Дикари Гора (ЛП)

- Мы проходим мимо рынка, - заметил Самос. - Ты бы лучше прикрыл заслонку.

Я бросил взгляд наружу. Запах фруктов, овощей, и молока верра, был столь силен, что долетал даже в трюм.

Я также услышал болтовню женщин. Десятки женщин расстилали свои циновки и расставляли свои товары, на цементе набережной. В Порту-Каре много таких рынков. Мужчины и женщины приплывают к ним на маленьких лодках. Кроме того, иногда продавцы, просто связывают свои лодки у края канала, и торгуют прямо с них, особенно когда всё пространство на берегу будет переполнено. Рынки, таким образом, имеют тенденцию простираться непосредственно в канал. Единственный полностью плавающий рынок, разрешенный Советом Капитанов, расположен в подобной озеру зоне рядом с арсеналом. Это называют Местом Двадцать пятого Се-Кар, из-за памятника, возвышающегося прямо из воды. Двадцать пятого Се-Кара 1012-го года со дня основания Ара, считается Днём Суверенитета Совета Капитанов, в тот год произошло морское сражение, в котором флот Порта-Кара одержал победу над объединённым флотом островов Коса и Тироса. Памятник, конечно, увековечил эту победу. Рынок формируется вокруг памятника. Тот год, кстати, также вспоминается как значительный в истории Порт-Кара, потому, что это было в том году, как говорится на Горе, Домашний Камень согласился проживать в городе.

- Пожалуйста, - поторопил меня Самос.

Я посмотрел на скамьи. Большинство из них было гладким, и, на многих, темный лак был почти стёрт. Рабыни обычно транспортируются обнажёнными.

- Пожалуйста, - уже стал проявлять нетерпение Самос.

- Извини, - вышел я из задумчивости. Я закрыл заслонку лацпорта, передвинув одну из планок. Заслонки наиболее легко могут быть закрыты снаружи, надо просто повернуть центральный деревянный рычаг, вот только этот рычаг, как и должно ожидаться на невольничьей барже, находится не в трюме.

Заслонка сконструирована так, чтобы её можно было открывать и закрывать с палубы. Также, она может быть заперта снаружи на замок, что обычно и делается, когда в трюме груз женщин. Как я уже объяснял ранее, рабыня обычно перевозится в полной неосведомлённости о месте назначения. Поддержание в неведении девушки, считается полезным для её контроля и подчинения. Также, это помогает ей ясно понимать помнить, что она -рабыня. Любопытство не подобает кейджере, это общеизвестная гореанская мудрость. Девушка быстро узнаёт, что не стоит ей, вмешаться в дела хозяина, её дело быть красивой и служить ему, смиренно и полностью.

- Не хочу, чтобы слишком многие знали о нашей утренней поездке, -пояснил Самос.

Я кивнул. Мы были известны в Порт-Каре. Мало смысла в том, чтобы побуждать горожан досужим сплетням.

- Мы проходим следующий рынок, - прокомментировал я.

- Молоко верра, Господа! - услышал я призыв. - Молоко верра, Господа!

Я приоткрыл заслонку, и выглянул в крошечную щель. Я хотел посмотреть, была ли девушка-торговка симпатична. Да, была, в кроткой тунике и стальном ошейнике, стоящая на коленях на белой циновке, расстеленной на мостовой. В руках она держала латунный кувшин наполненным молоком верра, около неё стоял рад тонких латунных чашек. Она была рыжеволосой и чрезвычайно светлокожей.

- Молоко верра, Господа, - зазывала она. Рабы могут купить и продать что-либо только от имени своих владельцев, но они не могут, купить или продать для себя, потому что они – всего лишь животные. Это скорее их судьба, быть купленной и проданной, по желанию их владельцам.

- Ты сообщишь о произошедшим этим утром в Сардар? – спросил я.

- Как обычно. Сообщение обо всех таких контактах, должно быть послано, - ответил Самос.

- Как по-твоему, Сардар примет меры?

- Нет.

- Это и моё мнение тоже, - вздохнул я.

Это - их обычай в большинстве таких вопросов, чтобы позволить делам идти своим чередом.

- Ты заинтересовался этим делом? - спросил Самос.

