Притворись (ЛП)

Время для тактического отступления.

- Наверно, мне нужно его найти. - Она нахмурилась и посмотрела на меня, когда я сделал шаг назад. - Я только подошел, чтобы поздороваться.

Она чуть дольше смотрела на меня, и ее глаза расширились от потрясения. Потом уголки ее губ опустились вниз, и я увидел разочарование прежде, чем она убрала это выражение со своего лица.

Я оглянулся назад, ожидая увидеть грабителя, НЛО или зомби. Но на улице мы были одни, кроме вышибалы, который стоял молча и по-прежнему у двери.

- Что? - спросил я.

Она покачала головой.

- Ничего. Не беспокойся об этом.

Мое любопытство было слишком сильно, чтобы снова обернуться.

- Нет, скажи мне. Чем был вызван этот взгляд?

Она глубоко вздохнула и опустила каблук на землю.

- Ничем. Я просто кое о чем подумала, вот и все.

- И о чем же?

Ее глаза были по-прежнему расширены, и она слегка пролепетала:

- Я, ну, я подумала, что ты играешь в театре.

Я был пьян, но мог сказать, что когда она сказала слово “театр”, то имела в виду что-то другое.

- Да, сегодня утром я сказал тебе, что я актер.

Ее каблук царапнул по бетонному тротуару.

- Ты мог бы рассказать мне и остальное.

Должно быть, алкоголь предотвращал мой мозг от взрыва синапсов5, потому что я понятия не имел, о чем она говорила.

- Остальное?

- Знаешь, твой друг, Майло. Ты мог бы рассказать мне о нем. Я не стала бы осуждать.

Кусочки головоломки собирались вместе, но лучше бы этого не происходило. Одна из загадок, которую мне не хотелось решать.

- Я выпил много алкоголя, - признался я. - Но если ты говоришь то, о чем я думаю, то ты ошибаешься.

Она оттолкнулась от стены и шагнула ко мне.

- Все нормально. Я никому не расскажу, Золотой Мальчик.

Я поморщился. Она похлопала меня по плечу, а я схватил ее за руку и удержал между нами.

- Нет, Макс, я не гей.

Она подняла вторую руку и сказала:

- Господи, я все понимаю. Ты любишь сиськи. - Она произнесла это громко, а потом наклонилась ко мне ближе и прошептала: - Но, правда, Золотой Мальчик, на дворе двадцать первый век. Мир не закончится, если ты перестанешь это скрывать.

У меня в голове промелькнули две мысли - в одной из них содержалось много крика.

Я выбрал вторую и использовал руку, которую держал, чтобы притянуть ее к себе в объятья. Ее грудь вжалась в мою, а губы находились в миллиметре от моих собственных. Она резко выдохнула, и я ощутил в воздухе сладость ее дыхания. Я увидел в ее глазах то мгновение, когда она поняла, что неправа, но я еще не закончил это ей доказывать.

Я впился в нее губами.

Она ахнула, и я скользнул языком между ее губ. Несколько секунд она так и стояла с руками по бокам, а потом я ощутил неуверенное касание ее руки к моему бедру, и этого разрешения мне было достаточно, чтобы продолжить. Я погрузил одну руку в ее волосы, а другую обвил вокруг талии. Я стал двигать ее назад, пока она не уперлась в стену. Другая ее рука поднялась к моей талии, а пальцы глубже впились кожу. Ее губы под моими были мягкими и полными, и я слегка притормозил, чтобы лучше распробовать их. Я попытался целовать ее нежно. Правда, но в ней было что-то такое, что заставляло меня чувствовать отчаяние, и я снова стал целовать ее сильнее.

Ее руки скользнули к моей пояснице. В меня впились ее ногти, и я простонал. Своей рукой в ее волосах я повернул ее голову чуть-чуть вбок, чтобы можно было целовать ее глубже. До сих пор она позволяла мне целовать ее, но как только я сильнее прижал ее к стене, то она полностью ожила. Ее язык боролся с моим, а губы сильнее впивались в мои. Моя кровь прилила к низу так стремительно, что у меня закружилась голова. Единственное, что меня удерживало на ногах, - упершаяся в стенку, позади нее, моя рука, но даже так я сильнее вдавливал ее, пока каждая часть моего тела не была полностью прижата к ней.

