Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 103 из 104



Решено было послать вперед сконденсированный энергетический луч, направленный к планете, которую мы избрали для нашей дальнейшей жизни. В этом гигантском туннеле чистой энергии шарообразный звездолет надежно отправится по назначению. Невидимые стены предохранят его от блуждающих метеоритов, сберегут пассажиров. Но проверить нашу теорию уже не было времени. Грядущая гибель уже сейчас тяжело нависла над нами — пылающий оранжевый шар в ночном небе.

За три недели до конца созвали последнюю конференцию на Ю-Лаке. Нельзя было дольше хранить тайну судьбы Кранда: конец уже наступал: были извержения, две приливные волны, ряд землетрясений, с каждым разом все более сильных.

В ту ночь мы собрались, чтобы выбрать тех, кто рискнет выйти в космос, как часть нашего мира, и, может быть, спасется.

Трэн и Трэла сидели рядом, и перед Лордом Гурла лежал список имен. Ясно, что эти смельчаки — будущие пассажиры звездолета — должны быть молодыми и сильными, способными выжить в космическом путешествии и сохранить род. Некоторые были выбраны как специалисты. Далеко не все из собравшихся здесь отвечали этим требованиям, однако, даже тени недовольства не было на их лицах, пока они слушали.

Одно за другим читались имена. Я обрадовался, услышав, что Анатан и Аналия включены в список. Когда Трэн кончил чихать, я встал:

— Милорды, вычеркните меня.

— Но ты нужен нам… — начал Трэн.

— Вряд ли вам в вашем диком новом мире понадобится солдат, — возразил я. — Я останусь здесь и, может быть, буду полезен, наводя порядок в эти последние дни. Нет, я не уйду. Я принадлежу Кранду и останусь на Кранде до конца.

Я взглянул на Трэлу. Вся злоба и ненависть ушли из моего сердца, когда я увидел ее улыбавшееся лицо и воздушный поцелуй, который она мне послала. Я был удовлетворен.

Несмотря на всеобщие настояния, я не изменил своего решения. И Анатан остался бы со мной, если бы я силой не сунул его в транспортный самолет, который доставит их в Кор, на звездолет. В последнюю минуту Трэла подошла ко мне.

— Любимый, — сказала она отчетливо, — сейчас ты дал мне память более драгоценную, чем сокровища тысячи королей. До свидания, до будущей нашей встречи! — И на виду у всех она поцеловала меня в губы.

Они улетели, а мы остались на стоянке, глядя на черное пятнышко, быстро исчезающее вдали. Закат первым нарушил молчание. Он повернулся ко мне и протянул руку. Былая широкая усмешка расщепила его плоское лицо.

— Ты был хорошим товарищем, Гаран. Когда мы встретимся по ту сторону звезд, нам будет что рассказать друг другу. А теперь прощай.

— Куда ты? — спросил я.

— Обратно в Ру. Я еще пока солдат и хочу остаться на своем посту до конца.

Его флайер исчез в туманном небе.

Я остался один.

Глава 10

Мрак

Мы стояли на гребне самой высокой сторожевой башни Ю-Лака. Я прислонился к камню и чувствовал его холод сквозь плащ. А внутри меня был холод смерти.

— Начинается!

Сказал ли это Император, или бьющаяся в жилах кровь вызвала в мозгу эти слова?



За далекими горами полыхало пламя. Отдаленный рев… Яростное бормотанье города исчезло, поглощенное этим грохотом. С поверхности нашего гибнущего мира поднималось копье света, поднималось все выше и выше, как копье протеста против богов.

Судорожный всхлип вырвался у меня помимо воли. Рука Императора легла на мои плечи.

— Это выходит сердце Кранда. Разве это не стоит своей цены, сынок?

«Нет!» — кричала кровь в моих жилах, но я взглянул в его прекрасные глаза, и мои губы сказали то, чего не чувствовало мое сердце.

— Да.

Я смотрел, как огненное копье поднималось вверх. Небо было темным и мрачным. Снизу доносились крики обезумевшего мира, наполненные страхом и ненавистью.

— До конца, сынок?

— До конца, — скрепил я договор между нами.

