Транзит на счастье

   Первый раз он взял её прямо здесь же - прижав к двери. Он вошёл в неё, стремительно погружаясь, не давая опомниться. Сбитая с толку, Сашка стонала, выгибалась под его жадными руками, губами, телом. Они кончили быстро, почти одновременно.

   Закрыв руками, лицо Сашка тихо заплакала, смысл случившегося дошёл до неё, оставив в душе неприятный осадок. Плечи её вздрагивали. Она не протестовала, а лишь всхлипывала, когда Тимур её раздевал, одновременно осушая влажные соленые щёки.

   Через некоторое время, когда они оказались на кровати и его обнажённое тело накрыло её, она вдруг дёрнулась к Резвому, обхватила его шею и стала исступлённо, яростно целовать.

   В этот раз он входил в неё медленно, проникая осторожно. Сашка перестала воспринимать действительность, полностью отдавшись чувствам и ощущениям. Постепенно Тимур начал наращивать темп, двигаясь быстрее.

   - Прости... - хрипло простонал он, замерев на секунду, затем погрузился полностью в податливое тело, сделал последний судорожный толчок и кончил.

   Возвращаться к жестокой реальности не хотелось, но пришлось.

   На полу Тимур нашёл брюки и достал сигареты, закурил.

   Девушка выбралась из-под простыни, собрав свою одежду, и быстро оделась.

   - Я пойду... - пробормотала она, направляясь к двери. - Не могу я так...

   - Почему? - смотря на неё сквозь дым от сигареты, грубо спросил он.

   - Я только что предала... Олега и Виктора... и себя...

   Упоминание о других мужчинах ревностью кольнуло сердце Зарубина. Но не один мускул не дрогнул на его лице, он скрыл свои чувства и больше не пытаться её остановить.

   После ухода Александры снова закурил, стараясь понять, осознать свои чувства. Что происходит? Что он чувствует? Неужели это и есть та самая любовь, в которую он никогда не верил? Наверное, он испытывает какие-то чувства к Сашке, но он не готов любить. Он вообще не знает, как это - любить!

   Голова гудела, разрываясь от мыслей. Тимур потёр виски ладонями. Из зажатой между пальцами сигареты шла струйка дыма. Сделав последнюю затяжку, он затушил в пепельнице окурок, так ничего и, не поняв...

ГЛАВА 7.

   Это был первый весенний день.

   Весна была во всём: в воздухе, в природе, в людях. Утренний холод и серость отступил, уступив место яркому, тёплому солнцу. На деревьях появились: набухшие почки и первая зелень...

   Тимур вышел из машины, всматриваясь в голубое небо, вдыхая чистый воздух.

   - Здравствуйте Тимур Алексеевич, - подлетел к нему запыхавшийся охранник. - К вам приехал Корпачёв и с ним какие-то люди, - проговорил он торопливо.

   - Мне пойти с тобой? - взволнованно спросила Александра, вылезая следом за Зарубиным из машины.

   - Как хочешь, - Тимур нахмурился.

   Охранник потянул дверь на себя, пропуская Сашку и Тимура внутрь здания. Александра улыбнулась ему и пошла по коридору, плавно покачивая бёдрами. Зарубин некоторое время смотрел на её стройные, длинные ноги, на его лице появилась улыбка. Он хмыкнул и направился следом за ней.

   У кабинета на стульчике, около стола секретарши сидел Кропочёв. Рядом стояли его охранники и ещё какой-то лысый, тучный мужчина в очках.

   - Здравствуйте! - поднявшись навстречу Тимуру и Александре, сказал Евгений. Он протянул руку, которую Зарубин проигнорировал. - Мы можем поговорить?

   - Да, - коротко бросил Резвый, открыв дверь своего кабинета. - Проходите.

   Каждый раз, входя в это помещение, Сашка не переставала восхищаться обстановкой царившей там. Кабинет был обставлен по последней моде. Старинная люстра на потолке, массивный стол из красного дерева, мягкий ковёр ручной работы на полу, в углу кожаный диванчик. Ничего лишнего, всё просто и со вкусом.

   - Ну? - бросил Тимур, заняв своё кресло.

   Поставив чемоданчик на стол, Сашка подошла к окну, встала за спиной босса.