И все равно я был недостаточно близко. Мои зимние вещи оставляли слишком много пространства между нами. Мне хотелось завоевать каждую часть нее. То, как ее бедра подавались вперед к моим, заставляло меня считать, что она чувствует то же самое. Поцелуй оказался даже лучше, чем я себе представлял. Ее губы на вкус были такими же экзотическими, как и ее внешний вид, и каждое мое нервное окончание, казалось, вытянулось. Ее пальцы сильнее впились в мою поясницу, и я находился на грани потери рассудка. Ее зубы покусывали мою нижнюю губу, и я рукой в волосах оттянул ее голову назад, чтобы можно было переместить губы к шее. Ее кожа была такой же гладкой, как и в моих мечтах. Я мог бы целую вечность пробовать ее на вкус.

Как там говорилось… я мог бы умереть счастливым? Но все это было гораздо больше. Я никогда не буду удовлетворен до конца. Мне всегда будет хотеться снова ее целовать. Она вызывала зависимость.

- Ладно. - Ее голос был хриплым, скрипучим, и от этого мне только захотелось большего. - Вопрос разрешен.

Я рассмеялся в ее шею и прикусил изгиб ее ключицы. Ее спина выгнулась, а грудь восхитительно прижалась к моей. Она была так отзывчива. Каждый раз, когда я делал что-то, что ей нравилось, ее ногти впивались глубже, а дыхание застревало в горле. Мне хотелось заставлять ее делать это снова и снова.

- Мы должны остановиться, - произнесла она.

Остановка была так же заманчива, как и бита для коленных чашечек, но я все равно это сделал. Я поднял голову от ее шеи и взглянул в ее широко раскрытые глаза. Они были расширены от потрясения, страха или чего-то еще. Что бы это ни было… я не это надеялся увидеть на ее лице. Я отступил назад, чтобы дать ей немного пространства.

А потом она дала мне пощечину.

Этот звук эхом разнесся по пустой улице, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы сквозь свое возбуждение почувствовать жжение. За всю мою жизнь мне дважды давали пощечину, и оба раза от этой великолепной сводящей с ума девушки. Но в отличие от предыдущих, эта была заслуженной.

Она была очаровательна. Когда я не смотрел на нее, то эту мысль было проще запомнить.

Я моргнул и отвернулся от нее. Она в потрясении закрыла рот ладонями. Она глубоко вздохнула и произнесла:

- Прости меня. Я… я не должна была этого делать.

Я сглотнул и отступил еще на несколько шагов назад.

- Не извиняйся. Я это заслужил.

Головой я это понимал. Но все мое тело знало, что хотело бы прижаться к ней снова. Я едва мог мыслить ясно из-за того, как сильно ее хотел.

- Мне нужно идти.

Я повернулся к двери бара, почувствовав, что все хорошее за день было выбито этой пощечиной.

Ты не такой парень, Кейд. Ты практически вынудил ее.

Когда я распахнул дверь, то услышал, что она попросила у вышибалы еще одну сигарету. Я заставил себя войти в бар, оставив ее одну. Мой послужной список с девушками и алкоголем был ужасен. Но лишь одна мысль не выходила у меня из головы.

Она целовала меня в ответ.

10

Макс

Мои щеки пылали от холода, а губы от чего-то еще, когда я зажигала свою следующую сигарету.

Я не собиралась его целовать в ответ.

Думаю, я знала еще до того, как он дотронулся до меня, что он не гей, но какая-то часть меня хотела легкого предлога, который и представился. Мне хотелось, чтобы он ушел, потому что я не была уверена, что мне хватит силы воли сделать это самой.

А потом он поцеловал меня, и я подумала… что несколько секунд не повредят. Лишь удовлетворить любопытство. Достаточно долго, чтобы свалить всю вину на алкоголь, а потом мы оба могли бы притвориться, что ничего не было, и я могла бы перестать им восхищаться.

Таков был план.

Но потом его рука сжалась в моих волосах, и меня унесла и опьянила моя слабость к поцелуям.

Вот, почему я обычно не встречалась с милыми парнями. Они были слишком послушными.

Хотя сам поцелуй был каким-то парадоксом. Он был сладким и мягким, какой я и ожидала от Золотого Мальчика. Но каждый раз, когда я думала оттолкнуть его, происходило что-то еще: оттягивание волос, покусывание зубов, прижимание его бедер, - что стирало мои мысли и заставляло целовать его дальше. Не знаю, как он умудрялся быть нежным и грубым одновременно, но нужно отдать ему должное, это было умопомрачительно.