Мы повернулись и бок о бок спустились со сторожевой башни на улицу. Здесь мы расстались; его ждали дела, меня тоже.

Как солдат, я знал, что должен до конца поддерживать порядок с помощью своей власти и людей под моей командой. Я отлично понимал, что это бессмысленная задача. Я представил себе всю огромность ее и поспешил в казармы через бесчинствующие толпы, заполнившие улицы. Не было такой силы под солнцем Кранда, которая могла бы навести порядок в этом хаосе, но я был обязан пытаться.

Везде толпился народ в безнадежном смятении. Некоторые совершали бессмысленные акты насилия, дрались среди улицы, грабили дома. С чувством гордости, поддерживающей меня даже сейчас, я увидел блестящую униформу моих солдат, когда они буквально сражались за то малое, что они могли сделать для наведения хоть какого-то порядка. На каждом углу возникали оракулы: одни молились, другие выкрикивали проклятия Ученым, призывая к их уничтожению и подстрекая слушателей к убийствам в мире, скатывающемся в безумие.

Я пробивал себе путь, благословляя физические действия, которые помогали мне не думать. Тяжко было сознавать, что моя Леди Трэла, если планы не пошли наперекос, на пути через космическое пространство к другому миру и другой жизни, в которой мне нет места. Но я не принял эту потерю кротко и покорно; наоборот, я поклялся Оуну, что если он дарует мне другое существование где-нибудь в другом мире, как верили некоторые, и я еще раз встречу Трэлу, то никакая сила, ни человеческая, ни божественная не разлучит нас.

Поддерживаемый этой клятвой, как захваченный штормом моряк хватается за спасательный плотик, я дошел до казарм. Отряды тщетно боролись с хаосом — так Ана попыталась бы удержать грифона. На каждый акт насилия, который они предупреждали, приходилась тысяча других, ведущих к кровавому концу.

Следующие несколько дней были кошмаром бессмысленной, непрекращающейся активности. Не было по-настоящему ни дня, ни ночи — только выполнение долга и страшная умственная и физическая усталость.

Вся нормальная жизнь на Кранде, по-видимому, остановилась. Дворцы удовольствий были заполнены ищущими забвения. Половина домов в городе была разграблена и разрушена. Мы не производили арестов — для этого не было ни времени, ни тюрем, — я осуществлял быстрое правосудие прямо на месте преступления. Лишь немногие продолжали вести нормальную жизнь и выполняли обычные обязанности: мои люди — к моей гордости — полиция, большинство Ученых. Тому, кто нуждался в доказательствах зла, содеянного Киптой в его безумии, достаточно было открыть глаза и посмотреть вокруг.

В эти последние дни я проделал столько работы, что у меня почти не было времени думать о Трэле или о судьбе звездолета.

После трех дней без отдыха и без сна я решил найти какое-то забвение, иначе свалился бы с ног. Мне захотелось пройти по Дворцу. Я устало потащился на крышу, где стоял мой флайер, и вышел на холодный ветер кроваво-красной зари. Надо мной нависла вторгающаяся планета — молот, занимающий четверть неба. Если наши Ученые рассчитали правильно, то приближался миг, когда весь Кранд должен был разлететься на куски.

Я стоял над опустевшим городом и видел, что появился еще один безжалостный враг: громадные волны разбивали вековые стены, неся смерть всякому, кто задержался на пути.

Охваченный внезапным предчувствием, я на полной скорости полетел ко Дворцу. Ведь мы с Императором заключили пакт, и я был уверен, что он предпочтет встретить свой конец в чистом Божьем небе. Мы ничего уже не могли сделать для нашего родного Мира.

Я летел против страшного ветра с той же необходимостью подчиняться порядку, которая держала меня на моем посту в течение этих ужасных дней. Ветер вырывал у меня управление машиной, и я изо всех сил боролся с этим своим врагом. Подо мной дрожали и качались здания, как вырванные бурей деревья, и слышался глухой рев. Скоро моя машина совсем перестала меня слушаться и закружилась; я то поднимался к небу, то спускался до земли. Разрушающиеся здания падали обломками на бегущие существа моей породы. Волны откатывались назад, унося то, что осталось от разбитых камнями тел.