Аромат роз

Мария вздохнула:

– Вы правы. Я попытаюсь ни о чем не думать, хотя это явно будет нелегко.

– И еще кое-что.

– Что именно?

– Доктор Цумвальт считает, что тебе нужно встретиться еще с одним специалистом. Возможно, ты страдаешь от стресса, вызванного тем, что происходит в твоем сознании. Я устрою тебе консультацию с доктором Джеймсом. Надеюсь, он поможет тебе выяснить, что с тобой происходит на самом деле.

Мария кивнула. Впрочем, было заметно, что она не в восторге от этой затеи. Одно дело – иметь опухоль мозга и совершенно другое – страдать душевным заболеванием. Вряд ли кому приятно, когда его принимают за сумасшедшего.

– Если мы закончили, я хочу поскорее вернуться домой, – сказала Мария. – Мигель удивится, когда придет на обед и не застанет меня дома.

Заметив, что Мария снова начинает нервничать, Элизабет задалась мысленным вопросом, что, возможно, проблема отчасти связана с тем, что у этой молоденькой женщины властный муж, которого она боится. Если дело обстоит именно так, то с ним, пожалуй, стоит поговорить.

Впрочем, скорее всего, в этом нет настоятельной необходимости. По крайней мере, пока. Элизабет вздохнула, и они с Марией зашагали по коридору. Через пару минут они уже вышли из здания клиники на жаркое июльское солнце.

Элизабет вернулась на работу незадолго до обеденного перерыва – с бумажным пакетом, в котором лежал бутерброд из кафе «Сабвей» и банка диетической колы. Не успела она поставить пакет на стол, как зазвонил телефон.

– Элизабет? Привет, это Карсон. Я хочу поблагодарить вас за то, что провел прекрасный вечер в вашем обществе.

– Я тоже получила большое удовольствие.

– Отлично, почему бы нам не повторить? На следующей неделе я приглашен на обед. Встреча представителей республиканской партии. Республиканцы прилетают со своими женами. Я подумал, что вам будет интересно с ними встретиться. Более того, я уверен, вы им понравитесь.

Значит, слухи верны. Карсон решил заняться политикой. Ее же политика никогда не интересовала, за исключением тех случаев, когда наступало время выборов и нужно было отдать голос за наиболее достойного – по ее мнению – кандидата. И все-таки было лестно получить приглашение на подобного рода мероприятие.

– Что ж, наверное, и впрямь будет интересно. Лично я не поддерживаю никакую партию. Надеюсь, это не вызовет осложнений?

Карсон басовито рассмеялся.

– По крайней мере, вы не принадлежите к стану демократов. Я заеду за вами в семь вечера.

Ее собеседник отключился. Элизабет положила телефонную трубку на место. Карсон привлекателен и умен. Они прекрасно провели время на благотворительном вечере. Но в ее воображении почему-то возник совершенно другой образ, не блондин Карсон, а его брат-брюнет.

Зак Харкорт всегда был чертовски хорош собой. В свои тридцать четыре года он выглядел на добрый десяток лет моложе. Но теперь в нем появилось нечто другое, нечто более темное и жесткое. Едва ли не брутальное. Из симпатичного юноши он превратился в мужчину, способного постоять за себя. Ей было известно, что Зак побывал в тюрьме, и следы от пребывания за решеткой отпечатались в жесткой линии рта.

Элизабет снова задумалась, чем, собственно, он занимается на ферме «Тин Вижн». Надо будет спросить у Карсона при следующей их встрече.

* * *

Наступила пятница, конец первой недели пребывания Рауля в «Тин Вижн». Элизабет решила воспользоваться приглашением Сэма Марстона и заехать на ферму.

Оставив новенькую «акуру» на пыльной стоянке, она вышла из машины и зашагала к административному зданию рядом со спальным корпусом. Сэм сразу увидел, как она подъехала. Элизабет позвонила ему незадолго до приезда, так что он уже высматривал ее на дороге и с улыбкой вышел из дому ей навстречу.

– Я рад, что вы к нам приехали, – сказал он и, поймав ладонь Элизабет, добросердечно пожал обеими руками.

– Я тоже рада. Вообще-то мне следовало бы выбраться к вам пораньше.

