Страница 17 из 54
- Ты не ослышался, Золотой Мальчик. Я была чирлидершей.
Его руки, стягивающие с моей спины пальто, замерли, и я была благодарна за эту передышку.
- Я пытаюсь это себе представить, - сказал он. - Но я просто…
Он замолчал, и я спросила:
- Что? Не можешь представить меня в юбке чирлидерши?
- Нет, этот-то образ я с легкостью могу вызвать у себя в воображении.
- Конечно, можешь. Мужчины. - Я закатила глаза, хотя особо и не возражала. То, что я знала, как привлечь такого парня, как он, наделяло меня некоторой властью. Даже если он не имел понятия, в какое безумие ввязался.
- Но серьезно… Чирлидерша?
Казалось, все это было сто лет назад. Другая я.
Я ненавидела думать о прошлом. Каждый раз, когда это происходило, я чувствовала себя тяжелой, как будто сила тяжести удвоилась и теперь удерживает меня у земли, расплющивает.
Я не могу объяснить, но слова сами потекли потоком:
- Я долгое время притворялась тем, кем не являлась, - сказала я.
Он снова начал тянуть материал, и я ощутила, как кожа натянулась, а за ней потекла струйка свежей крови. Он нежно вытер тряпкой царапину, но кожа была такой чувствительной. Я изо всех сил пыталась не вздрагивать, когда он дотрагивался до меня, но несколько раз у меня не получилось.
- По крайней мере, ты перестала притворяться. А многие люди - нет.
Правда? Я просто поменяла одно притворство на другое.
Мне нужно было отвлечься… от прошлого и боли. Я зажмурилась и сказала:
- Теперь твоя очередь, Золотой Мальчик. Спой мне.
Он снова окунул тряпку в миску, и я прислушалась к стуку капель, когда он ее отжимал. Вода была теплой и успокаивала кожу, пока он снова не начал отдирать ткань. Я задержала дыхание и услышала, как он начал петь.
У него был сильный и чистый голос. Он пел тихо, но глубокие ноты громыхали в груди, и от этого у меня побежали мурашки.
Не имеет значения, как близко, ты всегда далеко.
Где бы ты ни была, ты всегда притягиваешь мой взгляд.
Костяшки его пальцев коснулись моей обнаженной спины, и мои мышцы напряглись и задрожали, как натянутая гитарная струна. В горле перехватило дыхание, и я едва чувствовала, как он стянул пальто до конца.
Он заново намочил тряпку, и я стала ждать, когда он снова запоет, но он не пел. Он намочил одну царапину, потом другую… молча.
- И это все? - спросила я. Этого было совсем недостаточно.
- Каким бы причудливым и… побудительным ни было твое признание о чирлидерском прошлом, мне нужно немного времени, чтобы начать обнажать свою душу.
Я слышала в его голосе улыбку. Жадный ублюдок.
Я преувеличенно вздохнула.
- Не знаю, что еще можно тебе рассказать.
- По-моему до этого кто-то упоминал слово “грязные”.
Я была расстроена тем, насколько напугала меня мысль раскрыть ему все свои секреты. Обычно я меньше забочусь о том, что думают обо мне люди, но с ним все по-другому.
- Первый поцелуй у меня был с сыном моей няни, когда мне было пять, а ему - семь. Он поцеловал меня, а потом дернул за волосы.
Он усмехнулся и промокнул царапину чуть выше пояса моей юбки.
- У нас разные понятия о грязном.
Я усмехнулась и добавила:
- И по сей день меня ничто так не возбуждает, как дергающий меня за волосы парень.
Надо мной повисло молчание, а его рука замерла на моей спине. Я бы все отдала за то, чтобы увидеть выражение его лица.
Он прочистил горло, встал и отошел на несколько шагов.
- Бинты? - спросил он.
Я довела его до односложных предложений.
- В шкафчике в ванной. В конце коридора.
Я закусила губу, но не удержалась от широкой улыбки, растянувшейся на моем лице. Я сказала себе, что нет ничего плохого в небольшом безвредном флирте между мной и Кейдом, пока мы не заходим дальше. Мейс все время флиртовал с другими девушками. Мы оба не из ревнивых, поэтому все нормально. В любом случае, после завтрашнего дня Кейда больше не будет в моей жизни.
