Осенние руны

Тогда они решили выйти из зарослей. Кай сначала хотел оставить руну там, где взял, но Миро его отговорил.

– Сам подумай, как она там оказалась? – убеждал он. – Кто-то ее оставил. А если оставил, то она уже как бы и не его. И вряд ли она вообще была ему нужна, если он ее оставил. Ведь не похоже было, что ее потеряли?

– Вроде нет, – не слишком уверенно отозвался Кай, вспоминая, как заботливо был перевешен шнурок через сужающийся к основанию широкий лист.

– Значит, можно взять ее с собой, хотя бы пока ее хозяин не найдется, – рассудил Миро. – Хотя, по-моему, штука бесполезная, зачем кому-то из-за нее беспокоиться? Это же даже не золото!

– Да, наверное…

Поле и впрямь оказалось очень большим. Когда они взобрались на попавшийся на пути холм и посмотрели на преодоленный путь, то были потрясены огромным заросшим пространством. Там же они решили сделать привал. Присев на траву, они достали то немногое, что дал им в дорогу Бреннилвинд, и принялись за еду, продолжая обсуждать находку Кая.

– Может, старик солгал тебе, что это осколки какой-то там звезды, – говорил Миро. – Совсем не похожи. Обычные медальоны.

– Мне не кажется, что он лгал… – Кай всегда был самого хорошего мнения о людях. – Меня волнует немного другое…

– Что?

Кай подумал, прежде чем ответить. Отломив от своей порции обеда небольшой кусочек рыбы, он на ладони протянул его кошке. Та с большим удовольствием начала его есть. Наблюдая за ней, Кай подбирал слова.

– Если когда-то надежда разбилась на множество осколков, почему они появились здесь и сейчас? Люди должны были бы постоянно их находить… Все это время…

– Ну, на дне реки никто не нашел, – резонно заметил Миро. – А тут ты сам сказал, что фигурка на шнурке, и что кто-то ее оставил. Значит, нашел раньше.

– Но зачем оставлять ее в поле?

– Может, они приносят несчастье! – изрек Миро нарочито устрашающим тоном. – Все, кто держит их в руках, рано или поздно становятся жертвами жестоких проклятий!..

– Хватит, не пугай меня! – рассмеялся Кай. – Где ты такого набрался?

– Моя бабушка всегда так говорит, – пожал плечами Миро. – Даже если я нашел всего-навсего лопатку в куче песка.

Они рассмеялись и, напоследок окинув поле подозрительными взглядами, двинулись дальше. Хоть они и резвились так долго в этих зарослях, у Кая остался неприятный осадок. Когда он вспоминал о том, как бегал по полю, ему казалось, что это было очень страшно. Он и сам не мог объяснить, почему.

Ближе к вечеру они дошли до еще одной деревни, и там нашли приют у молодой сердобольной женщины, которая все никак не могла понять, как это родители отпустили их одних в такую дальнюю дорогу. Миро украдкой заговорщицки сообщил Каю, что, мол, обычаи тут странноватые. Кай понял, о чем он говорил – у Высокого Утеса бегство детей, бог знает почему, было обычным делом. Считалось, что каждый мальчик хоть раз в жизни, но обязан убежать без спроса.

Каю все было интересно, и чувствовал он себя куда менее стесненным, чем в Зарасвете, и уж тем более у селения Миро. Здесь встретить кого-либо из тех, кто знал его, было уже совсем маловероятно.

Весь день было жарко, и ночь тоже выдалась необычайно теплой и даже душной. Мальчики попросили разрешения переночевать на широкой и плоской крыше низкой хозяйственной пристройки, тесно лепившейся к дому, и это было им позволено.

Ночью Кай лежал рядом с Миро и с кошкой под боком, отчего было еще жарче, и смотрел в небо. Поразительно глубокая синева, белесые волны Млечного Пути, по которым звезды идут, словно по огромной дороге, данной им судьбой… Но судьбой ли?

Кай подумал и решил, что звезды сами потянулись на это поразительное свечение, и никто не принуждал их к этому. Это был их выбор, они сами выбрали свою судьбу. Каждый имеет право выбирать.

Кай достал из кармана осенние руны. Они слабо мерцали в темноте. Казалось, это свечение такого же рода, что дарит миру ночное небо. Или та дымка на закате, которую он видел с Высокого Утеса.