– Просто до Рауля у вас не было повода для приезда. – Сэм проводил Элизабет к себе кабинет. – У нас в штате шесть консультантов-психологов. Двое из них постоянно находятся на дежурстве, и их можно застать в любое время.

Он подвел ее к письменным столам консультантов, на всякий случай показал, где находится туалет, продемонстрировал крошечный конференц-зал, где консультанты проводили приватные встречи со своими подопечными. Обстановка была скромной: дешевый пластиковый стол и темно-синие мягкие кресла.

Осмотрев помещения, они снова вышли на улицу.

– Рауль сейчас на пастбище. Похоже, ему нравится ухаживать за животными.

– Он по своей природе добрый парень, хотя всячески это скрывает.

Сэм отвел гостью в спальный корпус, показал комнату для отдыха, где стоял телевизор, а затем одну из общих спален.

– Мы стараемся обеспечить каждому известную степень приватности, однако не разрешаем никаких запертых дверей и пару раз в день устраиваем выборочные проверки комнат.

В третьем здании размещалась столовая, основное место сбора обитателей фермы. Кухня была безукоризненно чистой и сияла отполированной до блеска нержавеющей сталью. Двое подростков были заняты мытьем посуды.

– У нас есть повар, занятый полный рабочий день, но за уборку кухни отвечают наши ребята. Они также помогают готовить. Всякую работу у нас выполняют по очереди, так что все трудятся одинаковое количество времени и не слишком устают.

– Вы творите здесь чудеса, Сэм. Честно говоря, я в полном восторге!

Явно польщенный, Марстон улыбнулся. Они направились к тому месту, где строился новый сарай. Увы, стоило Элизабет бросить взгляд на группу подростков, которые, дружно стуча молотками, приколачивали доски, обшивая ими третью стену, как ее шаги невольно замедлились.

– А что здесь делает Зак Харкорт? Чья это идея, допустить такого человека, как он, к работе с трудными подростками. – Ее взгляд остановился на высокой фигуре Зака, голого по пояс. Каждый раз, когда он заколачивал очередной гвоздь, его сильное тело бугрилось мышцами.

Сэм перехватил ее взгляд и рассмеялся.

– Что тут смешного? – удивилась Элизабет. – Зак Харкорт провел два года в тюрьме за непредумышленное убийство. Он был в состоянии алкогольного и наркотического опьянения, и по его вине погиб человек. Судя по тому, какие у него дорогие вещи, я не удивляюсь, что этот человек и по сей день занимается какой-то нелегальной деятельностью.

Улыбка Сэма сделалась еще шире.

– Похоже, что вы не слишком-то жалуете Зака.

Элизабет невольно вспомнился тот день, когда Зак Харкорт оскорбил ее на глазах у посетителей кафе. Как прижал ее на улице к стене у входа в кафе и попытался поцеловать. Как провел рукой по ее ногам, как попытался залезть ей под юбку.

– Зак Харкорт всегда был никчемным типом. Что-то мне не слишком верится, что он изменился за эти годы.

Улыбки на лица Сэма Марстона как не бывало.

– Почему бы нам не перейти в тень и не продолжить разговор там? Я хочу, чтобы вы узнали кое-что еще о нашей ферме.

Сэм подвел ее к платану, росшему неподалеку от сарая, и они встали в теньке под раскидистыми ветвями.

– Зака Харкорта, которого вы знали раньше, больше не существует. Его не стало еще в те годы, когда он сидел в тюрьме. На свободу вместо него вышел совсем другой человек. Это человек, который трудится над строительством сарая, именно его вы сейчас и видите.

Взгляд Элизабет скользнул к тому месту, где сейчас кипела работа. Стройное мускулистое тело Зака блестело от пота. Элизабет невольно залюбовалась им. Черт, как же он хорош собой: широкие плечи, узкая талия, длинные, крепкие ноги! Можно было не любить Зака Харкорта, но нельзя было не признать, что он сложен как бог.

– Зак работает у нас по выходным по меньшей мере дважды в месяц. Причем с самого начала, как только была построена наша ферма. Он сделал многое для нее. По сути дела, Зак – ее основатель.