Он вернулся в гостиную через несколько минут, и к тому моменту я уже убедила себя, что в нахождении здесь с ним наедине нет ничего особенного. В нашем поцелуе тоже не было ничего серьезного. В отвратительно глупой улыбке на моем лице нет ничего серьезного. Я заслужила, чтобы отдохнуть и расслабиться после дня, который мне выдался.
Это безобидно, правда.
- Я нашел какую-то мазь, марлю, пластырь и ножницы. Я подумал, что это будет лучше, чем просто бинты, поскольку царапин так много. Хорошая новость - они не глубокие. Их просто много.
- Отлично. А теперь, где остальная часть моей песни?
Он опустился на колени рядом со мной, и лишь краем глаза я видела, как его темные волосы упали ему на лоб, когда он склонился надо мной. Я закрыла глаза, когда он начал втирать прохладную мазь в мою кожу.
- Об этом… - начал он. - Я, правда, не…
- Да ладно, Кейд. Уговор есть уговор. Кроме того… Мне больно.
Я слегка приподняла голову и, обернувшись к нему через плечо, надула губы, как можно лучше.
Он взглянул на потолок и покачал головой.
- Ты опасная.
Мне нравится опасность. А это… это вызывало привыкание. Заставлять его хотеть меня.
Потому что это было неправильно, потому что мы настолько разные, что все кажется таким волнующим. Я положила щеку на подушку и закрыла глаза, наслаждаясь роскошным ощущением его пальцев, гладящих меня по спине.
- Ты можешь начать сначала, - сказала я. - Чтобы у меня было полное представление.
Спустя некоторое время он все же запел, как будто уговаривал себя на это. Но во второй раз его голос был просто опьяняющим. Он был богатым и звучным и проникал в мою душу.
Не имеет значения, как близко, ты всегда далеко.
Где бы ты ни была, ты всегда притягиваешь мой взгляд.
Он снова сделал паузу, и я подумала, что он не продолжит, но потом его голос зазвучал выше, и я растаяла от этого звука.
Я устал от нашего притворства,
Надоело постоянно желать и не сдаваться.
Я чувствую это кожей, вижу в твоей усмешке.
Мы больше этого. И всегда были.
Подумай обо всем, что мы упустили.
Каждом касании и каждом поцелуе.
Потому что мы оба настаивали.
Сопротивлялись.
Это были всего лишь слова, но их воздействие на меня было таким же сильным, как и наш недавний поцелуй. Ожидание его прикосновения было почти таким же острым, как и само касание. Мне пришлось сконцентрироваться на том, чтобы не выгнуться под его руками. Он начал приклеивать марлю к участкам на спине, и я жила теми мгновениями, когда его палец приглаживал пластырь и касался моей кожи.
Задержи дыхание и закрой глаза,
Отвлекись на других парней.
Не удивительно, ты, побеждённая, вздыхаешь.
Не устала ото лжи?
Громкость возросла, и я почувствовала, как его слова пригвоздили меня, а руки захватили. Я знала, что эта песня была не для меня. И не могла быть. Мы познакомились только сегодня. Но то, что песня была не для меня, не означало, что она не могла быть обо мне.
Подумай обо всем, что мы упустили.
Каждом касании и каждом поцелуе.
Потому что мы оба настаивали.
Сопротивлялись.
Я чувствовала его дыхание на своей голой коже, когда он пел, и все мое тело напряглось. Я даже не могла притворяться, что меня это никак не затронуло. Вся моя сосредоточенность была направлена лишь на то, чтобы продолжать дышать.
Не имеет значения, как близко, ты всегда далеко.
Где бы ты ни была, ты всегда притягиваешь мой взгляд.
Он приложил последнюю повязку, пригладил пластырь, а потом его палец двинулся дальше, проводя линию по позвоночнику. Моя кожа покрылась мурашками, и я попыталась заглушить подушкой стон, но Кейд, должно быть, услышал.