- Мне было бы любопытно услышать твоё мнение, - сказал я. – Интересно, насколько оно совпадает с моим.

- Зачем Тебе это?

- Мне любопытно.

- Ох, - простонал Самос.

Мы проехали какое-то время молча, двигаясь в направлении моего торгового дома.

- Я встретил Зарендаргара, на севере, - сказал я.

- Это мне известно, - отозвался Самос.

- Он произвел на меня впечатление, как прекрасный командир, и хороший солдат.

- Он - ужасный и опасный враг, - напомнил Самос. - Люди и Царствующие Жрецы только выиграют, избавившись от него. Давай надеяться, что твари, которых мы встретили этим утром, преуспеют в его поисках.

Я снова наблюдал через крошечную щель. Было уже около шестого ана.

Маленькие лодки двигались на канале рядом с нами. Большинство продвигалось посредством качания рулевого весла. Некоторые лодки побольше и легкие галеры, которые уже могли выходить в Залив Тамбер, и на просторы Тассы, приводились в движение гребцами с банок.

Эти суда были оснащены одним или двумя рулевыми вёслами. При движении по каналам их длинные, скошенные лопасти убираются полностью или частично внутрь корабля, в любом случае, держась параллельно килю. Это делается в соответствии с правилами Порт-Кара.

- Совет Капитанов должен собраться через два дня, - сказал Самос. -Предлагаю, что причал для Са-Тарны в южной гавани будет расширен. То, какое сообщество возьмёт на себя расходы, пока остаётся спорным. Если такая лицензия будет выдана, то будет создан полезный прецедент. Уже ведутся переговоры среди торговцев шёлком, древесиной и камнем.

Теперь мы проплывали мимо открытого рабского рынка. Торговец приковывал своих девушек цепью на широких, расположенных ярусами, цементных смотровых полках. Одна рабыня лежала на животе, опираясь на локти, лицом вниз, в тяжёлом железном ошейнике, видимом из-под волос. Короткая, тяжелая цепь из толстых темных звеньев пристёгивала кольцо ошейника, к широкому и, крепкому кольцу, забитому глубоко в цемент, почти сразу под её подбородком. Цепь была не больше шести дюймов длиной, и я заключил, что она наказана. Другая девушка, блондинка, сидела на своей полке на коленях, с широко расставленными бёдрами, опираясь на скрещенные лодыжки, её руки лежали на коленях. Я видел, что цепь спускалась с ошейника, исчезала позади её правой ноги, а затем снова появлялась из-за правого бедра, отсюда идя к кольцу, к которому она и была пристёгнута. Ещё одна невольница, длинноволосая брюнетка, стоящая на четвереньках, столкнулась со мной своим тусклым взглядом, по-видимому, она была озадачена относительно крытой баржи, проходящей мимо. Она была только что прикована цепью, это весьма распространено поставить женщину на четвереньки в позу она-слин для пристёгивания цепи к ошейнику. Работорговец отступил от неё. Кстати, это обычное дело для женщин на невольничьем рынке, пристёгивание цепи к ошейнику.

Ещё несколько девушек, стояли и ждали своей очереди быть прикованными к кольцам на выставочных полках. Я мог видеть маленькие, яркие клейма высоко на их левых бедрах, чуть ниже таза. Они стояли в караване лодыжек. Их левые лодыжки, были скованны одной цепью. Они щурились от яркого утреннего солнца. Это будет долгий день для большинства из них, прикованных цепью на солнцепёке, на твердых, грубых поверхностях горячих цементных полок.

- Эти дела, - рассуждал о своём Самос, - являются тонкими и сложными.

Женщины, скованные цепями, конечно, были раздеты донага. Это обычный способ, которым девушки-рабыни выставляются для продажи. Особенно это касается низких рынков. Но и на частных торгах в пурпурных палатках, во внутренних дворах богатых работорговцев, обязательно придёт время, когда рабыня, даже изящная и дорогая рабыня, должна отложить свои шелка в сторону и быть грубо исследованной, как если бы она была обычной девчонкой с открытого рынка.

Гореанский мужчина - опытный и осторожный покупатель. Он хочет видеть всё полностью и ясно, и выбирать, предпочтительно, не торопясь, рассматривая, на что будут потрачены его с таким трудом заработанные деньги.