   Евгений молча, положил перед Зарубиным отпечатанные листки и сел на стул.

   - Что это? - искоса глянув на Кропочёва, спросил Резвый.

   - Договор на слияние ликёро-водочных заводов "Беркут" и "Скворецалко".

   Тимур взял бумаги и стал их читать, когда он закончил, молча протянул листы Александре. Она быстро пробежалась глазами по документу.

   - Не будет никакого слияния, - спокойно сказал Зарубин.

   - Ты по-видимому не понял, это уже решённый вопрос. Либо ты соглашаешься на эти условия, либо ты останешься без штанов, - Корпочёв изобразил вежливую улыбку.

   Тимур продолжал сидеть, как и раньше, - закинув ногу на ногу, со спокойным, немного отстранённым лицом.

   - К сожалению, Евгений Олегович мы вынуждены отказаться, - проговорила, чеканя каждое слово Сашка. - Этот договор ущемляет права учредителя "Скворецалко". Таким образом, предлагаемое слияние представляется неосуществимым.

   Евгений окинул её сверлящим взглядом.

   - Дорогие мой, вы, кажется, не поняли, что в вашем городе меняется власть? И вы все под меня ляжете! Или...

   - Евгений Олегович вы нам угрожаете? - Александра подняла бровь.

   - Предупреждаю! Так что советую взвесить всё, и для начала введите моего человека в правление "Иркуцкмаш". Давайте лучше всё уладим по-дружески, без войны.

   - Сначала ваш человек войдёт в правление, потом липовое собрание акционеров выберет вас новым председателем, дополнительная эмиссия ценных бумаг и прощай "Иркуцкмаш", - заметила с иронией в голосе Александра.

   - Я думаю, наш разговор закончен, - резко сказал Тимур, вставая со своего кресла.

   Корпочёв ещё раз окинул Зарубина и Сашку злым взглядом, поднялся и молча, вышел из кабинета.

   Александра тихонечко подошла сзади к Тимуру и нежно нажала подушечками пальцев на его напряжённые плечи. Он расслабился от её приятных прикосновений и закрыл глаза.

   - Кропочёв хочет забрать у тебя всё? Это вторая его попытка присвоить твоё предприятие. Сначала провокация на собрании, теперь этот рейдерский захват, угрозы. Тимур что происходит?

   - Смена власти. В наш город пришла Московская группировка.

   - И что теперь будет?

   - Если выборы выиграю я, то Корпочёву придётся отступить и всё останется как есть. А если он... то я потеряю всё.

   - Надо что-то делать!

   - Ты в это не лезь. Я сам во всём разберусь. Диск из сауны отдай Цыгану. Он знает, что с ним делать. Он тебе передаст другой диск. Спрячь его.

   Больше всего в жизни Тимур не любил, когда на него давили. А сейчас на него давили. Вообще он старался избегать таких ситуаций, а если и попадал, то решал вопрос кардинально. С Кропочёвым так решить не получиться, слишком большие люди за ним стоят.

   Резвый понимал, что своим отказам развязал войну, где победитель заберёт всё, а проигравший будет мёртв. Но теперь уже ничего не исправишь, не остановишь и воевать ему придётся одному. Его предали свои же. Он это просто чувствовал своим каким-то звериным чутьём, оно подсказывало Тимуру единственное правильное решение: никому не доверять и ни в коем случае не втягивать Сашку в эту игру.

   Как только Александра исчезла за дверями, он открыл ключом нижний ящик стола и вытащил кассету. Ту самую, на которой была записана первая их ночь. Тимур разломал её на две части, вырвал коричневую ленту и выкинул в ведро с мусором. Потом достал фотографии и обострённым, смешанным чувством собственника стал рассматривать. Он любовался обнажённой Сашкой, изгибами её тела, полуоткрытыми губами, закинутой головой. Зарубин так задушило неудовлетворенное возбуждение, граничащее с сумасшествием и злобой.

   Трясущаяся рука невольно потянулась к пачке с куревом.

   Выкурив подряд две сигареты, вновь взял снимки, сложил их в пепельницу и сжёг. Но возбуждение не проходило, оно обострилось до боли. Он подскочил с кресла, как ужаленный и уже рванул к выходу из кабинета, как тут дверь открылась. На пороге стояла Александра.