем ответе было не меньше, чем в вопросе куратора. В дозатор мы, конечно, не плевали, но по ощущениям выходило схоже. — Такой мужчина, — продолжила я демонстративно восхищенным, почти благоговейным тоном — апофеозом женской гордости пред образчиком мужского совершенства, — я абсолютно уверена, в любом из миров, где бы ни оказался, в состоянии обеспечить себе достойную жизнь сам. А каждая малая толика помощи будет компенсирована стократно.

— Ты, безусловно, права, Лучик, — согласился Конрад, то ли намеренно, то ли случайно поиграв с производным от значения моего имени «светлая». — На Земле ценят драгоценности?

В руке вампира проблеснули перстни и цепь, которые были на нем при переходе. Те, что я, освобождая полудохлого гостя от обрывков экипировки, сначала сложила аккуратной горкой на табуретке, а потом наскоро сполоснула от крови под проточной водой в раковине, как раз пока Конрад принимал живительную ванну, а потом выложила на полотенце у мойки обсушиться. Когда он успел забрать свои вещи, я не уследила. Впрочем, это его вещи, а значит, он имел право забрать их в любой миг, не привлекая моего внимания.

Так вот, в «переносной коллекции» Конрада были: длинная цепь целиком из желтого и черного металла, перевитого в сложном узоре, перстень-печатка того же фасона и два обычных перстня, с красным и прозрачно-голубым камнем соответственно. Камни отличались изрядными, с грецкий орех, габаритами. Даже на мой непредвзятый взгляд, они должны были стоить не дорого, а очень дорого. Вряд ли вампир-аристократ носил бижутерию.

— Ценят, и я даже знаю, кому их можно предложить, — согласилась я и прошлась до стола, принимаясь демонстративно рыться у компьютера в поисках визитки господина Кольцова. — Кстати, а кто такой кайст?

— Он, — с равнодушной неприязнью едва заметно повел головой в сторону ЛСД вампир. Каким-то образом новоявленный родственник ухитрялся транслировать оба чувства одновременно, мне до таких вершин мимической передачи нюансов настроения, как до Парижа… по-пластунски. Причем я даже не была уверена: истинный это настрой Конрада или лишь видимость. Какая-то глубоко зарытая толика интуиции намекала, что вампир играет на публику.

— Чтобы задать правильно вопрос, надо знать по крайней мере половину ответа, — задумчиво отметила я и призналась: — Не знаю значения этого слова.

— Я вампир, он — кайст, — привел познавательную параллель Конрад, только что пальцем для усугубления впечатления не ткнул поочередно в грудь себе и Ледникову.

— О! — Я удивилась. — Так это раса такая. А на Земле разве водятся кайсты? Что-то я ничего подобного раньше не слыхала. Реликтовая раса? Или вы, куратор, тоже не местный?

Не знаю, как получилось, но мы с Конрадом начали эту игру, намеренно надавливая на ЛСД, подталкивая его к действиям. Пока он молчал и хмурился.

— Чем же они уникальны? — продолжила я расспросы вампира, помахивая зажатой в пальцах визиткой Кольцова.

— Кайсты владеют даром перемещений в пространстве, — с удовольствием объяснил Конрад, развлекаясь с кнопками на рубашке. Он все еще крутился перед зеркалом, но теперь даже наивная я была на сто процентов уверена: предмет используют не для любования собственной красой, а исключительно в целях наблюдения за потенциальным союзником или, как дело повернется, противником. — Мифы говорят, их предками были фениксы.

— То есть жечь его бесполезно? — деловито уточнила я, словно уже сейчас собиралась прятать труп.

— И это тоже. Кроме того, они частично способны к трансформации тела, да и иных дарований, доставшихся от огненнокрылых пращуров, не чужды.

— В вашем мире есть замечательное выражение, Гелена: «Многие знания — многие печали», — холодно отметил ЛСД, прерывая увлекательное повествование. Поворот разговора куратору совершенно не нравился, он следил за нами, как за движущимися мишенями в тире.

— А есть и другое: «Кто владеет информацией — тот владеет миром», — намекнула я, очень довольная тем, что на один вопрос ответ уже получила. Он сказал «в вашем мире», а значит, ЛСД выходец из другого.

Кстати, теперь я хоть понимаю, каким образом Ледников проникал в мою квартиру без взлома и умудрялся сохранять обувь в чистоте при нашем-то качестве дорожного покрытия. Причем слово «качество» заменимо на «халтура» без утраты словосочетанием точности.

Полезная магия! Это как же можно сэкономить на общественном транспорте, не столько даже денег, сколько времени и нервов. Когда твоя заветная мечта сбывается не тобой, а около, это досадно.