Истории «Кэтти Джей»

— Извините, дружище, — сказал Малвери. — Задумался. Я сейчас уйду.

— Нет, все в порядке. Я просто… Скажите, вы не Альтазар Малвери?

Доктор присмотрелся к своему собеседнику. Мужчина лет тридцати пяти с красивым лицом, обрамленным темными вьющимися волосами и ухоженными бакенбардами в виде котлет. Но его вежливая и одновременно напористая манера показалась Малвери знакомой. Когда они вместе выпивали здесь, он был намного моложе и брился до синевы.

— Эдсон Хоукби! — улыбнулся Малвери.

— Так и есть, это вы! — воскликнул Хоукби. Он выскочил наружу и энергично пожал руку Малвери. — Я сразу догадался. А на улице не жарко. Не желаете к нам заглянуть?

— Я ведь давно уже не состою в клубе.

— Ерунда! Сегодня состоите! — объявил Хоукби, препровождая его в вестибюль.

За дверью, как всегда, дежурил швейцар в ливрее.

— Этот господин — мой гость, — заявил Хоукби. — Сделайте любезность, снабдите его пиджаком.

Швейцар удалился, а Эдсон осмотрел Малвери с головы до ног.

— Боюсь, при виде вашего костюма кое-кто поморщится. Здесь попадается чопорный народ. — Впрочем, он вновь широко улыбнулся и похлопал гостя по плечу. — Альтазар Малвери! Кровь и сопли! Как поживаете, старина?

Доктор, облаченный в новое одеяние и со стаканом портвейна в руке, направился вслед за Хоукби в кабинет на втором этаже. Оба устроились у камина. Эдсон возбужденно болтал, а Малвери слушал и пытался проникнуться атмосферой «Аксельби». Хоукби успел стать видным медиком, он изобрел совершенно новую методику лечения умственных расстройств при помощи магнитных полей. Он владел небольшой лечебницей-приютом в Свечном Квартале. Малвери с удовольствием слушал рассказ о его успехах — Эдсон всегда был хорошим прямодушным парнем.

— Впрочем, хватит обо мне, — заявил Хоукби. — Ваша жизнь полна приключений!

— Ха! Значит, теперь это так называется?

— Хотя мы с вами вращаемся в разных кругах, новости разносятся быстро. Вы судовой врач на «Кэтти Джей», которой командует капитан Фрей. Говорят, что вы побывали за Погибелью и лицом к лицу встречались с манами.

— Если честно, дробовиком к лицу, — уточнил Малвери. — Не собираюсь вас переубеждать, но, поверьте, жизнь вольного пилота далеко не так романтична, как считают.

— Вы скромничаете.

— О нет. В основном мы мотаемся в небе и стараемся разогнать скуку. У нас хорошая команда, даже наилучшая, но иногда… — Хоукби поднял бутылку, предлагая налить еще вина, Малвери кивнул и сделал глоток. — Проклятье, напиток просто превосходный! Порой я сам удивляюсь — что я творю с собой?

Эдсон откинулся в кресле, предвкушая интересную историю.

— Что вы имеете в виду?

Малвери вертел в руках бокал, рассматривая, как преломляется в вине пламя камина. Затронув эту тему, он сомневался, что будет разговор. Но ему совершенно не хотелось откровенничать с кем-либо из команды. А сейчас перед ним сидел человек, который мог понять его. Размякнув от алкоголя и окружающей обстановки, он решил не обременять себя размышлениями, которые неотвязно одолевали его с недавних пор.

— После того как… ну, вы помните, что случилось…

Хоукби сдержанно кивнул. О трагедии с Хенвидом Клэком знали все.

Малвери неловко поерзал в кресле, которое вдруг сделалось неудобным.

— В общем, я несколько лет не мог заставить себя взяться за скальпель. Меня хватало только на то, чтобы сделать перевязку и дать таблетки. Но я справился. Наш бортинженер, Сило, получил серьезное огнестрельное ранение, и я вытащил его. Уже два года прошло. — Он поправил очки и громко фыркнул. — А после я опять застопорился.

— Малвери, вы поразили меня в самое сердце! Да если хотя бы половина историй, которые я слышал, верна, вы побывали везде! Я бы все отдал, чтобы путешествовать так, как вы!

— Но мне больше не доводилось спасать жизни, — пробормотал Малвери. — Я, в общем, на нуле.