На следующий день Миро и Кай прошли еще не одно поле, правда, растения там были значительно ниже. Эти переходы ничем особенным не ознаменовались, за тем исключением, что ребята жутко устали. Поэтому когда впереди снова замаячил лес, они даже обрадовались – вознамерившись дойти до него до темноты, они решили заночевать там. Миро был очень оживлен и утверждал, что если постоянно останавливаться на ночлег в домах, то это будет не путешествие, а черт знает что.

– И вообще, я никогда так далеко и надолго не уходил! – просто светился радостью он. – Как хорошо, что мы встретились. Один я бы так далеко не зашел!

– А тебе не хочется вернуться? – осторожно спросил Кай.

– Нисколько! – ответил Миро. – А тебе?

– Я вообще решил никогда не возвращаться, – признался Кай. – Никогда не любил это место. Только сам утес…

– Значит, и я не вернусь, – беззаботно пожал плечами Миро, будто выбирал, что съесть на завтрак, а не свой дальнейший жизненный путь.

Кай только улыбнулся. Ему было очень приятно это слышать, хотя он отдавал себе отчет в том, что у Миро, скорее всего, приличная семья, и однажды он непременно вернется к ней. Но пока этот момент казался слишком далеким, даже если Кай представлял, что это случится следующим утром. Поэтому подобные мысли если и огорчали его, то совсем чуть-чуть.

Когда они дошли до леса, уже смеркалось. Лес оказался странным. В нем царило неуловимое величие – возможно, потому, что это были не дикие заросли, а стройные ряды высоких деревьев. Пока Кай и Миро бродили меж них, выискивая место для ночлега, Миро вспоминал прошлую их остановку в лесу и суммировал все произошедшее.

– Проклятого, или кого там, встретили, через Зарасвет прошли, нашли две какие-то странные штуковины, – вспоминал Миро. – Поле было, деревня… Мы так много прошли, здорово!

Кай, соглашаясь с ним, вспоминал слова Бреннилвинда и надеялся, что тот просто ошибся, и что Проклятые не станут их преследовать.

Кошка в лесу вела себя очень энергично и резво бежала впереди них. По пути она успела поймать двух маленьких грызунов, и пока доедала второго, Миро изъявил желание не искать поляну и не разводить костер, а пристроиться за кустами диких ягод.

– Все равно жара не спала, – объяснил он. – Опять душно будет.

Кай согласился. Спать на траве было, конечно, не слишком удобно, но и ничего страшного в этом не было. Оставалось только надеяться, что в лесу нет каких-нибудь диких зверей.

Очень скоро Миро уснул, а Кай все ворочался с боку на бок. Ему, как уже говорилось, не спалось ночами, а тут еще то звуки леса заставляли беспокойно дергаться, то подавала голос кошка, крутящаяся рядом.

Через пару часов Кай, наконец, все-таки забылся дремой. Однако когда он уже приготовился полностью отдать себя сну, тишину леса вдруг прорезал вопль. Тот самый, что они слышали у дома Бреннилвинда!

Кай вскочил, как ужаленный. Кошка бросилась в лесную чащу. Совсем не понимая, что происходит, Кай побежал за ней. Сердце билось так, что, казалось, вот-вот вырвется из груди, в голове мелькали обрывки мыслей. Он волновался за зверька, помня, как после прошлого вопля кошечка очертя голову кинулась в воду и чуть не утонула. Вдруг история повторится, а он, Кай, не успеет ей помочь? Что за вопль, откуда он здесь?

Черно-рыжий хвостик мелькнул в зарослях ягод. Кай бросился следом, расцарапав кожу в самых разных местах.

К его облегчению, кошка сидела на широкой лесной тропе, пробегающей за кустами. Она беспокойно дергала хвостом.

– Глупая, – тихо выдохнул Кай, садясь около на нее на колени. – Ну куда же ты бежишь?

Кошка, будто понимала вопрос, посмотрела на него и как-то тревожно мяукнула. Кай засмеялся и потрепал ее за ухом, как бы извиняясь за то, что не понимает мудреный кошачий язык. И тут…

Кай потом долго вспоминал, не было ли слышно каких-нибудь звуков перед тем, как это случилось, не двигался ли кто по лесной тропе. Он смотрел вниз, на кошку, потом у него случайно выпала из кармана одна из рун, и Кай и вовсе зажмурился, потому что во тьме ее свечение казалось неестественно ярким. Каковы же были его изумление и благоговейный ужас, когда он открыл глаза и увидел перед собой их!