Хоукби задумчиво потер указательным пальцем подбородок. Малвери сунул руку в карман и вытащил коробочку, обтянутую бархатом. Он протянул ее Хоукби.

— Первая аэрумная война, верно? — произнес Хоукби. Открыв коробочку, он посмотрел на лежавшую там медаль. — Вы были тогда полевым хирургом…

— Да. Вытащил нескольких бедолаг из-под огня. В общем-то, я даже забыл об этом, но потом мне дали медаль, и я получил некоторую известность. И на меня обратил внимание некий Макклебери.

— Ваш покровитель.

— Генерал Гред Макклебери. Я встретился с ним во время награждения. Похоже, понравился ему. После войны он предложил мне стать его личным семейным доктором. Предложил столько денег, что волосы дыбом. Кажется, ему понравилась идея о том, что врачом у него будет герой войны или кто-то в этом роде. Но я не захотел связывать себе руки и лишаться возможности оперировать. Поэтому я выдвинул свои условия: он помогает мне устроить практику, а я гарантирую, что буду в его распоряжении всегда, когда потребуюсь. А остальное время я решил заниматься хирургией.

— Очень разумно, — кивнул Хоукби, закрывая коробку и возвращая ее хозяину. Малвери спрятал ее в карман. С тех пор как Крейк нашел «Крест Герцога» в ящике его стола, Малвери не расставался с медалью.

— Все сложилось наилучшим образом. Макклебери демонстрировал меня публике по вечерам, и вскоре я уже состоял в шикарных закрытых клубах и мог посещать любые приемы. Я родился и вырос среди совсем небогатых людей, и можете себе представить, как я чувствовал себя, шляясь по гостиным знаменитостей. Я был доволен своей жизнью. Именно тогда я и познакомился с Элдреей, и, проклятье, тогда она была замечательной женщиной.

Хоукби вновь подлил Малвери вина в бокал.

— Пока, старина, я слышу рассказ о человеке, который был справедливо вознагражден за доблесть на поле боя.

— Вероятно. Но затем началась Вторая аэрумная война. И снова множество людей гибло фронте. И я сказал себе: «Вот где мне следует быть». Но у меня все наладилось в Теске. Я стал состоятельным, привык к комфорту и не стремился покинуть теплое место у камина. И я знал: Макклебери позаботится, чтобы меня не призвали. Он хотел держать меня в штате своей прислуги. Я пересидел все на свете. Большую часть войны я провел в «Аксельби», а молодых врачей, таких, как вы, отправили на фронт. — Малвери сгорбился в кресле, отблески огня камина играли на стеклах его очков. — Пожалуй, это было началом конца.

— Вы слишком сурово судите себя, — произнес Хоукби. — В тылу тоже требовались медики.

Его слова не убедили Малвери.

— Прежний я пошел бы на войну в любом случае. Но что-то во мне изменилось. Я потерял стержень. Слишком полюбил достаток и много пил. Вдобавок женщина, которую я любил, превратилась в моего врага, уж не знаю, по моей ли вине или по ее. Наверное, оба оплошали. Полагаю, она думала, что вышла замуж за более храброго человека.

— Мой дорогой Малвери! — воскликнул Хоукби и сочувственно хлопнул его по плечу. — Я не привык видеть вас в таком плаксивом настроении.

— Простите, — сказал тот, пытаясь стряхнуть охватившую его сентиментальность. — Видимо, нашел медаль и расстроился. Ведь во мне нет ничего, кроме лужи мочи и пылких страстей. Меня влекло только одно занятие — спасать людские жизни. Я просто пытаюсь сообразить — что случилось с тем парнишкой?

— Ладно, — вымолвил Хоукби, пожав плечами. — Если вы так мучаетесь, то почему бы вам не пойти ко мне?

Малвери нахмурился.

— Вы не шутите?

— Будете главным хирургом в моем приюте. Странно, но эти ненормальные бедолаги умудряются то и дело наносить себе серьезные повреждения. Иметь рядом с собой такого врача, как вы, было бы крайне полезно. Поработаете у меня шесть месяцев, я позабочусь о том, чтобы вас восстановили в гильдии. А потом можете поступать, как вам угодно. Несомненно, я буду рад оставить вас у себя, но если вы решите, что захотите возобновить частную практику, я не стану вам препятствовать.

Надо же… А у Малвери вылетело из головы, что в мире высшего общества двери «для своих» открываются очень легко.